Шрифт:
– Мы обязательно их удержим, – подтвердила Меган, а Флинн добавил:
– К тому же на всякий случай у нас есть противогазы.
– Правда? Ты очень предусмотрительный человек, Брайен. Старая добрая ИРА всегда была недостаточно подготовленной, когда пыталась противостоять снарядам британского льва. А тому нравилось угощать ИРА на славу… – Хики посмотрел наверх на трифорий, а затем перевел взгляд на огромный пустой зал собора. – Думаю, плохо другое… Что ты не нашел побольше людей…
Флинн перебил его:
– Их здесь и так достаточно. Каждый стоит двадцати головорезов старого образца.
– Кто? Вот эти? И даже женщины?
Меган это задело, и она хотела было ответить, но вмешался Флинн:
– Ты несправедлив к женщинам, старый пройдоха! Даже я с годами научился их ценить. Они осторожны и надежны.
Хики бросил взгляд в сторону алтаря, где сидела Морин, но затем с преувеличенном притворством быстро отвел глаза.
– Полагаю, таковы многие из них. – Он присел на краешек церковной скамьи и зевнул. – Утомительное это дело. Меган, девочка, надеюсь, ты не думаешь, что я имел в виду тебя? Я говорил про бабье вообще.
– Иди ты к черту! – резко бросила она и быстро отошла.
Флинн глубоко вздохнул, и в этом вздохе чувствовались раздражение и досада.
– Зачем ты к ней придираешься?
Хики посмотрел вслед Меган, направляющейся к алтарю.
– Как же холодно!.. Ну прямо как в чертовом деревянном ящике со льдом.
– Джон, послушай…
Внезапно зазвонил телефон, стоящий на органе около алтаря, и все, как один, повернулись на этот долгожданный звук.
Глава 20
Брайен Флинн положил руку на трубку звонящего телефона и посмотрел на Хики.
– А я уже начал верить, что всем на нас наплевать – премного наслышан о безразличии ньюйоркцев.
Хики рассмеялся:
– Да, думаю, для ирландских революционеров самое худшее – это когда их не замечают. Возьми трубку, и если это кто-нибудь, предлагающий алюминиевую обшивку для дома священника, то нам останется только разойтись по домам.
Флинн глубоко вздохнул и поднял телефонную трубку:
– Мак-Камейл слушает.
На другом конце провода некоторое время молчали, а затем мужской голос нервно спросил:
– Кто?
– Финн Мак-Камейл, вождь фениев. А с кем я говорю?
Снова последовало молчание, и потом тот же голос произнес:
– Сержант полиции Тезик. Оперативная патрульная служба. Я звоню из дома священника. Что за чертовщина у вас там творится?
– Ничего особенного в данный момент.
– А почему двери закрыты?
– Потому что все они заминированы. В целях вашей же безопасности.
– Почему?..
– Слушай, сержант Тезик, и слушай очень внимательно. У нас здесь четыре заложника: отец Мёрфи, Морин Мелон, сэр Гарольд Бакстер и Его Высокопреосвященство собственной персоной. Если полиция попытается ворваться силой, то взорвутся мины, а если станут продолжать ломиться, то заложники будут убиты, а собор сожжен. Ты понял меня?
– О Боже…
– Передай мои слова своему начальству, и побыстрее – я хочу говорить по телефону с человеком более высокого ранга. И не тяни, сержант Тезик!
– Да… будет сделано… Послушай, зачем так нервничать из-за каких-то пустяков! Так что ты уж полегче! Мы разберемся во всем в самое ближайшее время и найдем человека из высших чинов, который позвонит тебе. Хорошо?
– Да, и поскорее. И без глупостей, иначе в ответ получите немало трупов. И никаких вертолетов поблизости, никаких бронетранспортеров на улицах. В башнях мои люди с гранатометами и винтовками. А я нацелил пистолет прямо кардиналу в голову.
– Ну ладно, полегче. Но не…
Флинн положил трубку и повернулся к Хики и Меган, подошедшей к ним.
– Это сержант из оперативной патрульной службы – достойной наследницы королевской полиции Ольстера и гестапо. Мне не понравился его тон.
Хики кивнул:
– Это их манера. Они считают, что тем самым демонстрируют свое превосходство. – Он улыбнулся. – Хотя бы перед слабаками.
Флинн посмотрел на двери.
– Мы заставили их посуетиться. По-видимому, они сперва восстановят связь – прежде чем лезть, очертя голову. Следующие минуты будут критическими.
Меган повернулась к Хики и резко спросила: