— Неужели ваш муж потерпит даже слухи о том, что вы вышли замуж за другого мужчину? — Джастин пытливо посмотрел на нее.

Она снова покраснела и, не выдержав его проницательного взгляда, подошла к окну, села в стоящее рядом кресло и принялась смотреть в сад.

— Вы очень любите его? — неожиданно спросил Джастин.

— Д-д-да… конечно.

— Хотя его так долго нет с вами?

— Это… неизбежно, если выходишь замуж за моряка.

— Может быть, было ошибкой выйти замуж за человека, обвенчанного с морем?

Наконец Ивона собралась с духом:

— Я не думаю, что это должно волновать… вашу светлость.

— Меня волнует ваша безопасность, — ответил маркиз. — Возможно, ваш муж может перейти в запас? В этом случае он сможет быть дома с вами.

— Я… я не знаю.

— Если вы сообщите мне его полное имя, звание и название корабля, на котором он служит, я поговорю с лордом-адмиралом и могу походатайствовать за вашего супруга, миссис Уодбридж, — предложил свою помощь маркиз.

— Я не хотела бы причинять вашей светлости столько беспокойства.

— В этом нет никакого беспокойства, наоборот, я смогу перестать беспокоиться о вас.

— Нет никакой необходимости, чтобы вы это делали, — упорно стояла на своем Ивона.

— Такая необходимость, безусловно, есть. То, что произошло здесь сегодня, легко может повториться снова, — спокойно возразил Джастин.

Хотя он заметил, что ей неприятен этот разговор и что она задрожала при одном упоминании о сегодняшнем нападении, он безжалостно продолжал:

— И в следующий раз меня может не оказаться рядом, чтобы спасти вас.

— Может быть, мы с няней уедем, когда наши раненые поправятся.

— Как скоро это может случиться?

— Через три или четыре недели.

— За это время может случиться все, что угодно.

Ивона повернулась и посмотрела ему в глаза:

— Пожалуйста, милорд, не пугайте меня. Я буду держать заряженные пистолеты в спальне и в кабинете. А когда ваша светлость заберет в Хертклиф табакерки, часы и золотой корабль, в доме не останется ничего ценного.

— Напротив, — сказал Джастин, — здесь останется кое-что чрезвычайно ценное.

Он увидел вопрос в глазах Ивоны и тихо добавил:

— Вы!

Их глаза встретились, и девушка, вопреки своему желанию, не могла отвести взгляд.

Через некоторое время, которое показалось Ивоне вечностью, маркиз сказал:

— И мы снова возвращаемся к тому же вопросу, на который вы так и не ответили, к вопросу о вашем муже.

Ивона снова повернула голову так, что маркиз мог видеть только ее профиль в раме старинного окна.

Джастин понял, что черты ее лица не только безупречно красивы, как у Роз, но и необыкновенно одухотворены, чего он не мог бы сказать ни об одной известной ему красавице.

Он также подумал, что есть что-то очень трогательное в ее борьбе — без средств и практически в одиночку — за то, чтобы помогать раненым и обездоленным.

Если бы все женщины Англии испытывали такое же сострадание к людям, боровшимся против тирании Бонапарта, в армии было бы намного меньше страданий и разочарований.

После продолжительного молчания Джастин настойчиво сказал:

— Я жду!

— Мне… мне нечего сказать.

— Так вы не хотите, чтобы я оказал содействие вашему мужу?

— У вас есть другие интересы, милорд, которые занимают все ваше время. Забудьте о… Флагшток-хаузе.

— Если вы предлагаете вернуться к той вражде, которая существовала между моим отцом и вашим дедом, то мне трудно представить, что мы с вами возобновим такие отношения.

— Я надеюсь, что нет.

— Намного проще нам было бы стать друзьями, миссис Уодбридж. Тогда я смог бы помочь вам, — сказал Джастин с глубокой искренностью.

— Я думала, вы собираетесь отдать меня властям… чтобы меня наказали за содеянное.

— Вы в самом деле поверили, что я могу так поступить?

Ивона посмотрела на него со слабой улыбкой:

— Я испугалась… в тот момент.

Я и хотел вас испугать, потому что считал, что вы это заслужили. Но сейчас я думаю, что вы заслуживаете искреннего восхищения. Лицо девушки посветлело.

— Это Джордж и Тим заставили вас изменить свое мнение?

— Нет, не Джордж и Тим, а очень храбрая леди по имени Ивона!

— Вам, видимо, нравится дразнить меня, но скажите мне правду, милорд, вы не посадите меня в тюрьму?