Сначала мне показалось, что все ушли. Дом казался пустым. Но потом с кухни донеслись низкие мужские голоса. Джерри и высокий сыщик сидели у плиты и обсуждали то, как было совершено преступление. Судя по тому, что я слышала, они находили его скорее интересным, чем прискорбным. И говорили так, словно сна у них не было ни в одном глазу.

— И все же это были профессионалы. Они не совершили ни одной ошибки. Взяли только то, что легко спрятать. За исключением этой мазни. — Полицейский иронически хмыкнул.

— И слава богу, что это были профессионалы, — ответил Джерри. — Если бы на их месте оказались отмороженные наркоманы, последствия были бы куда более серьезными.

— О чем вы говорите?! — выпалила я, влетев на кухню. — По-вашему, эти последствия недостаточно серьезны? Вы что, рехнулись? Миссис Бичем в больнице. Ее драгоценности исчезли. Воры унесли картины. — Я лихорадочно искала доводы, которые заставили бы их встряхнуться. — И… и проделали огромную дыру в окне оранжереи! — Не успела я закрыть рот, как поняла, что сморозила глупость.

— Энни, не нужно так переживать. — Джерри тут же поднялся. — Мы имеем в виду, что никто не пострадал. А это самое важное, правда?

Я вихрем пролетела мимо него и устремилась в сад, на свое любимое место. Он пошел за мной.

— Энни, зачем ты себя накручиваешь? Не случилось ничего особенного.

— Дом ограбили! Разве ты этого не заметил? — саркастически спросила я.

— Ты прекрасно понимаешь, что к чему, так что не морочь мне голову. И перестань издеваться над инспектором. Он делает свое дело. Как положено профессионалу.

— Профессионалу в какой области? — Я отвернулась. — В области поглощения чая?

— Он имеет право сделать перерыв.

— Дикарь, спрыгнувший с дерева!

— Энни! Ради бога, успокойся! Зачем ты себя растравляешь? Все закончилось. Посмотри на себя. В такой час бегаешь по саду полуголая. Где твоя одежда?

— Не твое дело. Может, мне нравится бегать полуголой.

Я невольно опустила глаза, увидела свою прозрачную ночную рубашку и чуть не упала в обморок. Попыталась натянуть на бедра кардиган, но он упорно лез наверх, как резиновый.

Джерри снял с себя куртку и набросил мне на плечи.

Я плотно запахнула ее, стараясь прикрыться.

— Думаешь, я стану тебя благодарить? — угрюмо буркнула я.

— Нет. — Он нахмурился.

— Вот и хорошо. А то пришлось бы долго ждать.

— Энни… — Это окончательно сбило его с толку.

— Друзья собираются вновь. Все полицейские — одна шайка.

— Что с тобой?

— Ничего особенного! — Я передразнила акцент уроженца графства Керри, с которым говорил высокий сыщик.

— Энни, не знаю, что на тебя нашло, но думаю, что тебе следует последить за своими манерами.

Эти слова и особенно тон, которым они были сказаны, заставили меня опомниться. Я поняла, что он готов уйти. Эта мысль напугала меня. Напугала еще сильнее, чем большое черное облако, окутавшее меня в тот момент, когда я увидела миссис Бичем, поникшую в кресле.

— Не уходи, Джерри! — Я схватила его за полу рубашки.

И тут из моих глаз внезапно хлынули слезы. Они ручьями текли по лицу и попадали в рот, заставляя ощущать вкус соли и туши для ресниц.

Именно этого я и боялась. Что я распущу нюни, и все поймут, какой я ужасный человек. Человек, недостойный любви.

Джерри привлек меня к себе, но это только ухудшило дело.

— Энни, что случилось? Рассказывай. — Он обнял меня еще крепче. Хорошо, что у него в кармане не было шариковой ручки, иначе она вонзилась бы в нас обоих. Но ручки не понадобилось. Нас соединял теплый мускусный запах туалетной воды, сандалового мыла, и мне хотелось, чтобы так было всегда.

— Энни, признайся, что тебя беспокоит? — Он нежно отвел волосы от моего лица.

— Не могу. Ты возненавидишь меня.

— Глупышка. Я не могу возненавидеть тебя. — Он начал вытирать мне слезы большим серым платком. Оставалось надеяться, что серый он не от грязи. Джерри не слишком жаловал стиральные машины.

Может быть, все дело было в том, что он назвал меня глупышкой. Или в ласковом взгляде, которым сопровождались эти слова. Как бы там ни было, но я призналась в том, то мучило меня всю ночь.

— Что было бы, если б ее убили? — пробормотала я. — Я бы этого не вынесла. Не потому, что она вызывает у меня какие-то особые чувства. Хотя мне ее жалко. Разве можно смотреть на нее без слез? Но дело не в этом. Меня мучила мысль, что, если бы ее убили или она умерла, я бы никогда не узнала, почему она меня бросила. Теперь ты понимаешь, какая я эгоистка? Бедную женщину ограбили, напугали и продержали связанной бог знает сколько времени, а я думала только о себе. Это отвратительно. Правда, Джерри?