Анна открыла рот, чтобы что-то сказать…

— Уходи.

Она молча пошла к двери, не смея оглянуться. Стоя на тротуаре перед салоном и видя, как мимо проезжают свободные такси, Анна вдруг поняла, что наделала, и слезы хлынули с нее из глаз.

Карен помедлила перед дверью, потом постучала,

— Войдите…

— Карен… — подняла на нее глаза Джоан, секретарша директора. — Присядьте, он пока занят.

— Спасибо.

Карен примостилась на краешке стула, как вызванный для строгого внушения ученик. Прошение об отставке было у нее в сумочке, и она решила сразу вручить его директору, пока у нее не сдали нервы. Карен пришла прямо к нему, не заходя в учительскую, потому что не могла смотреть в глаза коллегам.

— Хотите кофе?

— Что?

Карел очнулась. Джоан была из тех женщин, которые, казалось, находятся на своем посту вечно. Она никогда не болела и совсем не старилась. На вид ей было около пятидесяти.

— Кофе… У меня вскипел чайник.

— Спасибо. С молоком, пожалуйста, и без сахара.

— Вот, — Джоан протянула ей чашку и неожиданно села рядом.

— Послушайте, — начала она. — Если вы считаете, что это не мое дело, то скажите прямо. Но я предполагаю, что вам нелегко пришлось в последнее время, И если это так, то знайте, что я вам симпатизирую. Я считаю, что это не их дело, кто вы и как живете. Просто эта чертова баба слишком любит совать нос не в свои дела. — Джоан перевела дух. Казалось, ей было важно сказать эти слова. — Ну вот, теперь я могу со спокойной совестью жить дальше.

Спасибо, — искренне поблагодарила ее Карен, почувствовав себя не такой одинокой.

— Держитесь, — Джоан сжала руку Карен. — Не позволяйте этой чертовой заднице задавить вас. Защищайтесь!

Карен чуть не рассмеялась. Она всегда предполагала, что Джоан боготворит своего шефа.

— Хорошо. Постараюсь,

— Отлично! — Джоан вернулась за свой стол, — А пока, думаю, вам будет приятно узнать, что Баррета отчислили на следующий же день.

— Отчислили?

— Он ударил мистера Казинса в физкультурном зале. Тот теперь в больнице.

— Правда? — изумилась Карен,

— Ничего серьезного. Ущемленное самолюбие, не более того. Но мистер Кин проявил твердость… впервые в жизни.

Карен покачала головой, удивленная тем, что Стюарт Милн не сообщил ей эту новость. Она хотела расспросить Джоан поподробнее, но в этот момент дверь директорского кабинета распахнулась и на пороге появился мистер Кин в сопровождении пожилой дамы.

Дама кивала и улыбалась, но, завидев Карен, нахмурилась, сухо попрощалась с директором и ушла.

— Я не ждал вас, — сказал мистер Кин.

— Вы меня не уволили?

— Нет, просто… — Кин замялся. — Войдите.

Карен вошла и села,

— Произошли изменения, — сказал он.

— Я знаю, Баррета исключили.

— Да, и…

— Состоялся совет попечителей?

Кии заерзал в кресле.

— Я так и думала, — кивнула Карен. — Мой адвокат от профсоюза сделал свое дело.

— Да.

— Значит, я могу снова приступить к своим обязанностям?

— Нет, но… Послушайте, Карен. Я готов принять вас, однако предупреждение все же остается в силе. Еще одно нарушение дисциплины, и…

— Я поняла, — Она поднялась. — Постараюсь оправдать ваше доверие.

— Карен!

— Да?

— Я не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь, но осторожность — прежде всего.

Карен улыбнулась.

— Да, господин директор.

Она вышла в коридор и тихонько присвистнула от радости. Письмо с прошением об отставке так и осталось в ее сумочке. И вдруг Карен сообразила, что опаздывает на первый урок. Поспешив в учительскую за журналом, она твердо решила поскорее забыть этот кошмар.

Время клонилось к полудню, и Карен, разбирая с классом сцену дуэли из «Гамлета», вдруг поймала себя на том, что смотрит в окно и улыбается.

Жизнь вернулась в привычную колею. Оставались проблемы с Крис, но Карен чувствовала в себе достаточно сил, что-бы разрешить их. Самое страшное позади. Она поговорила с родителями.

Теперь они не будуг вмешиваться, а примут ее жизнь такой, какая она есть. Крис была права. Нельзя всю жизнь притворяться с близкими. А Карен всегда слишком боялась того, что скажут родственники, как она будет потом общаться с ними. Из-за этого чуть не потеряла подругу.

До конца четверти оставалось шесть дней. Приближались каникулы. Может, съездить с Крис в Грецию?

— Карен?

Она обернулась и увидела в дверях класса Джоан. Дети притихли. В выражении ее лица было что-то странное,

— Можно вас на минуту?

— Хорошо. Продолжайте читать, — сказала Карен детям. — Я сейчас вернусь.

— Что случилось? — спросила она Джоан в коридоре. — Кин передумал?

— Мне очень жаль, Карен. Но нам только что позвонили. У вашего отца сердечный приступ.

— Черт бы их всех побрал! — возмущалась Мэнди, возвращаясь с танцевальной площадки к своим подружкам, которые сидели за столиком и потягивали коктейли. — Интересно, здесь вообще когда-нибудь играют медленную музыку?