Все дружно кивнули.

– Ну, тогда до утра. – Майкл улыбнулся. – Может, есть вопросы?

– У меня вопрос, – сказал Гарри.

– Ты без вопросов не можешь, – шутливо промолвила Мора. – Ведь ты наш мозговой центр.

Гарри никогда не задавал праздных вопросов.

Он поправил очки:

– А как быть с "дерьмом"?

Для Майкла и Моры вопрос этот не был неожиданным.

– Я не хотел говорить до утра. Но раз ты спросил...

Майкл сделал эффектную паузу и пристально оглядел братьев.

– Вы пустите их в расход. Всех до единого. Чем меньше останется тех, кто способен нас опознать, тем лучше.

Рой кашлянул:

– Ну а что делать с полицейскими, Мики? Там же охрана!

– Да. И все они по самую шею в дерьме. Тем более надо их убрать. Мужики уже скачут от нетерпения. – И Майкл пожал плечами. – Так им и надо. Ну а сейчас, кто из вас мечтает о нескольких кружках?

Четверо братьев встали со своих стульев.

– Только смотрите, не напивайтесь! – Строго предупредил Майкл. – А ты, Гарри, не забудь завтра свои контактные линзы.

– Не беспокойся, Мики. Все будет в порядке. Достанем, как сладкое ядрышко из ореха.

После ухода парней Мора повернулась к Майклу:

– Я далеко не в восторге от этой идеи всех перебить.

Майкл вздохнул. В своем темном, сшитом на заказ костюме и белоснежной сорочке он был похож на банкира, к чему, собственно, и стремился.

В небольшом фургоне они с Морой выглядели как-то странно.

– Послушай, Мо, нельзя полагаться на волю случая. – Он подошел к ней, обнял за плечи и привлек к себе так близко, что она ощутила его дыхание на лице. – Свою часть работы ты выполнила, а мое дело позаботиться о том, чтобы не было причин для беспокойства.

– Если начнутся убийства, мы лишимся всякой поддержки. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Понимаю, Мо. Но член парламента от партии тори, ну, тот, что занимался адвокатурой в Кингс-Кроссе... так вот, он-то и станет нашим козлом отпущения. Уже послезавтра его фотографии, которые нам удалось заполучить, будут разосланы в редакции бульварных газет. Это должно отвлечь людей от подлинных проблем ограбления, хотя бы ненадолго. До тех пор, пока не пройдет первое потрясение.

Мора молчала, и он подумал, что она с ним согласна.

– А теперь, девочка, поехали домой. А то мы все здесь психуем.

По пути домой Мора чувствовала, что не просто нервничает, а прямо-таки парализована страхом. Когда она подъехала к дому, он весь светился огнями, и на душе стало легче: значит, Карла дома. Радостная, Мора выскочила из машины. Наверняка племянница привезла с собой и маленького сынишку.

– Тетя Мора! Тетя Мора! – Четырехлетний Джой бросился к Море, протянув к ней свои пухлые ручонки.

Мора подхватила его и заключила в объятия.

– Привет, тигр!

Карла стояла в дверях кухни, наблюдая за ними. Как всегда, при виде Карлы сердце Моры наполнилось любовью и нежностью. Рыжеватые волосы и стройная фигурка делали Карлу очень похожей на мать, только Джэнайн никогда не была такой женственной.

– Ты вернулась очень кстати, я как раз приготовила обед.

– А я ждала вас в конце недели, – сказала Мора. – Хотя всегда рада вашему приходу. Вы могли бы даже переехать ко мне, ты же знаешь. – Мора говорила ласково, как всегда, когда обращалась к Карле. Хорошо бы и поцеловать племянницу, чтобы отвлечься от того страшного, что предстояло ей завтра.

Но Карла ушла в себя. И на ее лице появилось выражение замкнутости, так хорошо знакомое Море. Что-то, видимо, не в порядке.

– Что случилось?

Карла привычным жестом провела руками по волосам и сказала:

– За обедом я тебе все расскажу, Мо.

Мора нахмурившись прошла за нею на кухню. Джой, которого она держала на руках, обвил ручонками ее шею. В кухне вкусно пахло тушеным цыпленком, и Мора почувствовала, что чертовски голодна. Она села за большой кухонный стол и наблюдала за Карлой.

Мора знала, что она не скажет ни слова, пока не увидит, что Мора приготовилась ее слушать. В этом была вся Карла. Как догадывалась Мора, у племянницы, видимо, какие-то проблемы с Мальколмом, мужем. После смерти Бенни Карла порвала всякие отношения с Морой и Майклом. Они не виделись почти год. А потом, явившись в один прекрасный день домой, Мора увидела сидевшую у дверей Карлу. Она поскандалила с Нана, так она называла Сару. Мора тотчас же отвела Карлу в ее комнату, и все случившееся между ними было забыто.