Шрифт:
– Лодка уже направляется сюда. – Унаги взмахнул рукой. – Смышленый тут народ, нечего сказать!
– Да уж…
Лара стояла у фальшборта, краем уха прислушиваясь к разговору. Она радовалась за Кристобаля, который после примирения с кораблем выглядел по-настоящему счастливым, но к этой радости примешивалась странная горечь, незнакомое чувство, которому она не могла подобрать названия. К тому же ей следовало решить, что делать дальше.
В Гармсиле жил старый друг ее отца, у которого они с Кайреном собирались просить помощи. Но теперь Лара впервые задумалась над тем, может ли она подвергать опасности этого человека?
Раньше о таких вещах думал Кайрен, а она предавалась тоске о прошлом.
– Нерешенные проблемы? – нарочито будничным тоном спросил Кристобаль.
– Всего одна, но большая, – вздохнула Лара.
– А-а… вот у меня их великое множество. Набрать команду. Не попасться на глаза кредиторам, чей груз я… хм… потерял. Разобраться, под каким именем сойти на берег… ах, да – самое главное! Где бы денег взять?..
Лара почувствовала, что краснеет.
– Я, кажется, не сумею сдержать обещание…
– Ни слова больше! – Кристобаль порывисто схватил ее за руку. – Имя стоит дороже всех земных сокровищ, поэтому именно я в долгу, а не вы… – Он улыбнулся. – Ну, мне не привыкать быть в долгах, как в шелках…
Она промолчала, смущенно улыбаясь.
…А потом они сошли на берег и отправились гулять по городу. В Гармсиле Кристобаль раньше не бывал, его кредитор ждал прибытия шхуны «Шустрая» вместе с одноглазым шкипером Ристо – поэтому магус не стал надевать повязку и назвался настоящим именем, почему-то прибавив к нему фамилию «Крейн».
Еще одно имя из прошлого? Так или иначе Ларе это понравилось.
Они бродили долго и никак не могли насытиться Гармсилем – его просторными улицами, садами, приветливыми жителями. Взобравшись на холм, они полюбовались изумрудными парусами «Невесты ветра», и тут-то Лара призналась, что не любит зеленый цвет.
– А какой любишь?
– Цвет лесных фиалок…
На рыночной площади они поначалу растерялись, а потом Кристобаль вдруг что-то заметил неподалеку и попросил ее подождать, пообещав, что скоро вернется. Он скрылся, а Лара осталась стоять, чувствуя себя слегка захмелевшей от этого восхитительного дня, который подходил к концу.
– …говорят, это было страшно. В замке не осталось ни одной живой души.
– И что теперь? Там, наверное, поселят императорского наместника…
– Нет, его снесут – если уже не снесли. По велению Его величества от тех, кто предал его, не должно остаться никаких следов.
– А мне все-таки их жаль… вот уже третий клан пал. Кто будет следующим?..
Лара стояла посреди площади – среди толпы она ощущала себя совершенно одинокой.
«Никаких следов…»
Смысл сказанного ускользал от нее, словно верткая рыбка или скользкий угорь. Мертвы. Все защитники замка Соффио мертвы. Она спаслась благодаря предательству…
– Эй, милая! Хочешь, я тебе погадаю?
Не дождавшись ответа от странной девушки, гадалка отошла, боязливо оглядываясь. Лара по-прежнему стояла неподвижно, но теперь ее мысли не ползли, точно улитки, а неслись быстрее дельфов.
Клан Соффио уничтожен, но Императору все-таки нужна их память. Если один раз его ищейки сумели разузнать, кто вывез Лару и Кайрена из Огами, им ничего не стоит сделать это опять.
– Я бы хотела остаться… – прошептала девушка чуть слышно. – Я бы хотела…
Где-то на другом конце рыночной площади Кристобаль Фейра нашел то, что искал, – торговку с букетиками лесных фиалок, – и так увлекся торгом, что совершенно позабыл о времени.
Легкий ветерок тронул ветви деревьев в яблоневом саду. Закатное солнце светило ласково, и Тако с наслаждением вытянул ноги: в последнее время он стал мерзнуть.
– Старость не радость, – пробормотал старый моряк. – Видать, мой последний порт уже совсем близко…
Он вспомнил тот день, когда они с Кристобалем окончательно решили отпустить «Верную» в океан. «Она отслужила тебе пятьдесят лет, – сказал его ученик. – Между вами такая прочная связь, что я не представляю другого человека на твоем месте».
«Даже себя самого?» – спросил Тако, хоть и знал ответ заранее.
«Даже…» – тихо ответил мальчишка, и в порту качнулся парус «Шустрой», в те дни – совсем маленькой лодочки.
И они отпустили «Верную». Шхуна, лишенная капитана, долго кружила у острова – Тако частенько видел ее паруса из окна своего домика на холме. Хоть они и договорились, что встречаться со шхуной больше не следует, он обманул Кристобаля и однажды, услышав зов, все-таки пошел на берег.
«Верная» была там. Она совсем одичала и уже мало напоминала себя прежнюю, но Тако узнал бы свой корабль, даже если бы тот превратился в кархадона. Они смотрели друг на друга – стареющий моряк на берегу и существо, чей срок службы человеку подошел к концу, дикое и свободное.