– Связать – и в багажник, – сказал Олег и взял меня на руки.

Димка тут же оказался рядом.

– Ребята, ну что вы, в самом деле, как дети маленькие? – слезно взмолилась я. – Сейчас самое главное Катьку спасти, а то она точно до больницы не дотянет.

Димка грустно улыбнулся и отошел. Я осталась на руках у Олега.

…Не знаю, как мы уместились в этом «жигуленке», но машина тронулась с места. Катька по-прежнему не приходила в себя. Димка следил за ее пульсом. В ближайшей больнице нас с Катериной отправили сразу в операционную. А дальше – полный провал и легкая, приятная истома в момент пробуждения. Наверно, это наркоз, только он может так здорово притупить и облегчить боль.

Когда я открыла глаза, то увидела сидящего рядом со мной Олега. Он держал меня за руку и нежно перебирал мои волосы.

– Со мной все в порядке? – я облизала высохшие губы и постаралась улыбнуться.

– С тобой все в полном порядке. Умирать, что ли, собралась?

– Нет. У меня еще вся жизнь впереди.

– Не у тебя, а у нас.

– Послушай, а с Катькой-то что? – испуганно спросила я, пропустив слова Олега мимо ушей.

– С ней немного хуже.

– Она жива?

– Жива. Она сейчас под капельницей. Ей придется немного позагорать в больнице.

– Главное, что она жива, – облегченно вздохнула я. – А где Димка?

– Твоего Димку тоже пришлось немного подштопать. У него там какие-то проблемы с переносицей. Он сейчас от наркоза отходит.

– Бедненький, ему, наверно, досталось…

– Больше всех досталось твоей подруге. И почему ты такая упрямая? Сидела бы себе под забором… Не схлопотала бы две пули в одну и ту же ногу. Мало было тебе простреленной руки.

– До свадьбы заживет, – улыбнулась я и посмотрела на Олега влюбленными глазами.

– А когда свадьба?

– Я свои свадьбы уже отгуляла, – грустно сказала я. – Да и ты, по-моему, тоже.

– Ты в этом уверена?

– Вполне. Со свадьбами у меня вопрос решен. Сначала свадьбы, затем разводы… Знаешь, как мне уже все это надоело?

– А по-другому не бывало?

– По-другому просто вообще не бывает.

– А как же у других людей?

– Наверное, у них по-другому, потому что они сами другие.

– А ты, значит, у нас особенная?

– Разве незаметно?

Я попробовала встать с кровати, и с третьей попытки мне это удалось. Олег пытался помочь мне, но я молча отстранила его.

– Я и забыл, что ты у нас феминистка, – заметил он.

– Не смей смеяться над калекой, – прошипела я и попробовала сделать шаг.

Правая нога совсем меня не слушалась. Я попыталась выкинуть ее вперед, но это не принесло никакого результата.

– Хромоножка ты моя, – засмеялся Олег и обнял меня.

Я посмотрела на него глазами, полными слез, и жалобно произнесла:

– Я теперь всегда буду хромать? Лучше бы я маленькой умерла!

– Не переживай, я куплю тебе самые красивые костыли, – улыбнулся Олег.

– Да пошел ты со своим костылем! – Я смахнула слезы.

– Прекрати реветь. Ты уже, по-моему, за этот отпуск вдоволь наревелась. Странная ты женщина. Из твоей ноги только что достали две пули, а ты уже хочешь ходить, как новенькая!

Я прижалась к Олегу щекой и попросила отвести меня к Катерине. Она лежала в соседней палате. Я вошла и замерла на пороге. Глаза Катьки были плотно закрыты, она тяжело дышала, рядом с кроватью стояли две капельницы. Олег помог мне подойти поближе. Нагнувшись, я поцеловала Катьку в щеку и прошептала:

– Держись, подруга. Бывало и хуже.

Неожиданно Катерина открыла глаза.

– Хуже не бывало, – прохрипела она и облизала пересохшие губы.

– Очухалась? – радостно воскликнула я. – Умница! Ты даже не представляешь, какая ты умница! Все самое страшное позади. Слышишь, все обошлось. Мы выкарабкались! Мы смогли!

– А ты сомневалась? – вновь прохрипела Катька и попыталась улыбнуться.

– Я ни в чем не сомневалась, я молилась только об одном, чтобы ты осталась жива. Все будет хорошо. Я вон тоже пока хромаю, но Олежка обещал купить мне костыли. Знаешь, в этом есть что-то экзотическое: идет обалденно красивая женщина и – на костылях!

– Да уж, экзотики полные штаны, – усмехнулась Катька и посмотрела на Олега. – Это твой курортник, что ли?

– Он самый.