Он сразу же отошел от нее и жестом показал на дверь. Поднимаясь по лестнице, князь увидел одну из висевших на стене картин и остановился.

– Я и не знал, что у тебя есть картины Рубенса, – заметил он.

– Да, у меня четыре полотна этого художника, – с гордостью сказала Лулу.

– Четыре? – изумленно переспросил князь. – Ты непременно должна показать их мне.

Мимо них прошла горничная.

– Вместе с твоей милой мохнаткой, – тихо добавил он, когда шаги служанки стихли.

Лулу бросила на него сердитый взгляд.

– Среди картин Рубенса мне особенно нравятся его «Три грации», – громко продолжал он, изображая из себя знатока и ценителя живописи. – Этому художнику хорошо удается изображение обнаженного тела.

– Хотя его ранние работы, одна из которых перед нами, отличаются большим психологизмом и проникновением в тайну духовного мира человека. – Князь указал на портрет знатной дамы кисти Рубенса, висевший над лестницей, а потом, оглянувшись по сторонам, прошептал: – Опасность миновала, и я могу поцеловать тебя. Не бойся, твоя тетушка никогда не узнает об этом.

Он явно подтрунивал над Лулу. Однако Лулу испугалась, что он осуществит свое намерение. Резко повернувшись, она взбежала по лестнице на второй этаж.

Князь последовал за ней. На его губах играла лукавая улыбка. Леди Дарлингтон, очевидно, не была эксгибиционисткой. Хотя наедине с ним она не стеснялась своей наготы. Князь принял меры предосторожности и вошел в свою комнату, а уже оттуда через смежную дверь проник в покои Лулу. Увидев его, она затрепетала.

– Мне кажется, что ты слишком легкомыслен и неосторожен, – упрекнула она его. – Ведь в моей комнате могла сейчас находиться тетя!

– Однако ее не оказалось здесь, – возразил князь, но, видя, что она недовольно хмурится, тут же добавил: – Впрочем, обещаю впредь быть более осторожным.

Лулу закусила нижнюю губу и вздохнула.

– И все-таки мне кажется, что мы сильно рискуем, – беспокоилась она.

– Ты меня удивляешь. Мы оба не новички в этом деле.

– Это мой дом, здесь работают мои слуги. И в конце коридора спит моя тетя. Лидия находится слишком близко от нас и в любой момент может прийти сюда.

– Если хочешь, я буду заглушать твои крики и стоны, – предложил князь. – Если это, конечно, поможет.

– Не вижу ничего смешного в сложившейся ситуации, – сердито бросила Лулу.

– Прости, если мои слова обидели тебя. Но ведь ты прекрасно знаешь, что твоя тетя не войдет в комнату без стука. А у меня, клянусь, хорошая реакция. Впрочем, я готов выслушать все, что ты скажешь.

Князь выдвинул маленький хрупкий стул с позолоченной спинкой и сел на него.

– Ты сейчас сломаешь стул из мебельного гарнитура Людовика Четырнадцатого, – заметила Лулу.

Князь быстро встал.

– Хорошо, я выслушаю тебя стоя, – заявил он. – И ты увидишь, что я разделяю твою обеспокоенность.

– Ты надеешься, что твоя покорность заставит меня лечь с тобой в постель?

– Нам необязательно ложиться в постель, чтобы заниматься сексом, – елейным голосом сказал он.

– Если ты не прекратишь разговаривать со мной таким приторным тоном, я тебя ударю.

Князь усмехнулся.

– Ты думаешь, это произведет на меня сильное впечатление?

Лулу постаралась скрыть улыбку.

– Ты невозможен! Впрочем, это, наверное, тебе известно.

– Конечно. Кроме того, я знаю, как успокоить твои нервы. Фиалковые глаза Лулу озорно блеснули.

– Я не сомневаюсь в этом, – игриво сказала она.

– Хочешь, я продемонстрирую тебе свое искусство?

– А я должна для этого снять одежду? – спросила она.

– Как хочешь. – Он усмехнулся. Князь видел, что Лулу постепенно возбуждается, и это вселяло в него надежду. – Одежда мне в общем-то не помешает. Хотя с другой стороны, я очень люблю играть роль горничных и раздевать дам. Тебе не придется самой трудиться. Единственное, о чем я хочу тебя попросить, – не кричи громко, когда будешь кончать. В твоих интересах сохранять благоразумие.

– С каких это пор ты стал призывать других к благоразумию?

– С тех пор, как я понял, что ты придаешь ему большое значение.

Князь начал подчеркнуто медленно развязывать бархотку на ее шее. Лулу могла в любой момент остановить его.

Но прикосновения его рук к ее коже, как всегда, произвели на нее магическое воздействие. Лулу охватило желание близости с князем. Их соитие обещало ей неземное блаженство.

– Как тебе удается одним прикосновением выбить меня из колеи? – спросила она.