Каждый израильтянин знает, что первым израильским космонавтом стал Шломо Минц, который в 2003 году полетел в составе международной экспедиции на орбитальную станцию «Альфа». Но на самом деле первым израильтянином, побывавшим в иных мирах, был Алекс Крепс. С помощью миниатюрной черной дыры и Смесителя времени он путешествовал по параллельным вселенным, где всегда находил других израильтян.
Каждый израильтянин знает, что первым израильским космонавтом стал Шломо Минц, который в 2003 году полетел в составе международной экспедиции на орбитальную станцию «Альфа». Я не собираюсь с этим спорить — имя Минца уже вошло в историю страны, не далее как на прошлой неделе я купил в супере пляжный комплект и обнаружил улыбающуюся физиономию Шломо на самой интимной детали туалета. А это значит, что народ признал в Шломо национального героя и не позволит мне покуситься на его всемирную славу. Я и не собираюсь. Но, будучи историком, вынужден сообщить кое-какие факты, до сих пор скрытые от вездесущей общественности.
Первый факт: Израиль стал космической державой ровно на полгода раньше полета Шломо Минца. Факт второй — на самом деле первым израильтянином, побывавшим в иных мирах, был Алекс Крепс.
Некая путаница с датами в данном случае неизбежна, и я прошу читателя внимательно следить за числами. Итак, в 2013 (нет, не в 2003!) году некий Алекс Крепс, тридцати лет, работал в лаборатории астрофизики Тель-Авивского университета. Никакой секретности, господа, не надейтесь. И тем не менее, о предмете исследований Алекса знали во всем Израиле три человека — его непосредственный начальник, профессор Дитман, его лаборант Игорь Шаевич, проводивший вычисления, и секретарша Министерства науки, подшивавшая к делу ежеквартальные отчеты. Помните анекдот о неуловимом Джо? «Почему он такой неуловимый, и никто его до сих пор не поймал?» «Да потому, что он никому ни на фиг не нужен!» Вот и с Алексом было то же самое.
Занимался он, кстати, говоря, теорией черных дыр, если вам что-то говорит это название. 2 марта 2013 года (запишите дату на листке, чтобы потом не запутаться), Алекс зашел в кабинет профессора Дитмана и сказал:
— Профессор, я тут закончил один расчет и хотел бы рассказать…
— Отлично! — сказал профессор. — Попроси Ицхака, он вставит тебя в ближайший семинар.
— Нет, нет, — почему-то с испугом отшатнулся Алекс, — я хотел бы показать сначала вам…
Профессор с сожалением посмотрел на экран компьютера, с усилием оторвался от важных научных размышлений и согласился. Прошу учесть, что дальнейший разговор я привожу весьма приблизительно, в силу своего понимания (или, вернее, непонимания) научной сути.
— Я работал над теорией вращающихся заряженных черных дыр, — сказал Алекс, привлекая внимание профессора громким стуком мела по доске. — Вы, конечно, знаете теорию Пенроуза о том, что, если проникнуть в черную дыру, то можно вылететь в другую Вселенную?
— Знаю, — сказал Дитман. — Хорошая теория, мне ее студенты пытаются сдать на четвертом курсе. Обычно на это уходит восемь попыток.
— Беда в том, профессор, что в окрестности Солнечной системы нет ни одной черной дыры. И даже, если бы была, то проникнуть сквозь нее можно только теоретически, поскольку любое тело уже при подлете будет разорвано в клочья приливными силами, не говоря уж о бесконечно большом тяготении в пределах сферы Шварцшильда.
— Верно, — согласился профессор и потянулся за ручкой, чтобы поставить Алексу «зачет», но вспомнил, что сотрудник явился вовсе не для того, чтобы сдавать экзамен. — Поэтому никому из людей не суждено…
— Суждено! — воскликнул Алекс, впервые в жизни позволив себе перебить старшего.
— Извините, профессор, — продолжал он, — но проникнуть в другую Вселенную сквозь черную дыру можно достаточно просто. Во-первых, если нет вблизи от Солнца черных дыр, их нужно создать в лаборатории. Во-вторых, если черную дыру использовать вместе со Смесителем времени, можно избегнуть участи быть разорванным приливными и гравитационными силами.
— Ну, ну, — благодушно сказал профессор. — В лабораторных условиях создать черную дыру невозможно. Попробуйте-ка сжать в точку Землю, и вы поймете…
— Вот в чем психологическая инерция всех, кто занимается этой проблемой! — сказал Алекс. — Начиная с Пенроуза и Новикова, все почему-то считали, что в иную Вселенную нужно проникать сквозь черную дыру солнечной массы. Но почему?! Вопрос в принципе! Даже черная дыра с массой в один миллиграмм связана с другой Вселенной… А такую маленькую черную дыру можно создать и в лаборатории. Ее размеры будут меньше размера электрона, какие проблемы?
— А как же приливные… — начал профессор и замолчал.
— Вот именно, — подтвердил Алекс, — нужно использовать Смеситель времени. Достаточно растягивания в полтора раза, и тогда тензор…
Оставим тензоры в покое, а с ними и Крепса с Дитманом. Они-то друг друга поняли, и этого достаточно.
Так бывает часто: сначала лет двадцать проблему не могут решить, а потом является некто, производит некое действие, и все хватаются за головы
— «ах, как же мы раньше не догадались!» Коперник как-то сказал: «что ж вы, господа, не видите разве, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца?» И все, включая святую инквизицию, схватились за головы: «что ж раньше-то…» Правда, это не помешало старым идеям стоять насмерть, но при чем здесь наука? Это уже психология.
Дитман с Крепсом отправились к профессору Арону Берковичу — в лабораторию физики высоких энергий.
— Арон, — сказал Дитман. — Вот этот молодой человек хочет поиметь на твоем ускорителе черную дыру с массой, скажем, в один миллиграмм. Можешь устроить?
— Только на следующей неделе, — подумав, ответил Беркович. — И только в том случае, если оплату счетов Электрической компании ты возьмешь на себя.
— Это пожалуйста, — согласился Дитман и удалился, оставив Крепса и Берковича обговаривать детали эксперимента. Из соображений научного приоритета Алекс ни словом не обмолвился о том, что намерен делать с черной дырой.