– А вам мало того охранника? Романа, кажется, Ильченко. Мало? Мало записей из магазина, которые все подтверждают, мало показаний того, который наводил этого киллера-неудачника? Найдено даже оружие, из которого убили Липских. Автоматы, на которых есть отпечатки пальцев двоих из троих похитителей. А у третьего найден пистолет, который стрелял при похищении Леонида. Вам и этого мало? Вы хотите дергать несчастного мальчишку, его мать, и всех нас, в конце концов? Вам не кажется, что вы вас не совсем для этого приглашали? Вы должны были обеспечивать безопасность и спокойствие. А вы…

– Но я не лезу в дела ваших дворян. Юный подонок Липский ответит мне на несколько вопросов… Его мать, кстати, уже увезла его в Центр. Его там лечат. А те трое пропали. И не спроста.

– Поймите, – Владимир Родионыч снова погладил папку, лежащую пред ним, – нами было сделано все, чтобы закрыть это дело. Наличие этих троих уголовников неизбежно вызвало бы возбуждение другого уголовного дела, о том, почему они оказались с оружием. Поэтому, в благодарность за спасение Леонида, мы подали все так, будто не было этих троих, будто похитители, убив заказчика, устроили разборку и перебили друг друга. Только поэтому.

– А почему те трое исчезли?

– Не знаю. Меня никогда не волновала психология уголовников.

Гринчук посмотрел на часы.

– Мы сможем договориться с матерью Липского, чтобы она забрала свое заявление. Нам не нужна эта разборка. Тем более что никто ей явно не звонил. Кроме вас или Михаила вашего. Его, кстати, не было два дня. Ровно столько нужно, чтобы съездить к Сомовой и запугать ее по телефону.

– Очень интересно, – подбодрил Гринчук выступавшего. – Только это все равно не поясняет, куда делись трое спасителей. И куда подевались деньги…

– Вот-вот, – поймал Владимир Родионыч Гринчука на слове. – Именно сейчас вы и упомянули главную причину своего интереса к этому делу. Деньги.

– Что деньги?

– Вам захотелось найти эти деньги и забрать их себе? Вы захотели стать миллионером. Из милиционеров, так сказать, в миллионеры.

Гринчук посмотрел на часы, потом на собеседника:

– Вы что-то сказали?

– Мы сказали, что вы слишком хотите разбогатеть. Слишком. И я бы на это посмотрел сквозь пальцы, если бы не втягивали в свои планы всех нас, не делали нас предметом изучения и излишнего внимания со стороны. Нам это не нужно. И поэтому я вынужден сделать то, чего еще сегодня утром делать не собирался, – Владимир Родионыч снова провел ладонью по папке, словно лаская ее.

– Где у вас пульт? – внезапно спросил Гринчук.

– Что?

– Пульт от телевизора. Сейчас как раз городские новости, – Гринчук огляделся, заметил пульт на журнальном столике, забрал его и снова сел в кресло.

– Я хотел…

– Вы можете еще похотеть минут десять? – поинтересовался Гринчук, нацелившись на телевизор пультом.

– ..К зимнему сезону, – сказала журналистка с экрана.

На заднем плане копошились рабочие с лопатами и кирками, маячил экскаватор – все наводило на размышления о проблемах зимнего сезона.

– Или воду прорвало, – сказал Гринчук, – или что-то отоплением. У нас всегда так.

– Послушайте, Гринчук, – начал медленно закипать Владимир Родионыч.

– Это вы послушайте, – поднял палец Гринчук. – Вот, самое интересное.

– А теперь о криминальных новостях, – сказала диктор и почему-то улыбнулась.

Возникало впечатление, что криминальные новости вызывают у восемнадцатилетней девушки самые положительные эмоции.

– Как все слышали, на днях в городе произошло тяжкое преступление. По каким-то причинам подробности этого дела были скрыты от широкой общественности, но сегодня наш корреспондент Виктор Грузинский смог получить эксклюзивное интервью у начальника оперативно-контрольного отдела областного управления внутренних дел подполковника милиции Юрия Ивановича Гринчука.

Владимир Родионыч явственно икнул.

– Водички подать? – не отводя взгляда от экрана, спросил Гринчук.

В телевизоре как раз сменилась картинка, и появился парень, держащий в руках микрофон. Быстро повторив то, что уже сказала ведущая в студии, он повернулся к стоящему рядом Гринчуку. Фоном для беседы служил забор усадьбы Липских.

Владимир Родионыч замер.

Гринчук, не волнуясь и не сбиваясь, пересказал вкратце события последних дней, поведал о похищении, об убийстве всей семьи и о чудесном освобождении мальчика из лап преступников. Причем версия излагалась именно та, на которой настаивал Владимир Родионыч – супостаты перебили друг друга. Вопрос о деньгах также был обойден стороной.

– И насколько вы продвинулись в своем расследовании? – поинтересовался журналист у подполковника Гричнука.

– Достаточно далеко, – уверенно посмотрел в объектив бравый подполковник. – Настолько далеко, что начинаю опасаться за судьбу этого расследования.

– Вам уже угрожали?

– Нет, но мне почему-то кажется, что властьпредержащие, – после сложного слова Гринчук улыбнулся, – могут попытаться закрыть это дело. Закрыть рот мне и остальным членам следственной группы.

– Все так опасно? – спросил, задыхаясь от предвкушения сенсации, журналист.