Я уже был за дверью, с деревянным пистолетом в руке. Тип, сидевший в коридоре, лениво обернулся, ожидая увидеть официанта, и чуть не подавился слюной. Прежде чем он успел что-либо предпринять, я покачал головой и сказал:

— Даже не пытайся, старина. Лучше повернись.

Все произошло молниеносно. Он сделал так, как я сказал. Я вытащил пистолет из его кобуры и толкнул молодца в противоположную дверь. Внутри обнаружился еще один тип с таким же ошарашенным видом. Мне даже не пришлось ничего говорить, он тут же выложил руки на стол, за которым играл в карты, и позволил взять пистолет. Все, что он смог, — взглянуть на напарника и хрипло прошептать:

— Как, черт побери, это случилось?

— У него был пистолет, — ответил тот.

— Но... где?

— Заткнитесь, — приказал я.

Я приковал их к батарее их собственными наручниками, засунул им кляпы, связал ноги простынями, чтобы они не слишком шумели, а затем послал обоим прощальный поцелуй. Они выглядели довольно печально. Завтра, впрочем, они будут еще печальнее — как и многие другие.

Но коль скоро я не один из них, значит, все в порядке.

Остальное было делом техники.

Лифтер, после того как я присвоил его пистолет, спустил меня на нижний этаж, парень почти не сопротивлялся, пока я связывал его и засовывал в рот кляп, для чего я воспользовался его же одеждой. С типом у бокового выхода тоже не возникло особых проблем. Охранявший внутренний дворик так и подпрыгнул от ужаса, но был подвергнут той же процедуре. К этому времени у меня уже скопился целый арсенал, лишняя тяжесть мне была ни к чему, поэтому я сложил оружие горкой рядом с последней жертвой, водрузив сверху мою деревянную модель, как наглядный урок, — и перемахнул через забор.

На этот раз я заставил их попариться недельку. Я пробил брешь в их системе, чертовски отчетливо представляя, что происходит сейчас за многими закрытыми дверями. Каждый раз, когда думал об этом, я не мог сдержать ухмылку, а затем разражался смехом; окружающие невольно косились в мою сторону, опасаясь, что я не в себе. Если бы они знали, какую отличную шутку я проделал, — смеялись бы вместе со мной.

Но эта неделя была им на руку, а я не отдавал себе в том отчета. Жизнь становится слишком занудной без маленьких провокаций, а мне бросили крупный вызов. Я заставил их проглотить мою выходку, но самая крутая шутка была еще впереди. Мысль об этом с каждым днем грела меня все сильнее.

Через шесть дней я решил, что для них достаточно. В субботу я вернулся в отель «Монтебан», спросил у испуганного клерка тот же номер, который занимал неделю назад, поднялся, включил телевизор и, развалившись на кровати, стал ждать, когда клерк вызовет своих мальчиков.

Да, черт побери, мальчик оказался что надо. Вряд ли я встречался с такими агентами раньше — самая очаровательная женщина, которую я когда-либо видел, и если они хотели удержать меня от побега, то первым делом должны были прислать эту милашку. Ее волосы — длинные и темные, в которых словно запутались солнечные лучи, — так непринужденно окутывали ее плечи, что невольно хотелось взглянуть на все остальное. Если у вас, конечно, была такая возможность. Она вряд ли могла бы позировать для модных журналов, но с мужской точки зрения ее пропорции были верхом геометрического совершенства. Хотя и состояла на государственной службе, она не пыталась скрыть полную округлость своих грудей, крутой изгиб бедер и упругий, плоский живот. Ей бы это не удалось в любом случае, уж слишком она была привлекательна. У нее были огромные темные глаза, с немного восточным разрезом, и полные губы, влажно блестевшие, пока с легкой кривой улыбкой она мгновение рассматривала меня, а затем опустилась на стул.

— Кимберли Стейси, — сказала она. — Б-4, разведка, секция А. Так, значит, ты и есть то самое чудовище.

— Черт побери! — Это было все, что я мог выговорить.

На этот раз она улыбнулась чуть шире:

— Ты сбил с толку многих моих коллег, Морган.

— Так вот почему они не пришли сами.

— Нет... они просто решили, что так будет конспиративнее. Зачем ты это сделал?

Я вскочил и уставился на нее:

— Потому, что мне не нравится, когда мне пытаются что-то навязать. Они заслужили этот чертов урок...

— Нет, — прервала она. — Я не это имела в виду. Зачем ты вернулся?

На моих губах снова заиграла ухмылка.

— Я заскучал. Мне интересно, я хочу посмотреть, что будет дальше.

Кимберли кивнула, словно совершенно понимала меня.

— А когда опять наскучит?

Я пожал плечами:

— Тогда придумаю что-нибудь еще.

— У тебя только два пути, — напомнила она.

— Неужели?

— Теперь тебя тут же убьют, если, ты выкинешь что-то еще. Таков приказ.

— Зачем они парили меня здесь целую неделю?

— Чтобы уладить кое-какие детали. Они не хотят привлекать внимание к этому делу.

— Будь откровенной, милашка, — фыркнул я. — Они уже давно все уладили.

Ее рот раскрылся в беззвучном смехе, и я смог рассмотреть ровную полоску белых зубов.

— Я думаю, они проверяли тебя. Окружили максимальной охраной и стали ждать, что ты предпримешь. Хотя и не предполагали, что ты сумеешь уйти. И ты совсем сбил их с толку, когда вернулся. Больше они не станут держать тебя здесь.

— Значит?..