Шрифт:
Закладка. Оружия нет на месте. Значит, агенты не выполнили свою миссию до конца. И они здесь. Возможно, после провала Левицкого их эвакуируют запланированным маршрутом.
Сангалло тотчас связался с Вентурой.
– Генерал, мне нужен подробный отчет оперативников вашего аппарата, которые обследовали место закладки.
– Что именно тебя интересует?
– Следы на камнях, на грунте. Была ли попытка спрятать оружие? Возможно, его изъяли после провала Левицкого. А ваши люди констатировали: оружия на месте нет. И все.
– Перезвони мне через десять минут.
Сангалло решил позвонить из машины. Он принял решение еще до связи с Вентурой. После неоправданной критики в свой адрес, которая переводилась иначе и длиннее: некомпетентность человека, сунувшего свой нос в чужие дела, полковник и дальше был намерен действовать на свой страх и риск. Во-первых, чтобы довести это дело до логического конца. Во-вторых, предоставить доказательства своей состоятельности, о которой некогда ходили легенды, но о которых начальство то ли забыло, то ли откровенно на них наплевало. Такого отношения к себе сорокапятилетний полковник просто не мог оставить без внимания. Представься случай поквитаться с обидчиками с короткой памятью, он не засомневался бы ни на секунду.
От Рима до Равенны расстояние составляло триста километров. По скоростным магистралям время в пути не превысит трех часов. Но можно уложиться в два с половиной.
Сангалло позвонил шефу контрразведки из подземного гаража. Он уже сидел в «Ниссане» с открытой дверцей и поджидал соединения.
– Да, это Сангалло. Значит, никаких следов они не обнаружили. Что же, спасибо большое. Еще один камень с души упал, – от этих слов, которые полковник выговорил впервые в жизни, его скривило. – Извините за беспокойство.
Он нажал на кнопку телефона, положил его в специальный кожаный чехол на панели управления и завел двигатель. Отметив время, он поймал себя на мысли, что не успел избавиться от спортивного интереса. Биться об заклад было не с кем, и Сангалло заключил пари со своим отражением в панорамном зеркальце: «До Равенны доеду за два с половиной часа». С этой мыслью он тронул джип с места.
Глава 15
Считать разведгруппу работоспособной…
Впервые от Матвеева не требовали доклада. Впервые начальство не заинтересовалось его соображениями, дальнейшими шагами. Впервые от него ждали голого, неприкрытого документами результата. Он мысленно телеграфировал начальству:
«Считаю группу обеспечения работоспособной в плане осуществления проекта „Безусловная реализация“.
А ведь он действительно так считал. Что интересно – считал так с самого начала. Они не воспринимают себя серьезно в качестве разведчиков, агентов, диверсантов. Здесь присутствует элемент игры. И на взгляд полковника, это было здорово, оптимальный вариант. Возрастные агенты отрицали игру и воспринимали себя серьезно, отвергая критику. И в этом плане группа Наймушина была способна соперничать с ними на самом высоком уровне.
«Прошу вашего разрешения на привлечение агентов Наймушина, Скобликова и Эгипти для дальнейшей работы. Полагаю, что провал Левицкого побудил контрразведку Италии посчитать дальнейшие шаги с нашей стороны опасными, а продолжение операции – нереализуемой. Нами был предпринят ряд шагов. Первое…»
На этом этапе Матвеев сделал самое, на его взгляд, разумное и полезное. Наймушин и Скобликов получили приказ вскрыть дерн на месте закладки оружия, сдвинуть камни и снова поставить их на место. Левицкий сообщит контрразведке о способе передачи оружия и укажет точное место, там итальянские оперативники обнаружат следы закладки. Отсутствие оружия – явный признак замести следы. Существовал и другой вариант: оружие перепрятали, чтобы воспользоваться им позже. Статистика подобных случаев невелика, но она показывала: в десяти случаях из десяти имело место сворачивание всех разведывательных и силовых мероприятий.
Матвеев всегда тяжело переживал неудачи, может быть, оттого, что их было не так много. Причины этого провала крылись в набившем оскомину выражении «неудачное стечение обстоятельств». Его подстегивали. Причем предупредили сразу: добраться до финиша нужно не просто быстро, а три раза обогнать на круге лидеров гонки. У него просто не было времени подумать о теплоходах, машинах, поездах, на ум пришел самый быстрый вид транспорта – воздушный. И даже в этом случае ему казалось, что он опаздывает.
После двух недель наблюдения за домом генерала Дикарка могла найти каждую точку наблюдения с закрытыми глазами. И парни могли преодолеть горные маршруты с повязками на глазах.
Они оставили «Фиат» в ста метрах от места подъема на высокий отрог, за которым уже начала темнеть гряда облаков. Машина уместилась в расщелине за высоким валуном, как лодка в маленькой бухте, укрытой от всех ветров. «Фиат» невозможно было рассмотреть с дороги, которая чуть дальше делала плавный поворот. И шины на мелких камнях следов не оставляли.