– А почему бы и нет! – улыбнулась Пенелопа. – Уж тогда бы мне ничего не стоило стать герцогиней.

Граф рассмеялся:

– А вы именно этого добиваетесь?

– Ну разумеется! – горячо воскликнула Пенелопа. – Вы, должно быть, уже догадались, что мы с Алисой – современные сестры Ганнинг, а младшая из них, по имени Элизабет, дважды выходила замуж, и оба раза за герцогов.

Поднимая бокал, граф озорно сверкнул глазами:

– Выпьем за то, чтобы ваша мечта стала явью. Внезапно Алиса вспомнила, что старшая сестра,

Мария Ганнинг, вышла замуж за графа.

Отодвинув стул, она вскочила из-за стола.

– Прошу меня… простить. – Язык ее плохо слушался. – Но перед отъездом… в Лондон… у меня… еще много… дел.

И, не взглянув на графа, вылетела из комнаты.

Вечером, когда они приехали домой, Пенелопа сказала сестре:

– Знаешь, Алиса, граф нам очень помог, и вообще он гораздо симпатичнее, чем я о нем думала.

– Граф был очень любезен, – сдержанно согласилась Алиса.

– Жаль, что ты не можешь выйти за него замуж, – вздохнула Пенелопа и, хотя Алиса не проявила никакого интереса к этому замечанию, продолжала: – Майор Кумби рассказывал мне, что в Уайт-клубе даже держали пари на то, удастся ли кому-нибудь накинуть на графа брачные узы.

– А почему?.. Он… так не хочет… жениться? – спросила Алиса.

– Очевидно, в юности он пережил какой-то несчастный роман и поклялся остаться холостяком, несмотря на то что вся родня уже который год умоляет его жениться, ведь им нужен наследник.

– Должно быть, у него… и так… полным-полно женщин, – пробормотала Алиса, вспомнив о мадам Вестри.

– Конечно, сотни светских красавиц, – кивнула Пенелопа. – Майор Кумби говорит, что они кружат вокруг него, как пчелы вокруг цветка, но заманить в свои сети не могут. Граф влюблен лишь в своих лошадей и в свое поместье. Он не рассказывал тебе о нем?

– Нет.

– Говорят, это самая замечательная постройка времен королевы Елизаветы во всей Великобритании. Именно поэтому граф так сильно ей восхищается.

– Я… не знала.

– Какая же ты глупенькая, Алиса! – воскликнула Пенелопа. – Нужно интересоваться увлечениями мужчин, ведь они обожают говорить о себе. Не забудь, кстати, что твой герцог без ума от лошадей.

Алиса подумала, что об этом-то она помнит постоянно, более того, так хорошо знает его лошадей, словно это ее собственная конюшня.

И вновь при мысли о герцоге у Алисы возникло уже знакомое чувство отвращения, а почему, она сама не могла объяснить.

Она предчувствовала, что на завтрашнем балу герцог собирается с ней не только танцевать, но еще хочет поговорить о чем-то важном, и Алиса решила избежать этого разговора любыми средствами.

Поскольку они с сестрой всегда были очень близки, Пенелопа моментально почувствовала, какие мысли бродят в голове у Алисы.

– Как было бы замечательно, дорогая, – сказала она, – если бы нам обеим в один и тот же вечер сделали предложение! Ты не находишь? Мы поразили бы все светское общество, и те, кто до сих пор не хотел нас принимать, стали бы из кожи вон лезть, чтобы заманить к себе в гости.

– А разве есть такие люди? – удивилась Алиса. – Я и не подозревала…

– Ах, Алиса! Ты вечно витаешь в облаках! – рассердилась Пенелопа. – Тебе прекрасно известно, что на многие балы нас не приглашали – и, между прочим, из-за того, что мы слишком красивы. Одни боялись, что мы затмим красотой их сереньких дочерей, а другие считали, что мы не вписываемся в их утонченный круг, где присутствуют только избранные.

Слова Пенелопы чрезвычайно удивили Алису.

Она всегда была благодарна тем, кто приглашал их на свои вечера, и ей никогда не приходило в голову, что кто-то боится выглядеть невзрачно на фоне ее или Пенелопы.

Впрочем, она прекрасно понимала чувства сестры. Обладая обостренным самолюбием, Пенелопа очень болезненно относилась к тому, что ее игнорируют. Теперь Алисе стало понятно и ее жгучее желание выйти замуж непременно за герцога: тогда двери самых именитых лондонских домов, без сомнения, распахнутся перед нею.

И в то же время она не могла себе представить, что герцог Хоксхед, этот неопрятный детина с багровым лицом, будет прикасаться к Пенелопе и даже целовать ее. Впрочем, она и на сей раз оставила свое мнение при себе и прошептала только:

– Я бы не хотела… чтобы… герцог Эксминстер… меня целовал.

На следующий день они отнесли баночки с кремом миссис Лалуорт. Она была в восторге.

– Целая дюжина знатных особ ждет не дождется вашего крема! – воскликнула она. – Надеюсь, что он так же хорош, как и тот, что вы приносили мне раньше.

– Разумеется! – обиделась Пенелопа.

– Ну что ж, вы выполнили свою часть соглашения, мисс Пенелопа, – продолжала миссис Лалуорт. – И, думаю, вам приятно будет услышать, что два новых вечерних платья уже дожидаются вас. Осталось лишь чуточку их доделать.