Шрифт:
— Что опять за шутки? Вы нас растрясете! — воскликнула панна Рита.
— Au nom de Dieu! [36] Мы выпадем! — закричала графиня, хватая за руки Трестку и Вильгельма.
Вальдемар встал на козлах во весь рост, подбоченился рукой, в которой держал бич, и, потрясая вожжами, кричал:
— Вперед, вперед!
Кони неслись так, что щебень градом взлетал из-под копыт.
— Пан Вальдемар, вы с ума сошли? — крикнула, хватая его за рукав панна Шелижанская.
36
Боже мой! (франц.).
— Быть может!
Стефа, Люция и Вильгельм хохотали, глядя на испуганные лица графини, барона и невезучего Трестки, у которого вдобавок свалилось с носа пенсне, и он искал его под ногами, ругаясь на разных языках. Наконец, нашел и с невиданным воодушевлением воззвал:
— Черт раздери, вот оно!
— Ну, наконец-то по-польски заговорил! — засмеялся Вальдемар.
Все вновь разразились смехом.
Они достигли каменного моста над быстрой рекой. За ним, на том берегу, росло множество деревьев, на горе виднелись мощные стены замка, башни и башенки. На главной башне развевалось знамя с родовым гербом Михоровских. Огромные деревья парка, тесно окружая замок, тянулись вдоль реки. Колеса прогрохотали по мосту, словно по барабану, глухо простучали копыта, и кони свернули в угрюмую аллею, обсаженную вековыми елями. В конце ее возносились распахнутые высокие ворота, выложенные каменными плитами, с гербом наверху. Перед ними другой каменный мост был перекинут через ров, бегущий вдоль вала и окружавший парк стены. Глубокий ров соединялся с рекой и был наполнен водой. Это придавало замку вид крепости. На мосту стояли столбики с матовыми шарами электрических ламп. Такие же столбы сторожами взметнулись по обе стороны ворот и у домика привратника, напоминавшего прекрасный грот из каменных плит, тонувших в зарослях плюща.
Когда бричка свернула на еловую аллею, Вальдемар сел и придержал коней. Они пошли шагом. Все замолчали. Мощью и великолепием повеяло от темных стрельчатых елей, стоявших словно стражи векового родового гнезда. Повсюду витал дух величия и силы. Все это ощутили, один Вальдемар сидел, высоко подняв голову, — он приветствовал ели-стражи, как своих подданных. А они шумели вершинами, клонясь словно в поклоне, приветствуя хозяина и наследника родового поместья.
Барон Вейнер с любопытством оглядывался. Он еще не бывал в замке, и ему очень понравилась аллея.
Граф Трестка, придерживал рукой шляпу, смотрел на верхушки елей и повторял шепотом:
— Титаны… Никогда не могу на них насмотреться…
Панна Рита и графиня сидели, задумавшись, быть может, пытались отгадать, когда наконец майорат въедет сюда в свадебной карете шестерней и кто будет его избранницей. Как знать, не себя ли видела каждая из них в этой роли, скрывая эти грезы в потаенном уголке души…
Вальдемар выглядел серьезным, знал, что его поместье всем очень нравится. В нем мешались гордость и некая меланхолия.
Он произнес мысленно: «Да, я владелец красивейшего, великолепного поместья, и что с того?…» И его охватила грусть. Наверное, впервые в жизни он отчетливо осознал, что живет один-одинешенек в этом великолепии, в этой пышности. И усмехнулся: — Ну, сейчас-то я не одинок…
Думая это, он краешком глаза смотрел на Стефу.
Она сидела, притихшая, словно угнетенная величием гигантских елей, отбрасывавших на нее густую тень, чуть побледневшая. Холод охватил ее, рождая смутное беспокойство.
«Что я тут делаю? Я — рядом с этим магнатом… Заблудилась… случайно угодила сюда, словно василек в теплицу…»
В точности, как Вальдемар только что, она подумала что одна-одинешенька здесь, посреди роскоши и магнатского великолепия.
И вздрогнула.
Заметивший это Вальдемар наклонился к ней и смотрел на нее долго, проникновенно, потом шепнул серьезно:
— Какая вы впечатлительная…
Стефа улыбнулась, ей стало приятно. Вальдемар понял обуревавшие ее чувства. Он шепнул:
— Василек!
Стефа удивленно подняла на него глаза.
— Отгадал я?
— Да…
Они въехали на мост. Панна Рита и графиня воскликнули хором:
— Как здесь красиво!
— Этот ров и мост несравненны!
— А ворота и домик привратника! Старые, но прекрасные!
— Этак вы вскоре назовете несравненным и цилиндр майората, — фыркнул Трестка.
Графиня прыснула. Панна Рита пожала плечами.
Бричка проехала мимо высокого распятия, окруженного обломками скалы, въехала в ворота. Копыта застучали по каменным плитам. Привратник отдал честь проезжающим.
Бричка въехала на огромный двор, усыпанный гравием, гладкий, словно плац-парад. Посередине двора стояла изящная каменная колонна, украшенная барельефом, изображавшая предка Михоровских, заложившего этот замок в XV веке. Рядом — столбы с электрическими лампами. Справа взметнулась высоченная округлая башня, опоясанная галереей, с бойницами, за ней — часовня. По обе стороны внутренних ворот стояли две старинные медные пушки. Все это напоминало изготовившуюся к обороне крепость, каковой замок и был много столетий.