Было это за неделю до Первомая. А за два дня до праздника у Марины было уже, как говорится, чемоданное настроение. Собиралась ехать в Красноярск, чтобы отпраздновать Первомай там со своими близкими. Она работала в первую смену и около часу дня проводила последний урок, когда увидела в окно подошедший автобус. Со второго этажа школы вся площадь как на ладони. И пассажиров, которые выходили из автобуса, видно очень хорошо. Вдруг Марина отпрянула от окна. В сильном волнении подошла к столу. Чтобы скрыть волнение, стала бесцельно листать классный журнал. Но ученики всё-таки обратили внимание на резкую перемену в ней. И кое-кто даже заглянул в окно. Но на площади кроме автобуса и пассажиров, которые расходились в разные стороны, ничего интересного.

Марина взглянула на часы. До конца урока оставалось пять минут. Она закрыла журнал и сказала:

— Урок окончен. Выходите по одному. Только, пожалуйста, тихо.

Но где там!

— Ура! — закричали ребятишки, вскакивая со своих мест. Каждый хотел первым выскочить на улицу, на солнышко.

Марина из школы пошла не домой, а в детский сад, где Августа Петровна работала воспитательницей. Был как раз тихий час. Дети легли в кроватки после обеда. И Августа Петровна по просьбе Марины сбегала домой на минутку.

Олег только что умылся с дороги. Вытирал лицо полотенцем. Чувствовалось, что возбуждён. Радость и счастье написаны были на его лице. Тепло поздоровались.

— Давненько не виделись, — сказала Августа Петровна и добавила с загадочной улыбкой: — А тут о тебе, между прочим, справлялись недавно. Догадываешься кто?

— Очень интересно, — кто это обо мне мог справляться? — Олег и без того был взволнован, а тут и вовсе как шальной стал. Кое-как вдел петельку полотенца на крючок.

— Зна-аешь кто справлялся. — Августа Петровна расплылась в улыбке. — Иначе бы не приехал. Дней пять тому назад она была здесь. Наговорились мы всласть. Умница. Красавица. Все при ней. Прямо дух захватывает, когда представлю вас мужем и женой.

— У меня сёдни нос зуделся, — сказал дед, намекая на выпивку. — С самого утра.

— С утра говоришь? — весело сказал Олег и подмигнул Августе Петровне. — С утра — не в счёт. Это к ненастью, дед.

— Если такие девахи будут приходить сюда, какая намедни была, то уж точно — жди затяжного ненастья. — Дед сидел на своём топчане. Оттопыривал бороду и шевелил тонкими губами. В ясных карих глазах его сверкнул озорной огонёк. — Ишо раз придёт, и заненастьит твоя жись. Как пить дать. Гляди, как бы опять не повезли на ероплане в ентот самый… в госпиталь.

— Все может быть дед. Как говорит один мой знакомый: пути Господни неисповедимы.

Августа Петровна пошла в свою комнату и поманила Олега пальцем. Олег пошёл следом. Августа Петровна с таинственно-интригующим видом стояла посреди комнаты.

— Она ждёт тебя в берёзовой роще. На опушке возле большой поляны. Знаешь где?

— Знаю.

— От всей души желаю вам счастья. … Берёзовая роща — любимое место отдыха зоринцев. Олег бежал туда как ошалелый. Когда выскочил на поляну, услышал окрик:

— Олег!

Обернулся. Увидел Марину и побежал к ней, протянув вперёд руки. Она бросилась ему навстречу. Они обнялись. Марина зарыдала. Олег прижал её к себе крепко-крепко и стал целовать.

— У меня камень на сердце, — сказала Марина и зарыдала ещё сильнее. — Олег, я не знаю что делать!

К перрону Ярославского вокзала подошёл пассажирский поезд. Из вагона вместе с пассажирами вышла Марина. Она в чёрном демисезонном пальто и в модной шляпке с сеткой, приспущенной на глаза. Никакого багажа при ней. Только сумочка чёрного цвета, которую она крепко держала в руках, прижав к груди.

Марина спустилась в метро и поехала в центр Москвы. Нашла справочную будку на Тверской улице недалеко от Кремля. У будки очередь несколько человек. Марина встала в очередь и терпеливо ждала пока подойдёт очередь, и ещё потом два часа ждала, пока дадут необходимую справку.

Со справкой быстро нашла фешенебельный многоэтажный дом и квартиру. Подошла к двери. Открыла молнию сумочки, заглянула туда и оставила сумочку открытой. Постояла немного и, стиснув зубы, решительно вскинула кверху руку и, ткнув указательным пальцем в кнопку, долго звонила. Дверь открылась. Тарас Горшенин уставился на Марину.

— Не узнаешь? — злобно спросила Марина.

— Чего тебе?

— Поговорить надо.

— Говори.

— Вот так? Через порог?

Тарас распахнул дверь и впустил Марину в прихожую.

— Дома кто-нибудь есть? — спросила Марина.

— Мама дома. Ну? В чём дело?

— Жаль, что не один, — сказала Марина. — А то можно было бы повторить то, что ты так лихо проделал со мной на квартире у Беляева. Помнишь?

— Ничего я не помню. Проваливай отсюда. Выметайся. — Тарас приоткрыл дверь. Отошёл в сторону.