Шрифт:
Мы с Наткой переглянулись, не в силах произнести ни слова.
– Тебе не нужно туда ехать, – наконец сказала Натка.
– Почему? Я ведь тоже хочу нормально пожить, денег заработать. Ведь я уже третий сезон без зимних сапог хожу! Я же прошла конкурс, нужно быть последней идиоткой, чтобы упустить такую возможность!
– Нужно быть последней идиоткой, чтобы поехать работать в Грецию, – разозлилась я. – Ты не будешь ни официанткой, ни танцовщицей, ни даже посудомойкой – там своих навалом, некуда устраивать! Ты будешь обычной проституткой в каком-нибудь дешевом борделе. И это в лучшем случае, а в худшем ты попадешь в рабство и будешь вкалывать, имея по десять клиентов в день, за тарелку супа и крышу над головой.
– Какое рабство? О чем вы говорите? Мы в каком веке живем?
– В двадцать первом. Только и в двадцать первом веке тоже есть рабство.
Девушка посмотрела на нас глазами, полными слез, и громко закричала:
– Вы просто завидуете!
– Чему? – удивились мы. – Мы только хотим предостеречь тебя от большой беды.
– Быть проституткой или нет – зависит от самой девушки! Я не хочу быть проституткой, и никто меня не заставит заниматься этим делом!
– Наивная! Ты рассуждаешь так потому, что находишься на родине, рядом с мамой, друзьями. Там другие законы, и там никого не интересует твое мнение. Там свои правила игры, и ты будешь играть по этим правилам, а иначе ты просто станешь трупом.
– Вы все врете! Вы просто завидуете!
Девчушка выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью. Натка сходила в ванную, зачерпнула пару бокалов шампанского и грустно сказала:
– А ведь эта дурочка и в самом деле завтра улетит.
– Ты все равно не сможешь ее остановить. Ее никто не остановит. Мы привыкли учиться не на чужих ошибках, а на своих собственных.
– Но ведь она вряд ли вернется, а если вернется, то ты только подумай – какой!
– Тут ничего не сделаешь. Попробуй расскажи нашу историю кому-нибудь из близких – никто не поверит. У меня, наверное, до конца жизни будет стоять перед глазами тот гроб, который мы видели у притона. Он был сделан из дешевых досок. Его даже не обшили тканью… А ведь эта девушка была совсем молодой.
Всю неделю мы отсыпались, набирались сил и потихоньку возвращались к обычной жизни. Янг звонил почти каждый день и говорил черт знает сколько времени. Сколько стоили все эти переговоры, остается только догадываться, а Натка была без ума от его звонков. Я верила, что впереди ее ожидает счастливое будущее.
– Натка, ну а если он предложит тебе замуж, ты выйдешь?
– Он пока не предлагает.
– Скоро предложит, вот увидишь. У тебя будет роскошная вилла, вернее, несколько вилл, дорогие автомобили. Только тебе придется организовать свой бизнес, чтобы не было скучно.
– Но он же мне ничего не предлагает, – смеялась Натка.
– Предложит, ты ведь сама говорила, что намеки уже были.
Мы затеяли грандиозный ремонт, который лично мне был не по душе, так как я считала эту затею пустой тратой денег.
– Зачем тебе делать ремонт, если ты в скором времени выйдешь замуж! – возмущалась я.
– Я еще никуда не выхожу, – отмахивалась Натка.
– Выйдешь. Не будешь же ты жить в этой убогой двухкомнатной хрущевке с дипломатом, важным политическим деятелем, миллионером, наконец!
– Пока он здесь не живет, а дальше будет видно.
Однажды вечером мы сидели на диване, ели виноград и смотрели телевизор. В дверь позвонили.
– Господи, кого там еще черти носят, – возмутилась Натка и поплелась открывать.
Через минуту до моих ушей донесся пронзительный Наткин крик. Я выскочила в коридор и с размаху уткнулась в парочку огромных качков. Один из них схватил Натку за волосы и потащил в зал. Другой быстро загнул мне руки за спину и прижал к стене.
– Пусти, больно, – закричала я. – Дай виноград доесть.
– Михей, смотри, а девчонки-то с юмором, – усмехнулся мой мучитель.
– Сейчас мы им такой виноград устроим! – зло сплюнул на пол его приятель, связывая скотчем Наткины запястья.
Меня постигла та же участь. Нас усадили к батарее и заткнули рот грязной тряпкой. Качки поставили стулья и сели напротив. Тот, которого назвали Михеем, достал пистолет и положил рядом с собой.
– Ну что, телки, давайте знакомиться. Сейчас я вытащу кляп, но если хоть одна из вас закричит, стреляю без предупреждения!
Немного отдышавшись, мы стали рассматривать своих обидчиков.
– Руки бы тоже освободили, больно же все-таки, сил нет терпеть, – пожаловалась я.
– Потерпите!
– Но вы ведь все равно с пушкой, так что в случае чего можете стрельнуть. Правда, в этом доме нет шумоизоляции, тут стены из картона, все слышно.
– Точно, – поддержала меня Натка. – Я иной раз ночью сплю, а сосед кран плохо закрутит – так слышно, спасу нет! Кажется, что прямо по голове: кап-кап-кап. Я встаю, обуваю тапочки и иду к соседу разбираться.