Адам спустился в каюту и открыл дверь, но тут же замер на пороге, настороженно прищурясь. Из сундука выбирался маленький мальчик.

— Какого дьявола ты тут делаешь? — взорвался Адам и захлопнул дверь.

Маленькая фигурка повернулась, так и не успев ступить на пол, и Адам потрясенно уставился на Рейну Линдхерст. Девушка была одета в тесные коричневые панталоны, белую рубашку и куртку цвета корицы. Волосы старательно спрятаны под коричневый матросский колпак.

— Боже, я просто не верю своим глазам! — вскричал Адам, окончательно растерявшись.

Вместо ответа Рейна спокойно шагнула вперед.

— Знай я, — раздраженно произнесла она, — что ты проведешь целый день на палубе, не стала бы сидеть в этом злосчастном сундуке! Ужасно неудобно, и, кроме того, нельзя было даже пошевелиться, когда твой камердинер явился сюда!

Она показала на небольшую сидячую ванну, наполненную дымящейся водой.

Все нежные воспоминания, согревавшие его несколько часов назад, мгновенно испарились. Адам едва мог говорить от ярости. Подумать только, вместо того чтобы раскаяться, умолять его о прощении за столь возмутительную выходку, она еще набрасывается на него!

— Из тебя вышел очаровательный сорванец! — прорычал он наконец.

— Не правда ли? — кокетливо осведомилась Рейна, медленно поворачиваясь, чтобы он получше разглядел, как красиво облегают панталоны ее бедра и ноги.

— Я украла одежду у младшего сына садовника. «Замолчи, — приказала она себе, — прежде, чем он зарычит, как раненый лев!»

Рейна весь день проклинала собственную глупость, но, как ни странно, приход Адама вернул ей уверенность. Теперь она хотела только одного — очутиться в его объятиях и спрятать лицо на груди любимого.

— Позвольте осведомиться, мадам, — начал он, отступая, — каким образом вы очутились на борту этого корабля?

Рейна пожала плечами.

— О, это оказалось легче легкого. Никто не обратил ни малейшего внимания на тощего мальчишку. Мне, кроме того, повезло подслушать, как капитан говорил кому-то, что отдал английскому лорду каюту первого помощника. Я просто проскользнула сюда, увидела сундук и спряталась в нем.

Она важно прошествовала к маленькому столику и налила бокал вина.

— Однако я боялась, — продолжала девушка, — что ты обнаружишь меня раньше и убедишь капитана вернуться в Неапольский порт. Так что несмотря на все неудобства, благодарю, милорд, за то, что вы весь день провели на палубе.

Лукаво улыбнувшись, она низко поклонилась Адаму.

— А твой отец? — пролепетал он, желая знать все, прежде чем стащит с нее мужские штаны и задаст заслуженную трепку. — Вряд ли ты уведомила его о своих планах.

— Позвольте вам сказать, — призналась Рейна, глотнув вина, — что это ничуть меня не волнует! Конечно, он будет очень расстроен, когда прочтет мое письмо. Скорее всего это уже произошло. Но что тут поделаешь?!

Адаму показалось, будто Рейна вовсе не огорчена из-за того, что отца, вероятно, уже хватил удар!

— А если он отречется от меня, ты женишься, Адам? Без приданого?

— Еще неизвестно, останешься ли ты в живых, когда я расправлюсь с тобой! — свирепо пообещал он.

Однако Рейна, не обращая внимания на его отвратительное настроение, преспокойно заметила:

— И морской болезнью я не страдаю. Я так встревожилась, что мне станет плохо! Возможно, из меня когда-нибудь выйдет неплохой моряк. — И, одарив его неотразимой улыбкой, добавила: — Я ужасно голодна. В желудке непрестанно урчит вот уже несколько часов.

— Если вы и будете есть, мадам, то лишь стоя!

— Но здесь достаточно стульев, милорд!

Рейна поставила бокал и уселась на тяжелый покрытый резьбой испанский стул. Ей послышалось, как скрипит зубами Адам, когда она свесила ногу через подлокотник и стала качать ею, словно озорной мальчишка.

В дверь тихо постучали, и на пороге появился Беньон.

— Милорд, когда вы помоетесь…

И осекся, переводя недоумевающий взгляд с улыбающегося мальчишки на взбешенного хозяина.

Адам шагнул к Рейне и сорвал колпак. Беньон беспомощно охнул.

— Вот именно, — проворчал Адам. Проклятие! Теперь судно уже не может вернуться в Неаполь! И, что хуже всего, придется скрывать, что в его каюте находится девушка!

— Проклятие! — повторил он вслух. — Беньон, передайте капитану, что я неожиданно свалился с какой-то непонятной хворью и прошу принести ужин сюда. И присмотрите, чтобы еды было побольше. Этот парнишка уверяет, что мог бы съесть и быка.

Беньон снова охнул.

— Боюсь, мадам, — процедил Адам, — что следующую неделю вам придется провести взаперти.