Вальдемар замолк. Внезапно выпрямился, провел ладонью по лбу и вздохнул:

— Быть может, теперь она где-то на другой планете обрела покой, которого была здесь лишена…

— Вы ее помните? — тихо спросила Стефа.

— Помню немножко. Она была моей крестной матерью. Мне о ней много рассказывала бабушка Подгорецкая, которая ее очень любила.

Он внимательно посмотрел на Стефу, на ее влажные глаза, и сказал удивительно мягко:

— Я вас расстроил, правда? Вы грустны…

Стефа подняла на него глаза:

— Мне жаль людей, которые так страшно мучились, столько пережили…

— О да! Стоит сожалеть о несбывшихся надеждах и величайшем богатстве на свете — чувствах…

— Значит вы понимаете? — спросила Стефа.

Он нахмурился:

— А вы в этом сомневаетесь?

— Я думала, что… что в вашем кругу любовь не ценят и не считают ее богатством…

— Однако дедушка Мачей и бабушка ценили и понимали любовь.

— И оба своими руками убили ее, — сказала Стефа.

— Ну, это совсем другое. Им не хватило сил бороться за свою любовь.

Стефа всматривалась в его мужественное лицо.

Словно очнувшись, он посмотрел на девушку и усмехнулся:

— Вы меня боитесь? Неужели я такой страшный? Конечно, я могу быть страшен, но только не для вас. Вы меня слегка задели, спросив, способен ли я понять глубину чувств; отвечу вам откровенно: нет, я не способен был… но начинаю понимать.

Стефа встала и быстро сказала:

— Спасибо вам, но мы слишком долго просидели в этом… таинственном зале.

— Тогда, быть может, рукопожатие в знак благодарности? — протянул он руку.

Стефа подала ему свою. Он крепко сжал ее ладонь, склонился и прижался к ней горячими губами. Стефа окаменела, кровь бросилась ей в лицо, в голове зашумело. Поцелуй обжег ее.

Вырвав руку, она пошла к двери, убегая из этого зала.

Вальдемар медленно шел следом.

Гости собрались на террасе. Игра в теннис не удалась, и все рассуждали, чем бы еще заняться. Стефа и Вальдемар появились в самую пору: их отсутствие уже привлекло внимание. На желтые розы в руках Стефы все взглянули чуточку подозрительно.

— Где вы были? — спросил Трестка. — Панна Стефания выглядит как цветущая лужайка.

Она засмеялась:

— Красивые розы, правда? Вальдемар сказал:

— Мне припомнилась сказка о зачарованном королевском дворе: вы все выглядите, словно уснувшие в сонном царстве.

— А вы вторгаетесь словно триумфатор на колеснице, — прищурилась панна Рита.

— И даже пленница есть, — подхватил Трестка.

— Ага! Значит, ваше молчание при виде нас — символ почестей для триумфатора?

— О нет! Так далеко мы не зашли… по крайней мере я не зашла, — нервно засмеялась Рита.

— Вальдемар иронически усмехнулся:

— Я вижу, теннис вас не развеселил…

— Вы все уже играли? — спросила Стефа.

— Я не играл. Можно начать снова, — сказал Вилюсь Шелига.

— И я хочу с вами сыграть, — подбежала к Стефе Люция.

Вальдемар сказал Стефе:

— Вы, помнится, говорили, что не играете в теннис.

— Да что вы?! Панна Стефания играет мастерски!

— Прекрасно, пани Стефания, я поймал вас на лжи!

— Быть может, панна Стефания не хотела играть с вами одним? — вмешался Шелига.

— Ни то, ни другое, — сказала Стефа. — Играть в теннис я научилась лишь в Слодковцах, и тогда, когда вы предлагали сыграть, я и ракетку держать не умела.

— Ну, значит, вы еще новичок в игре! — воскликнул Трестка.

— Возможно. Это Люция мне льстит.

Все согласились сыграть еще одну партию.

— Вы позволите сыграть с вами? — спросил Вальдемар.

Стефа склонила голову.

Вилюсь Шелига поморщился. Рита прикусила губы.

Игроки заняли места — Стефа в паре с Вальдемаром, и панна Рита с Вилюсем. Майорат и Рита были отличными игроками, Вилюсь — тоже не новичок, одна Стефа чувствовала себя не вполне уверенно. Трестка поддразнивал ее, говоря, что ее сейчас будут учить мастера, и громко принимал пари на победителя. Вскоре пари были заключены.

Но Стефа сама шутила над Тресткой, к тому же ее смешил Вилюсь в роли отвергнутого обожателя. Вальдемар и в самом деле объяснял ей нужные правила, ободряя ее, что сегодня она непременно выиграет. Платье мешало Стефе, и она, чуточку подоткнув его, подняла ракетку:

— Начинаем?

— Voque la galиre! [38] — сказала пани Рита. И, бросив быстрый взгляд на стоявшего напротив нее майората, добавила: — Я должна выиграть!

Вальдемар молча поклонился. Выглядело это так, словно он принимал вызов.