Вспоминая, как она потеряла Стивена из-за Эммы, как видна всем их обоюдная страсть, Джоэллен поняла, что представилась прекрасная возможность для мщения, и воспользовалась ею. Она спрятала письмо в свою сумочку и безмятежно заговорила с отцом, когда он обернулся к ней.

— Что-нибудь интересное?

Джоэллен покачала головой.

— Только объявления о розыске преступников, которые умерли или были в тюрьме задолго до моего рождения.

Большой Джон вздохнул и просунул большие пальцы рук в петли ремня.

— Я, должно быть, сошел с ума, согласившись стать мэром этого города. — Он задумчиво нахмурился. — Может быть, мне удастся назначить Фрэнка Диву шерифом. Он бы хорошо работал, но я боюсь потерять его…

Джоэллен совершенно не волновало, кто будет шерифом в Витнивилле. Ей только хотелось вернуться на вечер, танцевать и кокетничать, все время помня, что в ее сумочке лежит письмо от сестры Эммы.

— Как ты думаешь, я уже достаточно взрослая, чтобы носить другую прическу, с поднятыми волосами? — спросила она, стремясь переменить предмет обсуждения на более интересный — на самое себя.

Большой Джон рассердился.

— После твоего путешествия по индейским территориям тебе еще повезло, что вообще остались волосы.

Джоэллен совсем не хотелось обсуждать свою последнюю выходку.

— Можно мне теперь вернуться на вечер? Пожалуйста.

Скотовод провел рукой по седым волосам и кивнул.

— Мне все равно надо поговорить с Дивой.

Джоэллен не осмелилась бы сказать это вслух, но понимала, что отец хотел видеть Хлою Риз, а не разговаривать с кем-то.

Стивен чувствовал себя неспокойно в «Звездной пыли» в тот вечер. Ему хотелось вернуться в дом Хлои и поскорее отвести Эмму в их спальню. Но она была занята с Хлоей сердечными разговорами, и ему не хотелось им мешать.

Стивен обрадовался, когда в салун вошел Большой Джон Ленаган, осмотрел всех присутствующих и подошел с улыбкой к Стивену.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

— Садитесь, — пригласил Стивен и попросил принести еще стакан.

Когда его принесли и Большой Джон уселся напротив него, Стивен налил из бутылки, которую заказал раньше.

— Тоже сбежали из дома? — добродушно спросил скотовод, опрокинув в себя виски и наливая второй стакан. — Будь я проклят, если это не лучше клубничного пунша.

Стивен ухмыльнулся.

— Правильно со всех сторон.

— Нам будет не хватать вас здесь, Фэрфакс, — заметил Большой Джон. — Вы были отличным десятником и были бы прекрасным шерифом.

Эта мысль снова вызвала улыбку у Стивена. Все-таки его разыскивают за убийство в Луизиане. Было бы иронией стать шерифом Соединенных Штатов.

— Надо уладить дела дома, — сказал он.

Большой Джон кивнул, выпивая второй стакан, а Стивен посмотрел вокруг: на танцующих девушек в ярких тонких платьях и на непристойные картины на стенах.

— Мне все еще не по себе в салунах, — признался он. — После того, что случилось в «Желтом чреве» в тот день.

Большой Джон громко захохотал, но выражение его лица стало серьезным, когда он сказал:

— На моем ранчо всегда будет для вас работа, если вы решите вернуться сюда.

Стивен принял предложение кивком головы.

— Я рад, что вы не сердитесь из-за Джоэллен.

Ленаган усмехнулся.

— Она злючка, — с любовью произнес он, — но думаю, что перерастет. Спасибо, что присмотрели за ней, когда она сбежала, и не воспользовались случаем. Многие бы использовали такую возможность.

— Джоэллен собиралась сказать вам, что я скомпрометировал ее. Честно говоря, я был немного удивлен, что вы даже не спросили об этом.

Джон снова засмеялся.

— О, она сказала мне. Я просто не поверил. Слышал, как вы отшлепали ее. Я вам благодарен, потому что хотел высечь ее сам.

Мужчины пили в дружеском молчании, разглядывая танцующих девушек и слушая их неприличные песенки под аккомпанемент разбитого пианино.

Хлоя, разодетая в пух и прах, подошла к их столику, и оба встали.

Хлоя улыбнулась, довольная этим проявлением почтения.

— Вы можете идти домой к жене, мистер Фэрфакс, — сказала она Стивену. — Мы с Эммой закончили наш разговор. А с вами, Большой Джон Ленаган, — продолжила она, неуловимо изменившимся голосом, который стал тише и ниже, — мне бы хотелось поговорить наедине.

Большой Джон покраснел, к вящему изумлению Стивена, но кивнул и последовал за Хлоей наверх.

Стивен, улыбаясь, положил монету на стол в уплату за виски и вышел из шумного прокуренного салуна.