— Я весьма ценю вашу готовность прийти мне на помощь, лорд Силверблейд, — ответила Аврора. — Но отношения между нами от этого не изменятся. Я никогда не забуду того, что вы сделали с моим братом.

Аврора плохо видела лицо Николаса. Но она поняла, какое у него настроение, по долгому молчанию. Наконец он заговорил:

— Значит, вы продолжаете питать ко мне недобрые чувства, мисс Фолконет? Я надеялся, со временем вы поймете, что я говорил правду. Почему вы не хотите мне верить?

— Потому что вы повеса, распутник, — не колеблясь ни секунды, ответила Аврора. — Человек без чести и совести.

Николас еле сдержал смех.

— Если бы у вас сейчас была шпага, боюсь, я был бы смертельно ранен.

— Хотела бы я проткнуть насквозь ваше сердце!

— Идемте отсюда, мисс Фолконет. — Лорд Силверблейд уверенно взял Аврору за руку и, как ребенка, поьел к освещенной аллее.

Она безропотно шла за ним. Через минуту злость прошла. Она вдруг осознала, как приятно ей держать руку в его широкой теплой ладони. Но эта неожиданная радость скоро исчезла. Они вышли на аллею, по которой быстрым шагом шли встревоженные герцог и герцогиня.

— Возвращаю вас вашим покровителям, — мрачно произнес Николас и отпустил ее руку.

— Вот ты где! — воскликнула Кэт. — Мы так беспокоились, разыскивая тебя, дорогая.

Лорд Силверблейд поклонился герцогу и герцогине. Они его тоже поприветствовали и поблагодарили за помощь Авроре. А потом, попрощавшись с ним, взяли Аврору за руки, как маленькую девочку, и пошли по аллее к выходу из сада.

Аврора, удаляясь от Николаса, мыслями все еще была с ним. Она чувствовала тепло красивой руки герцога. Но ощущение было не таким приятным, как несколько минут назад, когда ее ладонь нежно сжимал Николас.

И снова лорду Силверблейду пришлось злиться на себя самого и на Аврору. Она, видите ли, считает его повесой и распутником! Не верит в его порядочность, зачислила в негодяи. Да и кто она такая, чтобы из-за нее терзаться?! Маленькая гордячка из Ирландии, без денег, без положения в обществе!.. Какое дело ему до того, что она думает о нем? Ему, маркизу Силверблейду, стоит лишь щелкнуть пальцами, и самые красивые женщины Англии будут у его ног. Зачем ему нужна эта Аврора Фолконет и ее доброе к нему отношение?

Николас тяжело вздохнул и раздраженно рубанул рукой воздух. Нет, он и самому себе не смог бы объяснить, зачем она ему нужна. Просто для него было чертовски важно видеть ее, находиться рядом с ней. Она была такой отважной, такой лихой, что ему самому хотелось подтянуться в ее присутствии, расправить плечи, казаться выше, сильнее. Ему сильно не хватало ее. И он честно себе признался, что соскучился по ней со времени их последней размолвки. Как давно он не слышал ее звонкого смеха и не смеялся с ней сам!

— Признайся, Ник, — прошептал он, — ведь тебя тянет к этому очаровательному существу. А вот она тебя ненавидит. И что же делать?..

Едва узнав о том, что Аврора в Аондоне, Николас отказался от многих привычных развлечений и стал отдавать предпочтение тем местам, где он мог бы ее увидеть. Но всюду — на конной прогулке или в театральной ложе — она старательно избегала встречаться с ним взглядом. И это задевало его самолюбие и даже болью отдавалось в душе. А в сознании всякий раз стучало: зачем? зачем?

Действительно, зачем он добивается благосклонности этой малышки, когда у него есть женщина, устраивающая его во всех отношениях? Памела всегда желает его, Памела с ее роскошным телом принадлежит ему. Уже в тысячный раз Николас задавал себе этот вопрос.

Глядя на удалявшихся от него людей, он тихо выругался. И как раз в этот момент к нему подошел Олли.

— Эй, Ник, ты выглядишь так, будто жаждешь чьей-то крови. Надеюсь, не моей?

Николас тряхнул головой.

— Я только что встретил Аврору Фолконет.

Глаза Олли понимающе блеснули. Николас сразу, как приехал в Лондон, рассказал другу об Авроре и о том, что она узнала, кто такой виконт Хаверинг.

— Плохо дело, старина.

— Я переживаю из-за нее.

— Как ты думаешь, правду ли говорят, что лорд Овертон хотел сделать ее своей любовницей?

Николас презрительно поджал губы:

— Конечно, так и есть. С чего бы ей тогда среди лета, ни е того ни с сего, бежать из дома, где живет ее сестра?

Он ничего не рассказал Олли, когда до него дошли слухи о намерениях Хэла Овертона — отчасти из-за того, что боялся выдать себя, продемонстрировав Олли свое небезразличие к Авроре.