Четыре кольца для невесты

Аннотация

Победив в конкурсе проектов, Люси Бенсон приезжает в экзотическую страну. Даже в самом фантастическом сне она не могла вообразить, что ждет ее впереди…

ПРОЛОГ В ярко освещенной Королевской палате Золотого дворца Абадана проходило заседание. – Ваше Высочество! Шейх Калил бен Сайд аль-Шариф обратил взгляд своих глубоких темных глаз на главного советника Абдула Хасана. – Ваше Высочество, вы приняли решение по строительству вашего нового дворца? Калил заметил вспышку ожидания в глазах всех присутствующих, сидящих вокруг стола. Все приглашенные были невообразимо богатыми людьми и соперниками в предстоящем деле. А престижные контракты могли еще приумножить их богатство. – Я хочу построить свой новый дворец не в Абадане. – Калил подождал, пока стихнет ропот разочарования. – Я нашел городок в Европе – он очень подходит для моей новой резиденции. – Его мысли унеслись к городку Вестбери и Вестбери-Холлу, который он намеревался приобрести. Хотя здесь была проблема, приводившая его в смятение, стоило ему подумать о Люси Бенсон. Когда шейх остановил свой выбор на Вестбери, то среди груды присланных ему документов, касающихся этого городка, он обнаружил местный журнал с фотографией молодой женщины. Она смотрела прямо в объектив, и ее необыкновенные глаза сразу же привлекли его внимание. Заголовок гласил, что Люси Бенсон, в недалеком прошлом дизайнер интерьера, достигла успехов на поприще ландшафтной архитектуры. И она купила Вестбери-Холл, ту самую виллу, которую он хотел приобрести. В памяти Калила всплыли золотые волосы Люси, создававшие пышный волнистый ореол вокруг нежного, в форме сердечка, лица, и простое летнее платье. Плавные изгибы фигуры заставили его с презрением подумать о моде на худосочных женщин. Ее губы были яркими без всякой помады и достаточно приоткрытыми, чтобы увидеть ряд жемчужных зубов, – зубов, которые, как он сразу же легко вообразил, могли бы покусывать его тело в муках страсти. Шейх представил обнаженную и нежную Люси Бенсон, такую соблазнительную и покорную ему в момент экстаза, и ему потребовались определенные усилия, чтобы сохранить контроль над собой. Независимый характер Люси выдавали упрямо приподнятый подбородок и целеустремленный взгляд ее глаз цвета предзакатной синевы. Как сын правящего шейха Калил имел все, что только мог желать мужчина, но он происходил из рода воинов: вызов был в его крови. А эта женщина наверняка начнет бороться с ним с самого начала намеченного им предприятия. Калил едва мог дождаться встречи с ней. Он приручит Люси Бенсон. И это будет хорошим призом в добавление к тому, что он вырвет из ее рук Вестбери-Холл. – Городок Вестбери очень удачно расположен, сказал Калил, снова обращая свое внимание к собравшимся. – Он находится вблизи моря, так что туда несложно добраться на яхте, и недалеко от аэропорта, где можно посадить наш реактивный самолет… Я вижу во всем этом элемент новизны, добавил он. Напряженность за столом уменьшилась. Для людей, имеющих все, новизна была самой ценной валютой. – Вестбери – хороший выбор, Ваше Высочество, – с почтением произнес Абдул Хасан, выражая мнение собравшихся. – Городок преуспевающий и полон своеобразия, хотя что-то, несомненно, придется усовершенствовать. Как мы можем посодействовать вам в этом вопросе? – Необходимо принять меры для моей поездки в Вестбери, – пояснил Калил. – Я сам собираюсь оценить этот проект. ГЛАВА ПЕРВАЯ Наконец-то она одна. Сцепив руки за головой, Люси Бенсон тупо уставилась в потолок. Потеря Вестбери-Холла была для нее ужасной, столкновение с кредиторами – ужасным вдвойне. Ее планы обновить великолепный старинный дом, в котором она выросла, разрушились из-за того, что катастрофически не хватало денег. Строители нашли серьезные ошибки в конструкции, на исправление которых требовались большие затраты, а затем, совершенно внезапно, банк выдвинул претензии. Дочь экономки Вестбери-Холла, а теперь его владелица и вдобавок ландшафтный архитектор, Люси рисковала всем, чтобы восстановить здание во всем сиянии его прежней славы. Ей хотелось, чтобы Вестбери-Холл стал живым воздаянием памяти доброй старой леди, которая жила в нем. Но она подвела тетю Грейс, сокрушалась Люси, и это было больнее всего. Люси едва сдерживала слезы. В одном из планов ее противников был снос старого Вестбери-Холла. А она не могла позволить, чтобы это изящное здание было вытеснено невыразительным блоком, состоящим из современных квартир… – Извините меня. – Мужской голос был глубоким и имел легкий акцент. Люси резко развернулась на пятках, ее сердце дико заколотилось в груди. Ей казалось, что она одна в доме! Справившись с собой, Люси разглядела мужчину, стоящего в дверном проеме, наполовину в тени. Высокий, в обычной одежде – как и многие другие кредиторы. Конечно, это ведь не тот случай, чтобы элегантно одеться и произвести впечатление, подумала она сухо. – Я не хотел напугать вас. Люси не вполне была убеждена в этом. Рост мужчины наводил на мысль о том, что он привык использовать свою внушительную внешность. – Я думала, что все уже ушли, – прохладно произнесла девушка. – Входите, и я скажу вам то же самое, что говорила другим. – Другим? – Кредиторам, – пояснила Люси, шагая по черно-белым мраморным плиткам в импровизированную комнату для переговоров. В отзывающейся эхом столовой стояло несколько стульев с жесткой спинкой и ее рабочий стол, вокруг которого она рассаживала своих кредиторов и других посетителей. Мужчина проследовал за ней. – Люси Бенсон, – представилась она, протягивая ему руку. – Кэл, – сказал он, пожимая ее ладонь своей, которая, казалось, мгновенно выпустила электрический заряд, пробежавший через все ее существо. Люси поспешно выхватила руку. – Садитесь, пожалуйста, – сказала она и указала на стул в дальнем конце стола. – После вас, – проговорил он, выдвигая для нее стул. Люси стало не по себе. Все другие кредиторы, не обращая никакого внимания на то, что она женщина, сразу же накидывались на нее со своими претензиями. И Люси понимала их. Но этот мужчина, такой невозмутимый, уверенный в себе и… необыкновенно сексуальный, одновременно пугал и привлекал ее. Искрящиеся темные глаза тлели подобно углям на его лице, имеющем слишком резкие черты, чтобы считаться традиционно красивым. Осанка, внешность и ровный загар навевали на мысль о супербогатстве. Люси нахмурилась. Так кто же он? Турок? Армянин? Испанец? Она не могла понять, что у него за акцент. На вид ему, пожалуй, около тридцати пяти лет. Темноволосый, темнокожий, темноглазый, с полными и чувственными губами – и в очень дорогой одежде, как разглядела теперь Люси. Джинсы могут быть дешевыми или от известного дизайнера, но его были лучшими, как и простой черный плащ, который сидел на нем безукоризненно. Он поменял позу, ему было явно неудобно на узком стуле. Люси опустила глаза, поняв, что слишком внимательно разглядывает лицо незнакомца. Ее взгляд переместился на его руки. Они были чрезвычайно мощными, но Люси и в голову не приходило, что он зарабатывает ими на жизнь… Стоп, твердо приказала себе Люси. Ведь это всего лишь очередной расстроенный кредитор. Она должна разъяснить ему свое положение. – Итак, мистер… – Кэл. Зовите меня просто Кэл, – прервал он и его черные, как смоль, брови, взметнулись вверх. Похож на татарина, подумала она. Уж не прибыл ли он из степей России? Дрожь пробежала по ее телу, когда она вообразила, как его мощные бедра ловко охватывают бока дикого жеребца… или женщины… Люси почувствовала, что краснеет, как будто он прочитал ее мысли, и быстро пришла в себя. – Я намереваюсь заплатить каждому кредитору сполна. Все, что я задолжала вам, будет возмещено, – подчеркнула она и, заметив, что в темных глазах собеседника появилось странное выражение, добавила: – Вы находите это забавным? – Вовсе нет, – пробормотал он, жестом приглашая ее продолжать. Ах, какие аристократические манеры! – язвительно подумала Люси. Было в нем что-то такое… подчеркнуто мужское, что заставило каждую клеточку ее тела взбунтоваться. – Так вы, наверное, архитектор? – предположила она. – Я слышал, что ваши грандиозные планы отреставрировать Вестбери-Холл провалились, произнес мужчина. Люси нравился его голос, и она ничего не могла с этим поделать. Он был таким необычным, таким экзотическим… Черт! Это же просто смешно! Ей следует держать свои чувства под контролем. – Мне очень жаль, что пришлось отменить все контракты, – прямо сказала Люси и, подтянув к себе дипломат, начала шарить внутри. – Ваш договор должен быть где-то здесь… Вы должны посмотреть его, – сказала она, предлагая ему документ. – В нем объясняется, как я буду проводить выплаты за услуги, которые уже предоставлены. Вы можете взять эту копию себе. – Я изучу его позже, – сказал мужчина, аккуратно складывая документ. Люси наблюдала, как он приподнимается, чтобы убрать бумаги в задний карман джинсов, – и не могла отвести взгляд. – Мне действительно жаль, – пробормотала она, сопровождая свои слова беспомощным жестом, но это все, что я пока могу предложить вам. Он пожал плечами и снова сел. – Вот и все, – повторила Люси, увидев, что гость не собирается уходить. Он ожидает чего-то еще? Сердце девушки странно затрепетало в груди. Вы, должно быть, приехали издалека? – спросила она голосом, прозвучавшим чуть выше обычного. Вы долго находились в пути? – Полдня. – Полдня! Я могу предложить вам вина или еще что-нибудь? Он пожал широченными плечами. – Сейчас время ленча. – Конечно. Вы хотите перекусить? Можно пойти в кафе и съесть по сэндвичу. – Кафе закрыто на ремонт. Проклятье! Она забыла об этом. Он весьма наблюдателен. – Я голоден, – признался Кэл, откинувшись на стуле и глядя ей прямо в глаза. И тут Люси, совершенно неожиданно для себя самой, предложила: – Почему бы вам не пойти ко мне домой? Я приготовлю сэндвичи. Кэл сразу же встал и обошел вокруг стола, чтобы помочь подняться Люси. Нет, она определенно спятила – в этом нет никакого сомнения! Мужчина последовал за ней в кухню сельского коттеджа, пригибаясь, чтобы не удариться головой о балки невысокого потолка. – Фермер, должно быть, был намного ниже вас, сказала Люси, стараясь держаться независимо, несмотря на дрожь в спине, возникшую от осознания его присутствия. – Наверное. Люси чувствовала, что он неотрывно наблюдает, как она изучает содержимое холодильника. – Сыр? Маринованные огурчики? – Все, что у вас есть, – любезно произнес экзотический, слегка хрипловатый голос. – Пиво? Кофе? – Кофе было бы великолепно. Или вода. Да. Конечно, вода. Для начала мая стоит слишком жаркая погода. – Не хотите ли присесть? – предложила Люси, чувствуя себя крайне неловко. – Благодарю, – сказал гость, придвигая стул к кухонному столу. Внезапно Люси будто током ударило. Она пригласила в свой дом совершенно незнакомого мужчину! Что за безрассудный, абсолютно несвойственный ей поступок! Но не каждый же день ее мечты рассыпаются в прах, подумала Люси, ища себе оправдание. – А разве вы не хотите что-нибудь поесть или выпить? – спросил он. – Я не голодна, – ответила Люси, вручая ему тарелку. – Послушайте. Я не хочу показаться грубой, – она нервно провела рукой по лбу, – но все же… какую компанию вы представляете? Сложив руки на мощной груди, Кэл тепло посмотрел на нее. – Вы всегда приглашаете к себе домой незнакомых мужчин? – Вы не ответили на мой вопрос. – А вы на мой. – Не многих… то есть ни одного до сих пор. Почему я оправдываюсь перед ним? – подумала Люси, закусив губу. – Это небезопасно. – Могу заверить вас, что это не войдет у меня в привычку. Но… сегодня особый случай. Кэл пропустил ее слова мимо ушей. – Вы хотите знать, какую компанию я представляю? – спросил он, отодвигая тарелку. – Да, хочу – Я представляю самого себя. – Понимаю… – Я не уверен в этом. Атмосфера стала накаляться. – Я сделаю кофе, – предложила Люси дрогнувшим голосом. – Не беспокойтесь. Холодная вода сгодится. – Но мне потребуется всего минута. Сахар? Сливки? – Ни того, ни другого. Она передала ему кружку, и, когда их пальцы соприкоснулись, Люси задохнулась. Как будто молния прошла сквозь всю ее руку. – Вы обожглись? – спросил Кэл с беспокойством. – Нет, все хорошо. – Сядьте, – произнес он, выдвигая для нее стул. Стол был узким, а ноги мужчины – длинными, они почти касались ее ног. Люси постаралась усесться поудобнее, как вдруг Кэл, сделав неуловимое движение, вплотную приблизился к ней. От неожиданности у Люси перехватило дыхание. Она уставилась на Кэла широко распахнутыми глазами, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Контакт между ними был таким интимным, таким соблазнительным. Люси поняла, что пропала. – Вы все еще чувствуете себя в безопасности? – поинтересовался он. Люси сглотнула. – Да, – солгала она, зная, что Кэл может овладеть ею в любой момент. Но он не сделает этого. Если, конечно, она сама не захочет… Выражение лица у мужчины было непроницаемым. Он ожидает чего-то – но чего? Предполагается, что первый ход должна сделать она? Несомненно одно – этот мужчина искушает ее. Привлекательный до невозможности, он каким-то непонятным образом показал ей, что знает, как доставить женщине настоящее удовольствие. Это было написано в его глазах. С ним она могла хотя бы на время забыть обо всех своих горестях и разочарованиях. А ведь это именно то, в чем она сейчас так нуждалась. Заняться любовью с совершенно незнакомым человеком? Это показалось ей вдруг до нелепости привлекательным, хотя раньше Люси полагала, что секс допустим только с тем, кого хорошо знаешь и кому можно довериться. Но в этот миг вся она была во власти желания. Разум уже не управлял ею, чувства взяли верх. Одного движения уголка его рта было достаточно, чтобы она захотела ощутить вкус поцелуя на своих губах. Взяв Люси за запястья, Кэл поднял ее со стула, и она оказалась прямо перед ним. Люси задрожала. Когда он притянул ее еще ближе, она прижалась к нему так, что почувствовала его всего, все его разгоряченное тело. Было слишком поздно сожалеть о том, что рядом с мужчиной по имени Кэл у нее полностью пропала сила воли. Никто из ее знакомых не обладал такой атлетически сложенной фигурой. В нем чувствовалась необыкновенная сила, от него исходил божественный аромат. Через мгновение он раздвинул ее губы языком, и Люси ощутила биение его сердца, а ее собственное сердце забилось с ним в унисон. Совершенно новое ощущение, о котором она никогда и не подозревала, захлестнуло Люси. Без всякого предупреждения он поднял девушку и, усадив на край стола, осторожно положил ее на спину. Поднял легкую юбку, обнажил ее нижнее белье, одновременно расстегивая молнию на своих джинсах… Люси почувствовала, как он нежно входит в нее. Такого наслаждения от близости с мужчиной Люси еще не знала. Танец любви уносил ее все дальше и дальше из реального мира, пока, наконец, разум не отключился окончательно. Опьянев от блаженства, она вскрикнула, и Кэл замер. – Нет! – взмолилась Люси, поняв, что он принял ее крик за нежелание продолжать. – Не останавливайся… – И она засмеялась – тихо, счастливо, с благодарностью. Он умело привел ее туда, где ей так хотелось быть. Она ощутила такое облегчение, что все беды и невзгоды отошли куда-то далеко-далеко, на задний план. – С тобой все в порядке? – выдохнул он. Люси смущенно спрятала голову на его груди, чтобы он не смог видеть ее лица. Теперь, когда это закончилось, она не могла поверить в то, что они только что сделали. Взяв Люси за подбородок, он поднял ее голову, и она посмотрела ему прямо в лицо. Его глаза были не черные, а темно-карие, с крапинками цвета меди вокруг зрачков. Удивительные глаза. – Все прекрасно, – сказала Люси, с трудом сглотнув. – Не отводи глаз, – настаивал Кэл, зорко всматриваясь в нее. – Как насчет кровати? У тебя же она есть? – Да, конечно, – буркнула Люси, поправляя одежду. – Ты, наверное, утомлен. – До этого еще далеко, – заверил ее Кэл, приподняв уголок рта, едва наметив улыбку. – Я только начал. Он снова притянул ее к себе, чтобы она почувствовала твердость его плоти. Люси почувствовала новую вспышку желания. Взяв его за руку, она пошла из кухни, но заколебалась перед дверью спальни. – Только скажи, чтобы я ушел, – пробормотал Кэл, – и я тут же уйду. – Нет! – воскликнула Люси. – Я не хочу этого. – Тогда, раз ты уверена… – сказал он, воспламеняя ее своей неотразимой улыбкой. – Я уверена, – прошептала она, поднимая лицо для поцелуя. Проснувшись, Люси удовлетворенно улыбнулась, но потом, очнувшись окончательно, поняла, что его рядом нет. Люси осмотрелась вокруг. А чего, черт возьми, она ожидала? Всего одна ночь даже такая незабываемая, как эта, – не способна дать шанс для серьезных отношений. Натянув на себя простыни, она зарылась головой в подушку, сознавая, что каждая клеточка ее тела все еще пульсирует от воспоминания о самом идеальном возлюбленном. Никогда такое больше не повторится, никто другой не сможет доставить ей подобное удовольствие, никто не будет таким нежным, как Кэл. Люси проглотила комок в горле. Она знала, что винить, кроме себя, ей некого. Он не принуждал ее ни к чему. Она сама совершенно осознанно пошла на это, создав себе еще одну проблему, которую нужно теперь как-то решать. Встав, Люси направилась в ванную. Горячий душ уменьшит боль, а дальше – будет видно. На туалетном столике в стеклянной вазе стояли цветы. Должно быть, Кэл срезал их утром в ее саду, прежде чем уехать: пышные розы, ярко-розовые, с легким и нежным ароматом, ее любимый сорт – лохинвар. Касаясь влажных от росы лепестков кончиками пальцев, она почувствовала, как приятная дрожь охватывает все ее тело. ГЛАВА ВТОРАЯ От разорения к триумфу? Не совсем так, думала Люси, лениво развалясь в шикарном кресле. Но она действительно преуспела. После победы в конкурсе проектов по дизайну интерьера ее жизнь изменилась к лучшему. Она выплатила все долги кредиторам и начала заново создавать свой бизнес. Приятно сознавать, что прилежная работа и целеустремленность в деле иногда хорошо оплачиваются, размышляла она, с улыбкой глядя на людей, летевших вместе с ней. Несколько пассажиров улыбнулись ей в ответ и подняли свои бокалы. Обычно она боялась перелетов и путешествовала наземными видами транспорта, но отказаться лететь первым классом компании «Эйр-Абадан» было невозможно. Ей ни разу не дали почувствовать себя не в своей тарелке, начиная с того момента, как улыбающийся стюард приветствовал ее на борту самолета. А теперь они уже идут на посадку. Люси с трудом верилось, что в королевстве Абадан, расположенном на краю пустыни, двадцать пять градусов тепла. Абадан. Одного только названия страны было достаточно, чтобы зажечь воображение Люси. Первым призом на конкурсе был очень выгодный контракт по реставрации и оформлению зала для приемов в Золотом дворце Абадана. Она вложила в этот проект весь свой талант, зная, что такой шанс может выпасть лишь раз в жизни. Условия были четкими и конкретными. Необходимо провести невероятные по объему реставрационные работы, прежде чем начнется последующая отделка зала. К счастью, работа по восстановлению золотой филиграни, которая дала дворцу его название, оказалась тем типом вызова, который был так мил ее сердцу. Продажа Вестбери-Холла позволила Люси расплатиться с долгами и отложить кое-что на будущее. Несколько воодушевившись этим, она вся сконцентрировалась на том, что знала лучше всего, а именно на дизайне интерьера. Люси вспомнила церемонию награждения в шикарной лондонской гостинице, посла Абадана, объявляющего, что она победила, потому что провела огромную работу для своего клиента и раскопала такие факты, о которых не подозревало даже правящее семейство. Единственное, что Люси не исследовала во всех деталях, было это самое правящее семейство. Шейх и его сын оставались темными фигурами. По соображениям безопасности, предположила девушка. Однако она не ожидала встреч с ними, а посему излишне не интересовалась тем, чего ей знать не следует. Требования к проекту были весьма определенными, переписка шла с помощью электронной почты. И все, что бы Люси ни предлагала, было встречено на ура. Она не ожидала никаких трудностей. – Все прекрасно, милый мой, – напевала Люси, проверяя ремни безопасности на дорожной колыбельке, когда самолет пошел на посадку. – Каким же будет твой первый день рождения в Абадане? Не каждому счастливчику удается пожить во дворце, думала Люси, с любопытством осматривая все вокруг. Представительница шейха, безукоризненно одетая женщина средних лет, объяснила почти извиняющимся тоном, что ей отвели апартаменты в одной из старых частей дворца. – О, это замечательно, – ответила Люси, едва способная поверить в происходящее. Апартаменты казались ей шикарными. Женщина вздохнула с облегчением. – И Лейла будет заботиться о вашем сыне, добавила она, поворачиваясь, чтобы представить молодую девушку, стоящую за ее спиной. Лейла была одета в обычную униформу медсестры американского Красного Креста. Светло-коричневые хлопчатобумажные брюки и белая рубашка поло со значком, вышитым на нагрудном кармане. Значок обозначал, что медсестра обладает самым высоким профессионализмом в своей области. Сначала Люси хотела оставить Эдварда дома с бабушкой, но из-за вспыхнувшей эпидемии гриппа пришлось поменять планы. Должностные лица из дворца, с которыми она общалась, заверили ее в том, что об Эдварде хорошо позаботятся в Абадане. Перспектива пропустить первый день рождения сына была ужасной, но судьба чудесным образом распорядилась этим. – Какое у вас первое впечатление об Абадане? – спросила Лейла, привлекая ее внимание. – Фантастическое, – призналась Люси, и лицо ее оживилось. – Пейзаж, который я наблюдала по дороге от аэропорта до дворца, меня ошеломил. А когда солнце опустилось, я увидела верблюдов, идущих караваном по вершинам дюн, – чернильно-черные силуэты на фоне великолепного ярко-красного неба. – Вам здесь очень понравится, – засмеялась Лейла. – Можно, я возьму его? – Она улыбнулась Эдварду. Видя радостную реакцию малыша, Люси согласилась. – Конечно. Кажется, вы с ним уже подружились, Лейла. Бродя ранним утром по отведенным ей просторным комнатам босиком, в пижаме и с Эдвардом на руках, Люси чувствовала себя счастливой, несмотря на беспокойную ночь. Малыш издавал радостные звуки и показывал на все ручонкой, когда они вместе осматривали богатый интерьер. Смахивая волосы с лица, Люси громко рассмеялась. Убеждение, что пребывание в Абадане явится новой вехой в жизни обоих, росло в ней с каждой минутой. Она выбрала правильный путь, и теперь надо постучать по дереву – все идет хорошо. Люси не спала половину ночи, меряя шагами комнату и прокручивая в памяти последние события. Но она была не единственной, кто бодрствовал во дворце. В какой-то момент ее потянуло к окну, выходящему во внутренний двор, но ей удалось разглядеть только тень, исчезающую в одной из сводчатых дверей, находящихся напротив ее комнат. Она и сейчас посмотрела из окна на тот сводчатый проход и, подумав о промелькнувшей тени, вздрогнула. Лепет Эдварда прекратился, и он уставился на мать. – Все в порядке, дорогой мой, – пропела Люси, привлекая внимание сынишки к высоченным вазам, чтобы развлечь его. Люси заверила себя, что тень, несомненно, принадлежала одному из служащих, который оставил свою постель раньше остальных… Свою ли постель? Мгновение она раздумывала об этом. Тень была длинной и наверняка принадлежала мужчине – крупному мужчине… – Мисс Бенсон? Люси повернулась и улыбнулась Лейле, которая быстро шла к ней по покрытому мраморными плитами полу. Женщины весело заговорили о том, как Эдвард проведет этот день. Люси планировала, что, когда вернется с совещания, они с Лейлой примутся за подготовку к завтрашнему дню рождения Эдварда. – Не волнуйтесь, – сказала Лейла, – я начну все улаживать, когда вы пойдете на совещание. Они замолчали, поскольку Эдвард потребовал внимания. – Ему нужно подышать свежим воздухом, предположила Люси. – Постарайся, чтобы он поиграл в саду, пока прохладно. – Я так и сделаю, – пообещала Лейла. Люси была уже на пороге, когда Лейла позвала ее обратно. – Подойдите сюда и посмотрите в окно, только быстро. – Что там? – спросила Люси, подходя к ним и удивляясь тому, что Эдвард затих и тоже внимательно смотрит в окно. Следуя за взглядом Эдварда, Люси взглянула вниз, во внутренний двор, на группу быстро шагающих мужчин в развевающихся одеждах. От волнения у нее по коже побежали мурашки. Было что-что величественное в том, как они держались, что-то романтичное. Мужчины выглядели просто великолепно. На их головах были надеты национальные головные уборы – гутра, похожие на шарфы и удерживаемые на голове с помощью специальной полосы – огала, черного и золотого цветов. Особенно ее поразил мужчина, возглавляющий группу. Он явно был их лидером. Рядом с ним семенил невысокий человечек, едва доходивший ему до плеча. Коротышка пытался не отставать от лидера, когда тот изрекал свои высказывания в маленький черный диктофон. – Самый высокий мужчина – это принц Калил бен Сайд аль-Шариф – сын правящего шейха, объяснила Лейла. – Теперь он фактически управляет Абаданом. Его отец все больше и больше удаляется от общественной жизни. Очевидно, шейх Калил очень скоро возьмет на себя полную ответственность за управлением страной. – Что еще мне следует знать? – пробормотала Люси, когда мужчины исчезли в сводчатом проходе. – Говорят, что Абадан достойно войдет в двадцать первое столетие благодаря шейху Калилу, доверительно повествовала Лейла. – Он чрезвычайно успешно ведет международные дела. И он великолепен… – Мне лучше подготовиться к совещанию, перебила ее Люси. Как бы ни был интересен рассказ Лейлы, она знала, что не может позволить себе быть вовлеченной в дворцовые сплетни. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Одетая в красивую удобную тунику с длинными рукавами и широкие брюки из ткани цвета сливок, Люси была уверена, что вполне готова к совещанию. Ее явно балуют, подумала она, когда молодой, одетый в европейскую одежду мужчина, сопровождающий ее, взял у нее портфель. Лучше не привыкать к этому, размышляла Люси, следуя за ним по гулкому коридору. Все затихли, когда она вошла в зал, затем собравшиеся разом поднялись со своих мест. Высоко подняв голову, Люси прошествовала к столу в форме ромба, вокруг которого стояли люди в свободных аравийских одеждах – стояли, ожидая ее… У Люси пересохло в горле. Ее оптимизм оказался преждевременным. Уверенность в себе начала испаряться, когда она поняла всю важность проекта, осознала действительные размеры и богатство дворца. Сопровождающий ее мужчина положил портфель на стол и выдвинул для нее стул. С уверенным выражением знающего свое дело профессионала она села. Это послужило сигналом к тому, чтобы остальные тоже сели. Пожилой человек, сидящий слева от нее, наклонился к ней и тихо пробормотал: – Его Высочество приносит свои извинения. Он присоединится к нам, как только сможет. Не будете ли вы любезны дать краткий обзор вашего проекта? Люси наклонила голову в вежливом согласии. Она едва успела закончить формальное представление проекта, как двойные двери внезапно разошлись. Все сидевшие за столом сразу же встали и повернулись в направлении входа. Люси занервничала. Это же смешно, сказала себе она, делая несколько глубоких, успокаивающих вдохов. Она не чувствовала ничего подобного с тех пор, как… – Его Высочество. – Невидимый придворный по-английски объявил о прибытии шейха. Несомненно, из уважения к ней, предположила Люси. Вошедший в зал мужчина, за которым следовали его придворные, поразил ее. Он был слишком молод, чтобы быть правящим шейхом. Должно быть, это его сын, подумала Люси и, вспомнив фигуру, которую видела утром во внутреннем дворе, почувствовала, что ее сердце стремительно забилось. Он обладал невероятной внешностью. Ей казалось, будто она смотрит фильм, в котором самый лучший голливудский актер исполняет роль аравийского принца. Ослепительный солнечный свет, струящийся в зал из стеклянных, расположенных над входными дверями окон, не давал ей разглядеть его как следует. Но не надо было видеть этого мужчину, чтобы ощутить ту ауру власти, которая окружала его. Шейх Калил из Абадана, принц пустыни, воин до мозга костей. Он должен быть тем, кто одновременно внушает и доверие, и страх в равной степени. Его черные одежды вздымались, пока он шел. Простой черный гутра, охваченный золотым огалом, закрывал часть лица. – Мисс Бенсон, – бесстрастно проговорил он, приветственно протягивая ей руку по европейскому обычаю. Когда их руки соприкоснулись, Люси показалось, что ее ударила молния, которая прошла через каждый сантиметр ее тела. – Ваше Высочество, – выдавила она из себя, отнимая руку, как будто он прожег ее. Люси стояла, опустив голову, но больше для того, чтобы избежать его резкого, оценивающего взгляда, чем для того, чтобы выразить ему свое уважение. – Господа, пожалуйста, садитесь. Не хочу сбивать вас с мысли, мисс Бенсон. Прошу вас, продолжайте. В его голосе звучала какая-то угроза. Ее разум затуманился, а сердце приостановилось. Она шумно вздохнула, затем осознала, что присутствующие начали проявлять к этому интерес, и, собравшись с мыслями, привела свои чувства в порядок. – Да, да, конечно, – сказала она торопливо. – Воды для мисс Бенсон, – сказал шейх Калил. Этого не может быть, с отчаянием сказала себе Люси, с благодарностью принимая стакан воды, которую кто-то подал ей. Мог ли Кэл, которого она знала, иметь близнеца? Двойника в Абадане, о котором он ничего не знает? Люси сделала несколько глотков и заставила себя улыбнуться присутствующим. Да, спасибо. Я готова продолжить. Люси поразилась твердости своего голоса. Но мысли ее носились взад и вперед, как маятник. Неужели шейх Калил и Кэл – это один человек? В своем сердце Люси уже знала ответ. Мужчина, сидящий в нескольких дюймах от нее, спокойно расправляющий складки на своей одежде, и есть отец Эдварда! Внезапно Люси стало не по себе. Что сделает такой могущественный человек, как шейх Калил, когда обнаружит, что у него есть сын? Что теперь будет с Эдвардом? – Мисс Бенсон? Мы вас слушаем. Тон шейха был спокойным, и это нервировало ее. Он тоже ее узнал, она была уверена в этом. Сколько времени у нее есть, прежде чем кто-то скажет ему, что она приехала не одна… что привезла с собой своего сына? – Да, конечно. Простите меня, господа… Тут так жарко… Жарко! Кондиционирование во дворце обеспечивало полный комфорт. Ей следовало придумать что-нибудь получше. Но Люси чувствовала, что летит в глубокую черную пропасть. Ее сердце не подчинялось ей, разум был парализован. Так или иначе, но она должна пройти через все это ради Эдварда, если не ради нее себя самой. Как только совещание будет закончено, у нее будет возможность разработать план, как ей исчезнуть из Абадана вместе с сыном. Конечно, Эдвард должен знать, кто его отец. И она сообщит ему, когда сочтет это нужным… Но как она может конкурировать с принцем? Как она может отрицать такое происхождение своего сына? Дальнейшее прошло как в тумане. В тех немногих случаях, когда Калил обращался непосредственно к ней, он ограничивался конкретными вопросами по проекту. Но сила его ума встревожила Люси. Она поняла, что при их первой встрече не приняла во внимание его интеллект, и теперь ее опасения все больше росли. Ничто никогда не проходило вне его контроля. Внутри у Калила все бушевало. Он поручил заниматься конкурсом и всем, что было с ним связано, одному из своих советников. И сегодняшнее совещание было устроено так, чтобы он лично мог встретить и поздравить победителя. Здесь впервые должна была быть показана его, шейха Калила, реальная причастность к проекту, который привлечет к Абадану внимание во всем мире. Он надеялся, что его наследникам достанется страна, успешно развитая в области туризма и отдыха. Решающим фактором для осуществления этого плана должна была стать известность его страны, которая последует за конкурсом проектов и открытием Золотого дворца для широкой публики. Но произошло непредвиденное. Калил хотел лучшего дизайнера – и получил Люси Бенсон! Но от нее едва ли можно ожидать, что она осуществит его замыслы в лучшем виде. Двадцать один месяц назад он сказал ей, что его зовут Кэл, и ничего больше. Да, они наслаждались друг другом. Но это и все. Он не хотел нарываться на неприятности. Конкурс, как предполагалось, должен был открыть совершенно нового человека в этом бизнесе, чтобы начать рекламную кампанию с использования фотографий победителя, представленных во всем мире, и привлечь как можно больше внимания к Абадану. Но когда Калил все это затевал, он думал о привлечении лучших дизайнеров, а не женщин с сомнительной моралью – хотя, раз уж речь зашла о сексе, то здесь Люси Бенсон действительно была лучшей. Буквально через несколько минут после их знакомства Калил овладел ею на столе ее же кухни. Между ними возникло такое мощное желание, что даже он не смог противиться искушению. Она заставила его потерять контроль до такой степени, что он занимался с ней любовью, как алчущее животное, без мысли о последствиях! Ему не за что упрекнуть себя, отметил Калил, вспоминая события двухлетней давности. Они оба были взрослыми людьми. И он постарался сделать разрыв между ними безболезненным, уехав прежде, чем она проснулась – никаких сожалений, никаких взаимных обвинений. В Калиле закипел гнев. И в таком состоянии ему пришлось председательствовать на совещании. Его мысли упрямо возвращались к Люси. Бенсон. Что же привело ее в Абадан? Совпадение или хитрый умысел? Он волею судеб оказался рядом с нею, когда ее мечты были разрушены. Каждая деталь того дня, наверное, запечатлена в ее памяти. Сумела ли она выяснить после их краткой и страстной встречи, кем он является на самом деле? История доказала, какими хитрыми могут быть женщины, когда ставкой являются королевство и богатство. Теперь он должен быть начеку и ждать, какую же неожиданность она может преподнести ему. Люси была довольна тем, как закончилось совещание. Все присутствующие одобрили ее проект. Когда зал опустел, она наклонилась над столом, чтобы собрать рисунки и образцы. Наконец остались только Калил и ее сопровождающий. – Вы можете идти, – произнес Калил, поворачиваясь к молодому помощнику. – Я сам помогу мисс Бенсон. Люси хотела возразить, ее помощник был уже далеко. – Все в порядке, я справлюсь сама, – сказала она спокойно, поднимаясь со стула. Калил, стоящий рядом с ней, принял угрожающий вид. – Я желаю говорить с вами. Его голос был тихим и низким, но вместе с тем властным и пугающим. Люси подумала, что здесь, в Абадане, желание Калила – закон. – Конечно, – ответила она. – Мы вместе позавтракаем… – это прозвучало так, как будто ей велели войти в клетку с тигром, в городе. Люси почувствовала некоторое облегчение. Подальше от дворца, подальше от Эдварда. – Хорошо, – согласилась она, смело встречая взгляд Калила. В голове пронесся вихрь мыслей, но доминировала всего одна – нужно как можно дальше держать Калила от Эдварда, пока она благополучно не увезет мальчика из Абадана. Люси решила, что если она за завтраком ограничит их беседу обсуждением проекта, то сможет избежать неприятностей и выиграть некоторое время. Золотой дворец очень обширен, и маловероятно, что их дорожки когда-либо пересекутся снова. – Я только отнесу вещи в свою комнату. – Оставьте все здесь. Их отнесут в ваши апартаменты. Я полагаю, это вас удовлетворит? – спросил он. – Вполне, – сказала Люси. – Мне переодеться к завтраку? – спросила она, ища повод повидаться с Эдвардом. – Вы совершенны, как вы есть. Слова вырвались у него прежде, чем он смог остановить себя. Но это, к сожалению, было правдой; как женщина и любовница Люси Бенсон была идеальна. Возможно, эта неожиданная встреча станет не такой уж и неприятной. Его губы начали изгибаться в сардонической улыбке. Фотографии, которые были сделаны на совещании, распространятся по всему миру, и по ним никто даже приблизительно не сможет определить давнишнюю причастность друг к другу автора проекта и принца. Жизнь двигалась таинственными кругами – но Люси была здесь; и он может опять использовать ее. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Ресторан, расположенный двумястами метрами выше Абаданского залива, был исключителен: явно очень дорогой и изысканный. Кабинки, отделенные друг от друга высокими стенками и обставленные бархатными креслами темно-малинового цвета, создавали ощущение уединенности, которую по некоторым причинам Люси нашла опасной. За столами сидели мужчины в национальных одеждах и молодые красивые женщины, одетые по самой последней моде; обилие их уникальных драгоценностей поражало воображение. – Что это за место? – спросила она. – Я думала, что у нас официальный завтрак. – Укромное, – решительно сказал Калил. Метрдотель проводил их к одному из лучших столиков с видом на залив. Это не официальный завтрак, а выяснение отношений, сердито подумала Люси. Калил все помнит об их первой встрече и, вероятно, хочет расставить точки над «i», прежде чем они вернутся во дворец. Сидящие в зале сразу же обратили на них внимание. Приподняв подбородок немного выше обычного, Люси слабо улыбнулась и постаралась придать своему лицу выражение самоуверенности. Вежливо поблагодарив, Люси села в кресло, которое метрдотель выдвинул для нее, и огляделась. У всех дверей стояли телохранители, одетые в европейскую одежду. Под их пиджаками угадывалось оружие. Дрожь пробежала по телу Люси, когда она осознала, что ее бегство может быть воспринято как измена. Увезти сына наследника трона Абадана из страны, не рассказав об этом его отцу и не получив его одобрения, было бы с ее стороны безумием – но какая у нее альтернатива? Потерять сына? Шейх Калил бен Сайд аль-Шариф – отец Эдварда! Живот Люси сжался от дурного предчувствия, когда она украдкой бросила взгляд на мужчину, сидящего напротив. Калил производил впечатление властного человека. Настоящий принц, принц-воин – поправила она, ловя почтительные взгляды, которые он привлекал. Здесь все почитали его. Гул голосов вокруг них снизился на пару тонов. И даже официанты, казалось, ставили фарфоровую посуду и: бокалы аккуратно, чтобы произвести как можно меньше шума. Люси слегка покачала головой, когда подошел метрдотель, чтобы обсудить меню. Теперь казалось почти невозможным, что шейх Калил был тем самым мужчиной, которому она сама так нетерпеливо отдалась, надеясь на краткое забвение, принесшее ей тогда несказанное облегчение… Должно быть, она была безумна! Она и сейчас безумна, если действительно надеется скрыть, что родила от него ребенка. Люси посмотрела на молодых женщин, находящихся в зале. Большинство из них счастливо улыбались своим богатым и могущественным спутникам, многие смеялись – но такая жизнь не для нее. Она такая, какая есть, и ей необходимо учитывать возможные последствия. Люси почти не принимала участия в обсуждении меню. Если шейх Калил хочет что-то заказать для нее, пусть заказывает. – Итак, Люси, – легко начал он, – это – приятная неожиданность. Нет, неприятная, думала Люси, читая по его глазам. А он продолжал: – Прошло много времени. Почти два года; многое могло произойти. – Немного расслабившись, Люси рассказала ему о своей работе, но умолчала про личную жизнь. Она не хотела замечать вспышки желания в его темных глазах, которые говорили ей, что шейх Калил помнит каждый момент их первой встречи и побуждает ее сделать то же самое. Как будто она могла забыть, думала Люси, довольная тем, что постоянная перемена блюд заполняла промежутки в их беседе. – Не хочешь ли пудинг или кофе? – спросил он, когда наконец унесли последние блюда. – Нет, спасибо, – ответила Люси, сворачивая салфетку. Она стремилась поскорее попасть во дворец – к Эдварду – и разработать план, как благополучно добраться домой прежде, чем шейх Калил узнает правду о ее сыне. – Я отвезу тебя во дворец. Калил встал, и немедленно из ниоткуда возникла его свита и окружила их. Когда он жестом отпустил их, сердце Люси предупреждающе екнуло. Шейх ошеломляюще привлекателен, признала она, поднимаясь из-за стола. Самым легким выходом было бы снова лечь с ним в постель и заняться любовью. Сама мысль о том, что она единственная женщина, которая сможет приручить принца-воина и растопить его ледяное сердце, казалась ей непреодолимым вызовом. Однако, как бы много меток о побежденных им женщинах не оставил он на столбике своей аравийской кровати, у нее не было никакого намерения добавить еще одну. – Спасибо. Я сразу же приступлю к работе, как только мы вернемся, – солгала она, размышляя об Эдварде. Неужели Люси Бенсон действительно воображает, будто может одурачить его? – думал Калил, когда шел впереди нее из ресторана. Следовало признать, что ее чопорность была чем-то новым, но он очень скоро собьет с нее спесь. В дверях один из телохранителей вручил ему ключи от автомобиля. Калил спешил вернуться во дворец. Люси Бенсон имела смелость избегать его вопросов, и он хотел знать – почему. Факт, что он все еще желает Люси, но она пробудила в нем подозрения. Было в ней что-то такое, чего Калил никак не мог понять. Люси гораздо лучше владела собой и держалась значительно уверенней, чем он запомнил. У нее есть мужчина? Удар ревности застиг его врасплох, он не мог припомнить, чтобы такое случалось с ним раньше. Подарив ему грациозный поклон, Люси забралась в салон, и Калил завел двигатель изготовленного по индивидуальному заказу «мазерати». Здесь, в своей собственной стране. Калил не подчинялся ничему и никому. Но сегодня это касалось Люси, и он все-таки использовал общепринятые знаки внимания. Она была испугана – за себя и больше всего за Эдварда, – но не забывала, что любое проявление слабости в конечном счете только повредит ей и ее ребенку. Она должна быть крайне осторожной до тех пор, пока не представится возможность убежать. Однако шейх Калил был не простым противником. Это единственный мужчина в мире, которого желала бы любая женщина в здравом уме. И Люси не была исключением. Сексуальное напряжение между ними просто невероятное, подумал Калил, сидя рядом с ней в дорогом спортивном автомобиле. Воздух в машине потрескивал от повышенного напряжения, которое так или иначе должно найти выход. Возможно, он прикажет принести пудинг в свои апартаменты, возможно, будет кормить ее с рук, а затем отнесет в спальню. Даже наиболее капризная из его скаковых лошадей научилась доверять ему, и Люси Бенсон непременно покорится шейху Абадана. Своенравной гордячке Люси повезло; несмотря на ее дерзкое поведение в ресторане, он предоставит ей остальную часть дня – к тому времени, подобно лучшему из его аравийских коней, она будет умолять его о хорошей разминке. Когда они прибыли во дворец, член совета Калила ожидал его у парадного входа. – Мы встретимся позже, – сказал Калил Люси После того, как перекинулся парой фраз с ожидающим, – и закончим наш завтрак и разговор. Сердце Люси пропустило удар. – Когда точнее? – спросила она, чтобы успеть подготовиться. – Через час, – пояснил Калил. – Тебя проведут к моим комнатам, а мой повар приготовит для нас восхитительный десерт. Было облегчением узнать, что он не придет за ней сам. Но все это напоминает песок в песочных часах, сыплющийся слишком быстро, думала Люси. Любой может рассказать Калилу, что она привезла с собой сына. Остается только надеяться, что у него на уме более важные вещи, чем дворцовые сплетни. Эдвард спал, когда она вернулась. – Нет, дай ему поспать, – сказала она Лейле. Я думаю, что он еще некоторое время будет ощущать смену часовых поясов. – Мы хотим, чтобы он был на своем дне рождения завтра бодрым и веселым, – согласилась Лейла, нежно глядя на спящего Эдварда. – Да, – согласилась Люси, чувствуя комок в горле. – Но мне надо будет уйти, чтобы закончить переговоры с шейхом. – Не волнуйтесь о нас, – сказала Лейла, вглядываясь в напряженное лицо Люси. – У нас все будет прекрасно. Идите и просто наслаждайтесь тем, что дает вам жизнь. Если бы это было так, подумала Люси, когда выходила из комнаты. Нетрудно понять, почему она так легко уступила Калилу, сообразила Люси, наблюдая, как он берет вилкой последний кусочек восхитительного пудинга и подносит к ее рту. Резкие контуры его лица казались гораздо более мягкими в свете горящих свечей. Несмотря на то, что до вечера было еще далеко, в роскошном павильоне царили сумерки: слуги задернули шелковые занавеси и зажгли множество свечей. Люси казалось, что она в сказке. Потолок в комнате был обтянут изысканной тканью в рубиново-красных тонах, а окна из цветного стекла, занавешенные изящными шторами, защищали от яркого солнечного света. Калил выбрал хорошее место. Если хоть какая-то форма договора и была возможна между ними, то только в такой идеальной обстановке. И рано или поздно он должен узнать об Эдварде. Она хотела доверять ему. Люси наклонилась, чтобы взять кусок пудинга с его вилки. С пудинга капал апельсиновый соус. Она смущенно засмеялась, потянувшись за салфеткой. Но прежде чем успела взять салфетку в руку, Калил осторожно стер каплю соуса в углу ее губ кончиком пальца. – Я был небрежен, дав тебе такой большой кусок, – мягко произнес он. – Удивлен, что ты не сделала мне выговор. Люси поняла, что ей действительно хотелось шаловливо отчитать шейха Калила из Абадана. Он безошибочно угадал одну из ее наиболее соблазнительных фантазий. Она тяжело сглотнула, когда он облизал свой покрытый соусом палец. – Кофе? – пробормотал Калил, удерживая ее взгляд. В его глазах стоял вопрос – и он не имел никакого отношения к кофе. Люси сделала несколько глубоких вздохов, но это не помогло. Ее сердце не подчинялось ей. Он все еще хочет ее. Они могут просто продолжить с того места, где остановились в прошлый раз… Безумие! Она не должна думать об этом, рассердилась на себя Люси. – Кофе, – твердо сказала она. – Почему ты так застенчива? – спросил Калил, поворачиваясь к ней после того, как проинструктировал слуг и затем отпустил их. – Или в твоей жизни есть кто-то еще? – Никого нет, – призналась Люси. – Никого? – повторил Калил, поднимая одну бровь цвета черного дерева. – Тогда почему ты так упорно отказываешься рассказать мне хоть что-то из своей личной жизни? У Люси побелели костяшки пальцев, когда она изо всех сил сжала руки в кулаки. – Я должна уехать. – Ты хочешь вернуться домой? Калил взял ее руку, и Люси почувствовала, что ослабла, такими нежными и дразнящими были его прикосновения. Он медленно, осторожно возбуждал в ней желание. Взгляд его был мягким и ласкающим. И Люси не выдержала этой пытки, она растаяла, мечтая о близости с ним, чтобы еще раз забыть все на свете… Забыть! Она не может ничего забыть, поняла Люси. Это был вопрос будущего Эдварда, его безопасности, его счастья. Он был самым дорогим ее сокровищем. – Я должна идти, – сказала она, опуская веки, чтобы не видеть желания в его глазах. – Я не буду останавливать тебя, – произнес Калил, зная, что она хочет остаться. Как ни странно, он тоже хотел этого. Калил едва не рассмеялся вслух. Сильный духом мужчина Абадана вдруг обнаружил, что у него тоже есть сердце? Но на эту опасную территорию Калил никогда и никого не впускал. – Ты можешь идти. Я провожу тебя. – Нет! – Испуганное восклицание сорвалось с ее губ прежде, чем она сообразила, что должна держать себя в руках. – Нет? – холодно переспросил Калил. В его глазах появилась тревога, он стал обдумывать, чем она так напугана. Люси заметила это. – Калил, пожалуйста! Мне бы хотелось проверить свои разработки еще раз. Есть детали, которые я должна продумать перед нашим следующим совещанием, – в отчаянии импровизировала Люси. – Работа может подождать, – успокоил ее Калил. – Я сам назначил дату следующего совещания и поэтому могу изменить ее. Если тебе нужно больше времени, ты должна только уведомить меня. Люси вздохнула. Он все равно узнает об Эдварде. Лучше она сама скажет ему, чем кто-нибудь другой. – Мне нужно уйти, – объяснила Люси, едва слыша свой охрипший голос, – потому что я здесь не одна… – Не одна? – резко перебил он. – Что ты имеешь в виду? – Я привезла с собой своего ребенка, – сказала Люси и, собравшись с духом, добавила: – Своего сына. – У тебя есть сын? – Калила, казалось, поразило это известие. Шейх отвернулся от Люси; внутри у него все бушевало. Напрасно он доверял ей, как и своему советнику по проведению конкурса. Неужели ему следует за всем наблюдать лично? Снова посмотрев на Люси, он обжег ее взглядом. Сын! Она ничего не говорила о ребенке. Что же это за женщина? Внезапно Калилу самому захотелось немедленно уйти. Ему нужно время, чтобы во всем разобраться, понять самого себя, и продумать свой следующий ход. – Тогда иди к нему, – резко проговорил он. Иди к своему сыну! – Его зовут Эдвард, – спокойно сказала Люси. Было ужасно слышать, что об Эдварде говорят с таким гневом, – и говорит Калил! – Имя моего сына – Эдвард, – повторила она. Глаза Калила сузились. Оттого, что у нее есть сын, или от ее прямого ответа? Люси сомневалась, что кто-то мог когда-нибудь прервать Калила. Но, возможно, он ни разу не сталкивался с матерью, защищающей своего ребенка. Калил перевел взгляд на старинную вазу. В его правилах было активно поощрять работающих в Абадане иностранцев привозить с собой семьи. Ничто так быстро не ведет к недовольству, как тоска по тем, кого любишь. Если у Люси есть ребенок, то, конечно, она должна была привезти его с собой. Вот только любопытно, какую еще информацию она скрывает от него. – Во дворце для детей моих слуг организована хорошая площадка для игр, – сказал он, поворачиваясь к ней, – есть и школа… Люси больше не слушала его. Он считает ее одной из своих слуг? Возможно, имеется также вакансия любовницы… Она помедлила, чтобы собраться с духом, потом произнесла: – Эдвард еще несколько маловат для подвижных игр, но спасибо. – Какого возраста твой ребенок? Слова Калила были подобно кинжалу в сердце Люси. – Так вы позволите мне пойти к нему? – тихо спросила она вместо ответа. – Иди, – сказал Калил, указывая ей на дверь. Сгустился сумрак, когда Люси вернулась к себе. Она расслабилась, видя, как счастлив здесь Эдвард, и почти поверила в то, что, в конце концов, все будет хорошо. – Он проснулся сразу после вашего ухода, – сообщила Лейла. Люси обвела взглядом преобразившуюся комнату. Вокруг было огромное количество игр и игрушек: доски с цветными мелками, краски, деревянные вагончики, составляющие целый поезд, автомобили и даже лошадка-качалка. Люси посадила малыша на лошадку и отошла, предоставив его заботам Лейлы. Эдвард попытался отодвинуть девушку. – Я боюсь, что он настроен ездить на ней самостоятельно, – объяснила Лейла, – он не хочет, чтобы я держала его. Должно быть, вы увлекаетесь верховой ездой. – Да, увлекаюсь, – рассеянно пробормотала Люси, снова подойдя и помогая Эдварду поудобнее устроиться в седле. – Или, возможно, он унаследовал это от своего отца, – прокомментировала Лейла. Потом увидела смущенное выражение лица Люси и быстро сказала: – Простите, я хотела сказать… – Не имеет значения, – перебила ее Люси и добавила: – Возможно, ты и права. Слова Лейлы напомнили ей, что та ничего не знает об отце Эдварда. Но вполне вероятно, что Калил ездит верхом так же первоклассно, как делает и все остальное. Он рожден для спорта, для движений… – Откуда эти игрушки? – спросила она. Глаза Лейлы расширились. – Это детские игрушки шейха Калила, – доверилась она Люси. – Слуги сказали мне, что много игрушек и других его вещей хранится в кладовой. То, как трепетно Лейла произносила его имя, напомнило Люси об опасности ситуации, в которой она оказалась. – Все во дворце так добры к Эдварду, – счастливо щебетала Лейла. – Старые слуги сказали мне, что было бы хорошо, если бы во дворце снова появился ребенок. С вами все в порядке? – спросила она, прерываясь. – Да, спасибо. Все нормально, – сказала Люси, едва управляя непослушными губами. Но с ней не все было нормально. Она начала осознавать, что лишает сына его законного наследия. Все это внимание, вся эта роскошь, привилегированный образ жизни по праву принадлежат ему. Неужели она не расскажет Эдварду об Абадане? Он должен узнать о своей второй родине. И о том, что шейх Калил, наследник Абадана, его отец. Но если Люси признается во всем Калилу, то он может подумать, что у нее какая-то скрытая цель. Иначе почему она так долго утаивала от него правду? Калил богат и могуществен, а это означает, что он должен относиться с подозрением к каждому. И что, если Калил решит отправить ее назад, а Эдварда оставить в Абадане? Несмотря на протесты Эдварда, Люси сняла его с лошадки и крепко прижала к себе. Ей надо уехать с ним из Абадана и поискать хорошего юриста. – Вы должны прослушать это. Люси повернулась к Лейле, отвлекаясь от своих мыслей. – Мы делали записи некоторых мелодий, объяснила Лейла, – чтобы дети могли спеть Эдварду завтра на торжественном чаепитии. Эдвард схватил микрофон… Прослушивая записи, Люси признала, что малыш произносит свои немногочисленные слова более четко. Он даже сказал слово или два на абаданском языке. Но она уже привыкла, что перемены, происходящие в развитии и познаниях ее ребенка, идут быстро, и поэтому не удивилась. Малыш уже мог сделать несколько шагов, если кто-то поддерживал его. А Калил пропустил все это. И его первые слова, и его первые шаги, и много всего остального. Вина пронзила Люси. И вдруг случилось худшее – в комнату вошел Калил. Ей даже не надо было оборачиваться, чтобы узнать, что он здесь. Будто ледяная рука провела по ее спине. Эдвард смотрел в направлении двери, не мигая. Калил, по-видимому, что-то показал Лейле жестом, и та поспешила выйти из комнаты. – Калил! – воскликнула Люси, повернувшись к нему и опуская мальчика на пол. – Странно, – сказал он, подходя ближе. – Я думал, что твой ребенок гораздо старше. У Люси пересохло в горле. Официальная аравийская одежда придавала ему неслыханное великолепие и делало его похожим на незнакомца. Впрочем, во многом он и был незнакомцем. Закутанный с головы до ног во все черное, кроме золотого огала, Калил являл собой величественную фигуру. Люси заметила, что Эдвард не вздрогнул и не отвернулся, когда высокий мужчина в черном шагнул к нему. Когда Калил наклонился к Эдварду, тот протянул ручку, и, к удивлению Люси, Калил разрешил ребенку обхватить кулачком свой длинный загорелый палец. – Я очень рад познакомиться с тобой, Эдвард, – вежливо произнес Калил, позволяя мальчику повиснуть на себе. Сердце Люси громко застучало, когда она наблюдала реакцию малыша на его отца. Глаза Эдварда имели то же самое бесстрашное выражение, что и у Калила. – Какого он возраста? – Эдвард… Эдварду почти год. Завтра день его рождения, – сказала Люси, вздернув подбородок, чтобы посмотреть Калилу в глаза. – Он мой? Не ожидая столь прямолинейного вопроса, Люси напряглась. – Я спрашиваю, это мой ребенок? Люси бросило в озноб. Несомненное сходство двух людей, огромного и крошечного, было столь явным, что скрывать правду стало бессмысленно. – Мы должны выяснять это в детской? – спросила она. Самые разные эмоции попеременно отразились на лице Калила: напряженность, очарование Эдвардом, подозрение и, наконец, ярость. – Почему ты не рассказала мне о нем сразу? – Пожалуйста, Калил… Я хотела искупать Эдварда. Он подошел к висящему на стене шелковому шнурку и дернул за него. Лейла постояла немного на пороге, затем не спеша вошла. – Вы звали меня? – сказала она, кланяясь Калилу. – Да. Возьми Эдварда и искупай его. – Конечно, – прошептала Лейла, еще раз поклонившись. – И оставь нас одних, – приказал Калил. – Мисс Бенсон придет сама, чтобы забрать сына, когда мы окончим разговор. Иди с Лейлой, – нежно сказал Калил, обращаясь Эдварду, – а я зайду к тебе попозже. Люси почувствовала вспышку негодования. Она хотела, чтобы Эдвард возразил, расхныкался; но мальчик не сделал ни того, ни другого. Он просто обменялся взглядом с отцом. У Люси возникло острое ощущение угрозы, ей казалось, что Эдварда уносят от нее навсегда. Она вздохнула. Надо успокоиться и выяснить, как намеревается поступить Калил, и лишь потом что-то предпринимать. С минуту никто из них не произносил ни слова. Затишье перед бурей, подумала Люси, мысленно готовя себя к сражению. Голос Калила расколол зловещую тишину подобно удару грома: – Почему ты привезла ребенка? Люси твердо посмотрела на него. – Вы знаете, почему. Я здесь работаю. У меня контракт. – Ты приехала в Абадан, чтобы вымогать у меня деньги? – Единственные деньги, которые я ожидаю получить в Абадане, это те, что полагаются мне за работу. – Контракт еще не выполнен, – сказал Калил с каменным лицом. – И ты не сможешь закончить его. Он что, угрожает ей? Пытается выгнать? Лицо Люси помрачнело. – Как ты можешь быть таким неэтичным! – Она сама не заметила, как перешла на «ты». – Я не настолько хорошо знаю тебя, чтобы утверждать, что ты не привезла его сюда в качестве заложника в своей гнусной игре. – Эдвард никогда не будет заложником, а я не игрок, – выпалила Люси, злясь, что Калил считает ее способной на подобные интриги. – Он приехал со мной, потому что я – мать-одиночка и мне не с кем было его оставить. Я люблю Эдварда. Он вся моя жизнь. Калил с презрением посмотрел на Люси. Предполагалось, что его взгляд должен был ранить ее, и он действительно ранил. – Думай обо мне, что хочешь, – твердо сказала она, – но не смей втягивать в это Эдварда. Лицо Калила застыло. Никто никогда не противоречил шейху Калилу из Абадана и не смел давать ему никаких указаний. – Ты можешь доказать мне, что он мой сын? Люси вдруг замерзла. Ее материнский инстинкт восстал с новой силой. – Доказать, что он твой? – с презрением бросила она. – С какой стати? Я сама смогу дать Эдварду все необходимое для нормальной жизни. Я не нуждаюсь в тебе. – О, неужели? Это совсем не то, что ты сказала мне однажды. Острое напоминание об их единственной ночи страсти больно кольнуло ее в сердце. Люси была уязвима тогда. Она находилась в затруднительном положении, который породил упадок ее духа. Да, в те короткие часы их взаимной ласки она нуждалась в нем. – Тогда что ты надеешься выиграть от этого? – усмехнулся шейх. – Ничего, – заверила его Люси. – И говорить так – низко. Калил. Это недостойно тебя. Я ничего не хочу. В любой момент ты можешь расторгнуть наш контракт. – И позволить тебе уехать из Абадана, когда работа уже наполовину сделана, и увезти ребенка, который может оказаться моим сыном? – Хорошо, что ты прямо высказался о своих приоритетах, – подхватила Люси. – Сначала контракт, потом твой сын! – Мой сын? – мягко переспросил Калил. Кровь отлила от лица Люси. Он все-таки заставил ее сказать правду. – Я не останусь здесь, – прошептала она, чуть не плача. – Ты будешь делать то, что я скажу. – Но я обращусь в посольство… – Обращайся, – предложил Калил, глядя на телефон. – Но это ничего не даст. Простой тест на отцовство установит, действительно ли я отец Эдварда. И если результат будет положительным, никакое посольство на земле не посмеет встать между мной и моим сыном. – Но ты даже не знаешь его! – возразила Люси. – Мы очень хорошо начали, – холодно посмотрел на нее Калил. – Я не вижу причин, почему бы нам не стать еще ближе… – Но я его мать, и ты не можешь забрать его у меня! – Это моя страна, – спокойно сказал Калил, – и здесь, в Абадане, мое слово – закон. Мои люди доверяют мне. Если они узнают, что у меня есть сын, они придут в восторг. Ему никогда не будет позволено оставить страну – если, я, конечно, не соглашусь на это. Калил был поражен необыкновенным сходством ребенка с собой. Эдвард был истинный Сайд аль-Шариф. С тестом или без него, но Калил уже знал, что его первенец находится сейчас во дворце и когда-нибудь унаследует трон Абадана. Люси Бенсон не дала ему шанса узнать о рождении его сына. Такое предательство не пройдет ей безнаказанно! Она лишила его целого года жизни Эдварда… целого года, когда он даже не знал о его существовании. Он никогда не простит ей это. – Итак, что ты решил? – потребовала Люси. – Если Эдвард мой сын, он останется в Абадане, с тобой или без тебя! Они говорили на повышенных тонах, и ни один из них не услышал, как открылась дверь. – О, простите, – на пороге появилась Лейла с ребенком на руках. – Я забыла кое-что захватить для Эдварда. Услышав имя их сына, Калил и Люси посмотрели на мальчика. Эдвард нахмурился и совершенно неожиданно зашелся в разрывающих сердце рыданиях. ГЛАВА ПЯТАЯ Следующим утром Люси проснулась с мыслью о первом дне рождении Эдварда, но потом в ее мозгу вспыхнули события предыдущего дня, вытеснив всю радость предстоящего праздника, и тревога о том, что может сделать Калил, сокрушила ее. Она была в опасности, поняла Люси, и, хуже того, в опасности был Эдвард. Когда он начал плакать вчера вечером, они оба поспешили успокоить малыша, и впервые Эдвард отвернулся от нее, спрятав свое лицо на груди Лейлы. Потом Калил исчез так же внезапно, как и появился… Люси вскочила с кровати, услышав стук в Дверь. Принесли завтрак. При других обстоятельствах это могло бы отвлечь ее, но не теперь. Люси взяла поднос, поблагодарила слугу и отослала его. Последнее, что ей сейчас хотелось, это есть. Вчера вечером она уложила Эдварда в комнату, смежную с ее спальней, и посидела с ним, пока он не заснул. Сегодня ей так хотелось первой поздравить его с днем рождения! Она оставила дверь между их комнатами слегка приоткрытой, даже хотела положить Эдварда с собой. Теперь она слышала, как он лепечет, радуясь ярко сияющему солнцу. Оно его всегда радовало. А в Абадане постоянно сияет солнце, подумала Люси, когда спешила в его комнату. Войдя в детскую, Люси взяла Эдварда на руки, с удовольствием ощущая его тепло и вдыхая аромат детской кожи. Прижимая его к себе, она ощутила прилив новых сил для осуществления своих замыслов. Она повернулась, чтобы подойти к окнам и отодвинуть тяжелые шторы, и вскрикнула как от шока, увидев Калила, стоящего в дверях и наблюдающего за ней. – Доброе утро, Люси. Услышав голос отца, Эдвард потянулся к нему. – Мне взять его? Прежде чем Люси успела ответить, он взял Эдварда и поднял высоко над своей головой. Они посмотрели друга на друга одинаковыми карими глазами и одинаково взмахнули густыми черными ресницами, бросившими тень на оливковую кожу. Да, это отец и сын; возможно, Калил был таким же в возрасте Эдварда. Такое открытие заставило Люси почувствовать озноб. С точки зрения Калила она была не кем иным, как наблюдательницей, глядящей откуда-то со стороны на то, как Калил бен Сайд аль-Шариф заявляет права на своего сына. Нельзя терять времени, поняла Люси, когда Эдвард с любопытством провел пальчиком по складкам черного головного убора Калила. Она должна увезти Эдварда из Абадана, хотя это трудно и опасно. Одетый для верховой езды в черную рубашку поло, серовато-коричневые бриджи и сапоги, Калил выглядел как настоящий принц пустыни, принц-воин, и живот Люси сжался от предчувствия, когда он внимательно посмотрел на нее. Гордо подняв подбородок, она встретила его взгляд. Несмотря на то, что ее тело предательски реагирует на него, она не сдастся, по крайней мере не в тех вопросах, которые касаются ее сына. Калил думает, что может уломать любую женщину, но он скоро узнает, что с ней этот номер не пройдет. Она не потеряет своего сына. Когда пришла Лейла, Калилу и Люси только и оставалось, что смотреть, как молодая девушка уносит Эдварда для утреннего купания. Люси стало легче, когда Калил оставил комнату, не сказав ей ни слова. Люси ушла в собственные апартаменты. Зайдя в детскую перед совещанием, чтобы попрощаться с Эдвардом, Люси нашла его сидящим на циновке для игр. Он выглядел совсем по-другому в аравийской одежде. Что ж, нет ничего плохого в том, что Лейла выбрала для него местный костюм, сказала себе Люси, это все-таки более легкая одежда. Мальчик был так счастлив, занимаясь подарками, лежащими перед ним, что опять едва только бросил на нее взгляд. В обычный день Люси не приняла бы это близко к сердцу, но сегодня почему-то обиделась. Это проделки Калила, поняла она с негодованием. Он считает обязательным приходить в детскую перед нею и заваливать Эдварда подарками. Люси не хотела вырастить Эдварда избалованным и высокомерным, таким, как его отец. Негодование клокотало в ней, но она быстро справилась с ним, когда к ней подошла Лейла. – Я отложу это до окончания совещания, – сообщила Люси, кладя пакет со своим подарком на стол. – Пожалуйста, не давай его Эдварду, пока я не вернусь. Но Эдвард был слишком занят коробкой с миниатюрным «ламборджини» и даже не заметил, что ему предстоит открыть еще один пакет. – Конечно, не дам, – сказала Лейла, взглянув на пакет. – Шейх Калил принес очень много подарков. – Я вижу, – сухо произнесла Люси. – Не волнуйся, ты все сделала правильно. У Эдварда будет прекрасный день рождения. Все к нему очень добры. Главное, что Эдвард счастлив, а это все, что имеет значение. – Подняв сына, она еще раз насладилась близостью с ним. – А теперь надо организовать праздник, – радостно сказала она, отступая. – Что с тобой, Лейла? – добавила она, когда увидела виноватую улыбку девушки. – Что случилось? – Мне действительно очень жаль, но… – Продолжай. – Шейх Калил приходил со своим помощником и распорядился о том, что сам сделает все приготовления для празднования дня рождения Эдварда. – Он действительно так сказал? – стушевалась Люси. – Да, и это будет нечто совершенно фантастическое, – успокоила ее Лейла. – Я уверена, что так оно и будет, – согласилась Люси, опуская Эдварда на его циновку. Калил, должно быть, позвонил в очень дорогой магазин игрушек и заказал все самое лучшее, чем можно порадовать годовалого ребенка. Он уже был уверен, что Эдвард его сын! Но все равно ему нужны доказательства, поняла Люси. – Кто-нибудь брал Эдварда, пока меня не было? – Нет, конечно, нет, – сказала Лейла. – Кроме… – Да? – нажала Люси. – Шейх Калил играл с ним, и, конечно, поднимал его. – А Эдварду это было приятно? – Конечно, – быстро сказала Лейла. – Эдвард любит шейха Калила. – Увидев испуганное выражение Люси, она быстро поправилась: – Ну, мне кажется, что шейх Калил смешит его. – А больше никто не дотрагивался до него? Ты в этом уверена? – Она боялась, что генетический тест могут провести без ее разрешения. – Вы же знаете, что я не позволю никому взять Эдварда, кроме шейха. Но Лейла все еще выглядела очень взволнованной. Наверное, она о чем-то догадывается, подумала Люси и быстро проговорила: – Я не хочу критиковать тебя. Только мы с Эдвардом находимся в чужой стране, и я должна убедиться, что Эдвард в безопасности. – Я понимаю, и никогда не оставлю его одного. – Возможно, я слишком тороплюсь с праздником. Люди шейха, конечно, знают лучше меня, где достать все необходимое. – Совершенно верно, – согласилась обрадованная Лейла. – Они даже говорят, что на праздник будут приглашены все дети, живущие во дворце. – Это было бы просто чудесно! – воскликнула Люси, почувствовав себя лучше, узнав, что день рождения Эдварда окажется общим праздником. – Я заберу Эдварда, чтобы вы могли подготовиться к вашему совещанию? – предложила Лейла. – Я уже подготовилась, и мне хотелось бы несколько минут побыть наедине с сыном, если ты не возражаешь. – Конечно, я не возражаю, – сказала Лейла, слегка касаясь ее руки. Люси была довольна прошедшим совещанием, на котором подробно обсудили ее проект реконструкции. Все проходило в быстром темпе, и это было ей на руку. Калил тоже заметно торопился. И когда совещание закончилось, он ушел раньше, чем она собрала свои бумаги. Люси была поражена. Она стояла на самом верху широкой мраморной лестницы, спускающейся к дворцовому саду. Огромная площадь сада была превращена в ярмарку с киосками, кегельбаном и даже настоящей каруселью. И над всем этим раскинулись гигантских размеров шатры. Клоуны на ходулях раздавали толпам детей флажки и вымпелы, а из нескольких громкоговорителей вырывались звуки струнного музыкального инструмента. Люси была одета в джинсы, хлопчатобумажную рубашку в сине-белую клетку и тапочки. Придерживая коляску с Эдвардом, она посмотрела на него и увидела, что он совершенно спокоен. Только бы это спокойствие продлилось подольше, вздохнула она. В шатрах были установлены кондиционеры, и Люси ввезла Эдварда в самый большой из них. – Шейх Калил подумал обо всем, – сказала Лейла. – Да, подумал. Я даже не знаю, с чего начать, пробормотала Люси, осматриваясь вокруг. – Что ты скажешь насчет карусели? Люси подскочила как ошпаренная, услышав голос Калила. Она не ожидала его здесь увидеть: на совещании ей показалось, что он спешит на какую-то очень важную встречу. Калил был одет в простые джинсы и рубашку с закатанными по локти рукавами – точно так же, как и при их первой встрече. Это болезненно отозвалось в ней. Замерев, Люси едва могла дышать, едва могла говорить. – Ну как? – спросил Калил. – Что как? – встревожено переспросила Люси. И вдруг поняла, что он говорит не с ней, а с Эдвардом. Малыш протянул к нему пухленькие ручки. Калил вынул сына из коляски и поднял его высоко вверх. Люси заметила на лице шейха выражения гордости и удовлетворения. Посадив ребенка на плечи, он повернулся и ушел. Люси не собиралась позволить Калилу унести ее сына. Проталкиваясь сквозь толпу, она почти догнала его, когда сотрудники службы безопасности встали перед ней, загородив путь. – Дайте ей пройти. – Голос Калила звучал тихо, но тон его был приказным, и они немедленно отступили. – Ты не можешь так поступать со мной. Калил, скороговоркой сказала Люси. – Ты не можешь уходить с Эдвардом безо всяких объяснений. Взглянув вверх, чтобы удостовериться, что Эдвард занят осмотром раскрашенных лошадок и не обращает на взрослых внимания, Калил пронзил ее острым взглядом. – А ты не должна препятствовать мне лучше узнать мальчика, который, вероятно, мой сын. – Тебе не кажется, что ты немного забегаешь вперед? – Есть только один способ разрешить все сомнения, – сказал он, усаживая Эдварда на карусельного пони. – И что же это за способ? – Тест на отцовство. Люси хотела, чтобы это произошло подальше от Абадана. – Не надо портить его день рождения, Калил, попросила она. – Пожалуйста, не делай этого сегодня. В глазах Калила промелькнуло согласие, и у Люси появилась надежда. Она не собиралась держать Эдварда вдали от отца. Ей только нужно было немного больше времени. Но когда опять заиграла музыка. Калил с Эдвардом начали медленно отъезжать от нее. Калил не ожидал, что маленькие дети могут приносить так много радости. Эта поездка на карусели была отдыхом для взрослых, катающихся вместе со своими маленькими детьми. Его переподняло ликование. Раньше он никогда не испытывал ничего подобного. У Калила не оставалось никаких сомнений по поводу Эдварда – они были очень похожи друг на друга. Но его связь с ребенком была значительно глубже, чем их внешнее сходство. И характеры у них одинаковые, заметил он, когда Эдвард отказался слезть с пони. – Покатаемся еще попозже, – утешил он ребенка. – Твоя мама ждет тебя. Глядя на Люси, Калил почувствовал нечто вроде жалости. Она выглядела такой напряженной и встревоженной. Он постарался не думать о том, что она утаила от него ребенка, в котором он все больше и больше узнавал своего сына. Судьба вмешалась, чтобы помочь ему; судьба свела их вместе вопреки ее обману. Ему не за что благодарить Люси Бенсон. Но все же… – Никто не тронет Эдварда без твоего согласия, сказал Калил. – Но тест просто необходим. Согласись с этим. – Поставив Эдварда на землю, он поддержал его, пока малыш сделал несколько шажков к коляске. – Скоро ты пойдешь самостоятельно, – улыбнулся он Эдварду, садясь перед сынишкой на корточки. Побледневшая Люси сама посадила Эдварда в коляску. Ему не хотелось отнимать у нее эту маленькую победу. Калил махнул телохранителям, чтобы они отошли. Нарушение этикета со стороны Люси приводило к тому, что телохранители, которые оставались бы невидимыми, смешавшись с толпой, немедленно окружали его. Они всегда начеку, но он не позволит им ограничивать Люси ни теперь, ни когда-либо еще. Она все-таки мать его сына. Мать его сына! Калил чувствовал, что его сердце разрывается от гордости. Эдвард его сын. Он повторял про себя имя ребенка, и ему нравилось это. Люси, должно быть, еще не осознала, что ей не позволят уехать из Абадана, пока не выяснится правда о происхождении Эдварда. ГЛАВА ШЕСТАЯ Наступил четвертый день пребывания Люси в Абадане, и ее все больше и больше волновало будущее сына. Она застонала, когда спустила ноги с кровати, и так и осталась сидеть, склонив голову, почти касаясь лбом коленей. Ее длинные золотистые волосы щекотали лодыжки. Этой ночью она так часто вставала к Эдварду, боясь, что он исчезнет, что теперь ей казалось, будто она вообще не спала. Вера в то, что Калил никогда не отберет у нее Эдварда, не утешала. Ее не покидала мысль, что однажды Эдвард сам выберет Абадан и Калила, и это пугало. Единственно разумным в данный момент решением было забрать Эдварда и побыстрее увезти его подальше от Калила и от этой страны. Теперь ей надо как-то осуществить свой план. Поспешив в детскую, Люси улыбнулась сыну, который нетерпеливо ожидал ее и тут же протянул ручки, чтобы она взяла его. Если они останутся в Абадане, то постоянно будут испытывать все ограничения, которые Калил наложит на них, но Люси не подчинится его воле. – Никогда, дорогой мой, – заверила она Эдварда, покачивая его на руках. В покоях правящего шейха Абадана летели искры от того напряжения, которое там бушевало. – Оставьте нас, – властно скомандовал своим придворным отец Калила. Возраст наложил на него свои отпечатки. Наиболее тягостным из них была роняющая его достоинство трость из черного дерева, на которую он вынужден был опираться. Но, несмотря на это, Калил всегда трепетал, услышав его голос, все еще имеющий твердый, командный тон. Только после того как придворные, пятясь, вышли из богатой палаты, он повернулся, чтобы говорить с правителем Абадана. – Я хотел сообщить тебе об этом прежде, чем сплетни достигнут твоих ушей, – сказал он в конце их разговора об Эдварде. – Если у тебя есть хоть малейшее подозрение в его происхождении, то мальчика должны немедленно принести сюда, – произнес правящий шейх и посмотрел на Калила; в этот момент взгляд его напоминал взгляд ястреба. – Для его же собственной безопасности, Калил. Если это выйдет наружу… – Я уверен, что никто не знает об этом. – Пока еще не знает, – заметил отец. – Ты говоришь, что сходство между вами несомненное? Твое сердце, я полагаю, уже знает правду. – Я не могу быть полностью уверен в этом. – До тех пор, пока не сделан тест. – Ты должен поручить это мне, – твердо сказал Калил. – Люси никогда не согласится, чтобы тест был сделан в Абадане. Она не доверяет нам. – Я так понимаю, что ты говоришь о его матери? – Старый шейх покачал головой, усматривая иронию в сложившейся ситуации. Он посмотрел на сына повнимательнее и заподозрил, что у Калила имеются какие-то чувства к этой женщине. Есть что-то еще, о чем ты не рассказал мне? – Нет, больше ничего нет, – отрезал Калил. Но была какая-то внутренняя боль в его взгляде, и отец вдруг понял, что ему надо делать. Раньше Калил полагал, что с такой несгибаемой волей, которую он воспитал в себе как наследник трона, он может сам устраивать все по своему желанию. Усыновить Эдварда было не таким простым делом, как, похоже, воображал его отец. Правящий шейх жил еще в те годы, когда женщины могли быть «вознесены до небес» или «сброшены в пучину забвения». Калил улыбнулся, вспомнив собственную мать. Она не была ни «вознесена», ни «сброшена». И, если уж на то пошло, это его отец потерял свое сердце, а вместе с ним и упрямую приверженность традициям, когда встретил свою будущую жену. А теперь появилась Люси Бенсон, женщина, с которой нельзя не считаться. Она взбудоражила Калила, привела его в смятение; он запутался в своих противоречивых чувствах к ней. Она была упорна, непредсказуема и чертовски провокационна. Но хотел ли он такую женщину, которая отдалась ему, совершенно незнакомому ей мужчине, практически в первые минуты их знакомства? Не для того, чтобы стать женой наследника трона Абадана, это было несомненно. Люси Бенсон не подходила на роль жены и, тем более, на роль супруги возможного правителя Абадана, но нет ничего, что помешало бы ему иметь ее как свою любовницу. Нужно найти правильное решение, такое, чтобы Эдвард был признан его законным наследником без брака с его матерью. А со временем он выберет какую-нибудь девушку, которая сможет стать его женой, женой будущего правящего шейха Абадана. Настроение Калила испортилось при мысли об этом. Он не хотел выбирать себе жену из тех женщин, с которыми отец знакомил его в надежде, что тот согласится на брак с одной из них. Они ему не нравились, хотя с ними можно было поразвлечься в постели. Они хотели использовать его, поэтому он тоже использовал их без зазрения совести. Его лицо потемнело, когда он шел к двери. Он опять подумал об Эдварде и Люси. Они находятся под негласной защитой с того самого момента, когда у Калила возникли подозрения насчет его отцовства. Теперь защита должна быть усилена, но ребенок пока останется со своей матерью. Это совещание было лучшим, подумала Люси с облегчением, возвращаясь в детскую. Вероятно, потому, что проводилось оно в отсутствие Калила… У Люси перехватило дыхание, когда она дошла до конца коридора. Она инстинктивно почувствовала, что что-то происходит, еще до того, как заметила это. Люси побежала, но кто-то выпрыгнул из тени и загородил ей путь. Громко вскрикнув, она резко остановилась. Прямо перед ней вырос высокий человек в темной одежде – в руках у него было оружие. Люси попробовала оттолкнуть его, но мужчина схватил ее. – Шейх Абадана, – Люси чуть не задохнулась от испуга. – Я требую встречи с шейхом! – Она рванулась, и он отпустил ее. И вдруг Люси увидела Лейлу, с тревогой выглядывавшую из приоткрытой двери детской. – Лейла, слава богу! Где Эдвард? – Он здесь, – быстро сказала Лейла, втащив ее внутрь. – С ним все в порядке. Люси захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной – она никак не могла отдышаться. Эдвард беззаботно играл в своем манежике. Закрыв глаза, Люси вздохнула с облегчением. – Кто приказал поставить охрану? – спросила она Лейлу, направляясь к малышу. – Шейх Калил, – грустно сказала Лейла. – А где он сейчас? – Я не знаю. – Тогда мы должны спросить у охранника, отчаянно объявила Люси. Распахнув дверь, она позвала его, приглашая в комнату. – Где Шейх Калил? Отвечайте немедленно! Но мужчина только качал головой и пожимал плечами. – Я знаю несколько слов на абаданском языке. Вы не возражаете, если я попробую? – предложила Лейла. – Нет, не возражаю, пожалуйста, поговори с ним, – подбодрила ее Люси. Через несколько минут Лейла рассказала ей, что Калил ушел на коневодческую ферму. Петля затягивается, поняла Люси. Скоро каждый будет знать об Эдварде. Необходимо ускорить их побег из Абадана. Но прежде ей надо выяснить, что же задумал Калил. – Мне нужно поговорить с кем-нибудь об охране, – осторожно сказала Люси, чтобы не возбудить у Лейлы подозрение. – Я должна объяснить, что мы не нуждаемся в ней. А так как шейха Калила сейчас нет, могла бы я попросить аудиенцию у его отца? Ты не спросишь об этом охранника? Лейла отрицательно покачала головой. – Шейх не такой, как его сын. Он из другого времени, из другого мира. Я даже не знаю, согласится ли он принять вас. – Пожалуйста, сделай это для меня. Люси понадобилось время, чтобы выбрать подобающую одежду для аудиенции с правящим шейхом Абадана. Несмотря на браваду, она едва поверила в то, что он согласился встретиться с ней. Люси долго репетировала свою речь. Она должна все сделать правильно; у нее достаточно времени, чтобы продумать свое поведение. В сотый раз Люси взглянула на свои наручные часы. Она ждала в приемной отца Калила уже несколько часов. – Мисс Бенсон? Люси подняла глаза и увидела секретаря шейха. Он пригласил ее. – Спасибо, – быстро сказала Люси и, встав с кресла, промчалась мимо него на огромной скорости, не давая ему шанса передумать. Возможно, ее продержали так долго, чтобы она выпустила пар перед встречей с такой важной персоной. Отец Калила сидел на стуле в дальнем конце прекрасно декорированной комнаты. Было заметно, что шейх старается выпрямиться, но все равно он был так же скрючен, как ветви оливковых деревьев, растущих во внутреннем дворе за окном его спальни. Ему по меньшей мере восемьдесят лет, предположила Люси, когда делала низкий поклон. – Подойдите ближе, так, чтобы я мог разглядеть вас на свету, – произнес шейх. Она отметила, что его стул больше походил на резной позолоченный трон, на котором лежало несколько бархатных подушек. Над троном располагался навес с бахромой из богатого бархата фиолетового цвета. При разговоре с шейхом Люси выбрала компромисс, а не конфронтацию. Ей нужно играть по правилам Абадана – по крайней мере сейчас, пока она живет в этой стране. Несмотря на его репутацию строгого правителя и свирепую внешность, было что-то учтивое в старом джентльмене, что и от нее требовало такой же учтивости. Она сделала несколько шагов и оказалась рядом с удивительно старомодным торшером, стоящим сбоку от шейха. Тканевый абажур торшера давно полинял, его цвет был когда-то персиковым. Похоже, он был куплен давным-давно в одном из европейских универмагов, специализирующихся на предметах роскоши, и конечно, совершенно не соответствовал такой экзотической обстановке. – Я вижу, что вы заинтересовались моей лампой, – произнес пожилой шейх еще довольно громким, но немного хриплым голосом. Он читает мои мысли, поняла Люси. Надо быть предельно осторожной. – Моя жена была европейкой, мисс Бенсон. Вы удивлены? – Нет, – ответила Люси, хотя, конечно, была удивлена. Но его признание несколько успокоило ее, потому что шейх, видимо, хотел, чтобы она чувствовала себя непринужденно. – Не хотите ли присесть? – пригласил он, указывая на мягкое кресло напротив. Если бы правящий шейх не поведал ей О матери Калила, Люси была бы поражена его предложением сидеть в его присутствии. – Спасибо. Она села, ожидая удобного времени для изложения своего вопроса. Но отец Калила опередил ее: – Как мой внук чувствует себя сегодня? Мне очень хочется увидеть его. Люси была так ошеломлена этим заявлением, что не нашлась, что ответить. – Вы, должно быть, довольны, что я признал Эдварда, – продолжал шейх. – Теперь, узнав о происхождении Калила, вы поймете, почему я способен принять ребенка, который нарушает чистоту абаданской крови. – Простите, мне не хотелось бы прерывать вас, Ваше Величество, – быстро проговорила Люси, но я уверена, что вы можете понять мое беспокойство за сына. – Безусловно, – согласился он, любезно склоняя голову. – И я также уверен, что вы можете понять мое беспокойство за моего внука. – Разве вы не забегаете вперед? – возразила Люси. – Вы хотите сказать, что Эдвард – не сын Калила? – Бросив острый взгляд на покрасневшую Люси, шейх произнес: – Можете ничего не рассказывать, мисс Бенсон, я и так уже знаю всю правду. – Откуда? – возмутилась Люси. – Это подтвердили тесты на отцовство. – Как он посмел?! – О ком вы говорите, мисс Бенсон? – О Калиле, конечно, – сердито сказала Люси, вскочив на ноги. Ее губы побелели от гнева. – Я считаю это нападением на моего сына. Я – мать Эдварда, и ничто не может быть сделано с ним без моего согласия. – Ответственность за благополучие Эдварда отобрана у вас по моему приказу. Женщина оказалась застигнутой врасплох. Слова шейха Абадана прозвучали так, как будто она должна была испытывать благодарность за то, что он снял с нее такое бремя! Но ведь речь идет об Эдварде – о ее сыне! – Только мы можем обеспечить Эдварду безопасность, воспитание и образование, которые необходимы, чтобы впоследствии он смог принять власть, – спокойно продолжал шейх. – Нет! Вы не можете разлучить меня с моим сыном! – Это свершившийся факт, мисс Бенсон. – Вы не имели никакого права выполнять тесты без моего разрешения. – Здесь моя страна. И я буду делать то, что посчитаю необходимым для защиты наследника трона моего сына. Что вы на это скажете, мисс Бенсон – или я могу звать вас Люси? Эдвард – наследник трона Абадана! – Я думаю, нам лучше придерживаться официальных отношений, – холодно заявила Люси, уверенная в том, что их следующая встреча, вероятно, произойдет в суде. Она будет вынуждена признать права Калила на Эдварда, но не пойдет на компромисс и не позволит оформить над ним опеку кому бы то ни было. – Если еще никто не знает о том, что Эдвард – сын Калила, то он находится в полной безопасности, – рассуждала Люси вслух. – Позвольте мне забрать своего сына и увезти домой. – Боюсь, что вы не так поняли, – терпеливо объяснял шейх. – Пожалуйста, займите ваше место. – Он подождал, пока она сядет, потом добавил: – Даже стены имеют уши. А здесь, во дворце, процветают сплетни, здесь не существует никаких тайн. Даже я не смог бы удержать это в секрете слишком долго. – Тогда нам следует как можно скорее уехать отсюда. – Мой сын имеет такие же права на ребенка. Вы же не хотите отнять у Эдварда шанс узнать своего отца и потребовать права, полагающиеся ему по рождению? Они молчали, пока Люси обдумывала возникшую ситуацию. – Если я вернусь домой и оставлю Эдварда здесь, – наконец проговорила Люси безжизненным голосом, – вы гарантируете мне его безопасность? – Вполне, – подтвердил пожилой шейх уже более любезным тоном. – У Эдварда будет все самое лучшее, я обещаю вам это. И конечно, как мать королевского сына, вы получите солидную пенсию. – Что? – воскликнула Люси, снова подпрыгнув. – Вы думаете, что меня можно купить? Предлагаете мне деньги в обмен на сына? – Тише, тише, успокойтесь. Вы должны подойти к делу разумно. – Как я это понимаю, – сказала она, собирая последние остатки сил, – лучшее, что можно сделать, это отвезти Эдварда обратно домой, где он сможет жить нормальной жизнью. Шейх помолчал, с сочувствием глядя на Люси, потому что находил ее положение не из легких. – Прискорбно, но Эдвард никогда не сможет жить такой жизнью, которую вы, мисс Бенсон, считаете нормальной. Он – королевский отпрыск. Теперь Эдварду нужно учиться той ответственности, которая сопутствует его привилегированному положению. – Шейх Абадана поднял обе руки ладонями вверх, показывая, что аудиенция закончена. Люси поникла, осознав весь ужас происходящего. От счастливого, беззаботного детства обычного маленького мальчика Эдвард вынужден перейти к жизни, в которой он постоянно должен быть защищен от окружающего мира. В состоянии ли она обеспечить это для него такие условия? Вряд ли. Ей нужна была поддержка. И только один человек может оказать ей такую поддержку. Калил. Калил, которого нет рядом, когда он так необходим ей! Поставить охрану у двери и уйти только это и смог сделать Калил, приняв ответственность за их общего сына. Она не хотела, чтобы Эдварда держали в золотой клетке. Если бы только удалось уехать с ним домой, чтобы оказаться под защитой служб безопасности собственной страны… Это было как наваждение, нарастающее внутри нее; теперь Люси не могла думать ни о чем ином, кроме побега. ГЛАВА СЕДЬМАЯ – Вас желает видеть шейх Калил бен Сайд аль-Шариф из Абадана. – Понятно. В какое время? – вежливо спросила Люси придворного. – Через час, – ответил тот, покидая комнату и кланяясь на ходу. После встречи с правящим шейхом Люси просидела половину ночи, раздумывая и ожидая возвращения Калила. Ее все еще терзала боль оттого, что кто-то прокрался в детскую, чтобы забрать расческу Эдварда. Единственного волоска оказалось достаточно, чтобы узнать, кто его родители. То, что Калил – всесильный шейх, ни в коей мере не изменит ее решения. Она согласилась бы уравнять с ним права по воспитанию Эдварда, но основанные на законах ее собственной страны, а не Абадана. Чтобы добиться этого, ей надо во что бы то ни стало отвезти Эдварда домой. Губы Люси побелели, когда она подумала о тех трудностях, с которыми придется столкнуться при побеге. Но воспоминание о возмутительном предложении шейха Абадана только усилило ее намерение. Он может тысячу раз быть прекрасным человеком и беззаветно любимым своими подданными, но он понятия не имеет о том, что только мать знает, как можно защитить своего ребенка. Наверняка найдутся люди, которые могут посоветовать ей, что делать, как только она доберется до дома. Но сначала надо подготовиться к встрече с Калилом, чтобы решить общие дела, и уже потом готовить побег. Лучшего времени не будет. Калил и его отец убеждены, что могут согнуть ее по своей воле, подкупить, заставить уехать одну – они удовлетворены теперешней ситуацией, и поэтому настало время, чтобы сбежать. Сцепив руки за спиной. Калил ходил взад и вперед по огромной комнате. Он восхищался своим отцом, его непоколебимой храбростью и намерением управлять так, как будто он все еще тот же самый король-воин, как и половину столетия назад. Но в этот раз отец перехитрил самого себя. С того момента, когда Калил обнаружил, что анализ на его отцовство был проведен с помощью волоска, взятого с расчески Эдварда, он пребывал в состоянии кипящей ярости. То, что Эдварда при этом никто не трогал, не ослабило его гнева. Он дал слово Люси, что ничего не будет сделано без ее согласия. А его слово было нерушимым. Грубое вмешательство отца было непростительно. Эдвард – маленький ребенок, неспособный сам защитить себя. С его родителями нужно считаться. Калил резко оглянулся, когда открылась дверь и вошла Люси. С ней будет не так-то легко договориться, подумал он, заметив решительное выражение ее лица. Наконец Люси остановилась, и Калил уловил легкий аромат жасмина. Как же она хороша – просто настоящая красавица! Изящная фигура, тонкие черты лица. Женственная, желанная… – Спасибо за то, что пришла, – начал он вежливо, но Люси подняла руку и прервала его. – Даже не пробуй найти оправдание тому, что я должна натыкаться на вооруженную охрану, когда хочу увидеться со своим сыном, – заявила она. И не трать попусту время на объяснения, почему были нарушены права Эдварда. Неудивительно, что ты избегаешь меня. На твоем месте я бы тоже опасалась… – Опасалась?! Я не понимаю значения этого слова. – С огромным удивлением Калил перехватил ее кулак, летящий в направлении его лица. Ты хотела ударить меня? – воскликнул он с недоверием. – Ты посмела поднять на меня руку? Он притянул Люси к себе и прижал так, что она не могла шевельнуться. Люси задыхалась от гнева, хотя и понимала, что зашла слишком далеко. – Ты не запугаешь меня. Калил. – Тогда ты большая дура. – Он отпустил ее и отвернулся, стыдясь, что не смог сдержать раздражение. – Нет никакого оправдания тому, что случилось. Но сейчас безопасность Эдварда – первостепенная задача. – Ты обещал мне, что не будет предпринято никаких мер без моего согласия в вопросах, касающихся Эдварда. – Я не знал о том, что сделали тест. Мой отец отдал приказ об этом, когда меня не было во дворце. Исполнители не получали от меня никаких указаний и сделали все без моего ведома. Но здесь, в Абадане, слово моего отца – закон. И прости меня, Люси, – добавил Калил с усмешкой, никогда слуги моего отца не будут спрашивать мнения такой простой женщины, как ты. – Простая женщина, – повторила Люси и холодно посмотрела на него. – Я полагаю, что ты не считаешь меня простой женщиной? Он медленно растянул губы в улыбке. – Слуги моего отца очень преданы ему. Они чуть ли не его ровесники. Я могу поручиться, что у них совершенно другие представления об этикете, чем у молодых людей Абадана. – Следует ли надеяться, что ты причисляешь себя к последнему лагерю? – насмешливо спросила Люси, ощутив на своей щеке теплое дыхание Калила, заставившее ее содрогнуться. – Я так предполагаю. Но довольно об этом, нетерпеливо сказал он, отходя от нее на некоторое расстояние. – Я хотел обсудить с тобой будущее нашего сына. Если ты заинтересована в том, что я скажу, давай сядем и спокойно поговорим. Люси присела на краешек стула. – Итак? Что ты хочешь со мной обсудить? Но учти, у меня нет настроения для компромиссов. Компромисс он предложил своему отцу. Люси останется в Абадане. За это ей позволят жить с Эдвардом. В случае отказа она уедет без сына. Калил уже продумал, как убедить Люси остаться. Она возбуждала его плоть, будоражила чувства. Даже в ярости она была неотразима. Непреклонное стремление бороться разрумянило ее бледные щеки, но Калил предпочел бы сделать Люси румяной совсем другим способом. Он хотел, чтобы она осталась в Абадане, стала его любовницей и разделяла с ним его ложе, но пока… – Твоя работа признана хорошей, – произнес Калил. – Есть мнения, что нужны еще некоторые преобразования, поэтому ты будешь вынуждена задержаться здесь. – Вынуждена? – возмутилась Люси. – Меня никто не заставит что-либо делать без моего желания. Я скоро улечу, а возвращусь в Абадан только тогда, когда здесь действительно потребуется моя профессиональная помощь. – Ты не уедешь, пока не закончишь свою работу, – противостоял ей Калил. – Ты не забудешь свои обязательства по отношению к Абадану. – Забуду? – недоверчиво сказала Люси. – Как я могу забыть, что отец моего сына – шейх Абадана? Моего мальчика, которого уже держат за закрытыми дверьми с вооруженной охраной? – Для его же собственной безопасности, – напомнил ей Калил. – В Абадане нет никакой опасности для членов королевского семейства. Эта страна так стабильна, как только может быть. «Народ процветает под мягким правлением семьи Сайд аль-Шариф», сказала она, цитируя одну из множества статей, которые успела прочитать. – Поэтому единственная опасность для Эдварда может возникнуть только от посторонних. А посторонняя во дворце это я. Следовательно, вы защищаете Эдварда от меня! – Ты ошибаешься, – холодно проговорил Калил. – Что касается моего отца, то его реакция типична для его поколения. Он был так же потрясен, как и я, когда узнал, что у него есть внук. Он успокоился только тогда, когда приставил к нему охрану – Успокоился? – Люси в изумлении покачала головой, подумав, можно ли находить вооруженную охрану успокаивающей. – Отец хочет защитить Эдварда. Таким образом он хочет показать, что принимает его в нашу семью. Холод пронзил Люси. Она почувствовала, как будто удерживает Эдварда кончиками своих пальцев, в то время как целая армия Сайда аль-Шарифа тянет его в другую сторону. Как это все нелепо! Они обсуждают будущее Эдварда, единственного, кто соединяет их, и все же Люси никогда не чувствовала такого отчуждения по отношению к Калилу, как сейчас. Поправив складки на своей одежде, Калил натянуто посмотрел на Люси. – У тебя здесь будет полная свобода. Ну, конечно, тебя всегда будет сопровождать личный телохранитель. – Ага, – пробормотала она, чувствуя, как западня захлопывается за ней. – Нужно быть терпеливой, – сказал Калил, читая ее мысли. – Ты должна доверять мне. – Доверять тебе? – тихо повторила Люси, и глаза ее высветили незаживающую рану. Он забыл, что произошло между ними в их первую встречу? Он забыл, как исчез из ее жизни, не оставив никакой надежды? – Конечно. – Но у меня заказаны билеты на самолет. – Дом Эдварда здесь, – твердо произнес Калил. Как только по абаданскому радио будет сделано официальное объявление, все решится само собой, подумал он, наблюдая за Люси. Тогда она станет гораздо сговорчивей. Его народ не одобрит, чтобы ребенок, которого готовят к трону Абадана, переехал жить в другую страну. – Ты, конечно, можешь улететь, когда пожелаешь, – сказал он с излишней вежливостью. Слова Калила резанули ее по сердцу, как острый нож. Она совсем ничего не значит для Калила, поняла Люси, глядя ему прямо в глаза. Она была сродни породистой кобыле – обеспечила его наследником и теперь стала лишней. – Если у тебя есть неотложные дела дома, – непреклонно продолжил Калил, – ты, конечно, можешь оставить Абадан, как только твой контракт здесь будет закончен. – Я никогда не покину Абадан без моего сына. – Значит, ты не покинешь Абадан никогда. Его слова были подобны сокрушительным ударам молота, каждый из которых разрушал ее надежду. Люси была больше неспособна спорить. Она увидела, что Калил заторопился. В конце концов, горько размышляла она, для него это уже решенный вопрос, так почему же шейх Калил должен тратить впустую свое драгоценное время? Калил встал, и Люси поняла, что разговор закончен. – Может быть, даже найдется еще один контракт для тебя, – пробормотал он задумчиво. – Не выдумывай мне работу, чтобы задержать меня здесь. Калил. Я не нуждаюсь в твоем милосердии. Он с удивлением взглянул на нее. – Я имел в виду оплачиваемую работу. Для побега ей очень скоро понадобятся деньги. Люси привезла с собой очень немного наличных денег, не ожидая такого поворота событий. Поэтому теперь она не может позволить себе быть гордой. – Можно мне получить аванс за работу, которую я уже закончила? – Наличными? – Это было бы весьма кстати. – Зачем тебе сейчас наличные? Ты можешь купить все, что нужно тебе и Эдварду, по моему счету. Никаких шансов! Но Люси решила не возражать, дабы не повредить задуманному делу. Гораздо лучше позволить Калилу думать, будто она довольна своим теперешним положением. Она решила добиться своего более мягко. – Возможно, часть того, что мне причитается, может быть переведена на мой счет дома, а остальное я бы получила наличными здесь, – сказала она небрежно, чтобы не возбудить в нем подозрение. – Мне бы хотелось увидеть город, да и Эдварду тоже будет интересно посмотреть на него. – Прекрасная мысль, – согласился Калил. – Это вполне благоразумно. Возможно, дворец угнетает ее, и если это так, то, наверное, и его сына тоже. Золотой дворец был домом Калила, он любил его. Но видел, что для Люси с дворцом связаны другие ассоциации. Настал момент показать ей, что он может быть милосердным. Он ослабит ее ограничения, чтобы она увидела будущий дом Эдварда в другом свете. – Есть торговый центр в городе, очень близко отсюда. Я мог бы поехать туда вместе с вами. Сердце Люси упало, и в горле так пересохло, что она с трудом выдавила слова: – Я не хочу тебя ничем обеспокоить. – Это не беспокойство для меня, – уверил ее Калил. Он сразу же вспомнил о развлечениях для детей – роскошной аллее с мороженым, фруктами, магазинами игрушек и клоунами, которые развлекают детей, пока родители делают покупки. – Конечно, но если бы ты дал нам с собой телохранителя, то это было бы замечательно. – Хорошо, – неохотно согласился Калил. – Я предоставлю вам одного из моих личных телохранителей. И снабжу вас наличными деньгами. – Спасибо, – пробормотала Люси, наблюдая, как он достает бумажник, – я верну твои деньги. – Я доволен, что это улажено. Магазины открыты до позднего вечера. Будь готова выехать через час. Как только Люси оказалась за дверью, ее мысли пустились галопом от мысли о том шансе, который Калил невольно дал ей. Теперь у нее были и средства, и возможность убежать. Сжав в триумфе кулаки, она яростно воскликнула: – Есть! Неброско одетая, чтобы не привлекать лишнего внимания, Люси везла коляску с малышом по длинному коридору, ведущему к главному входу дворца. Даже несмотря на все предосторожности, ее сердце так громко стучало где-то в висках, что приглушало все остальные звуки. Мысль о том, что она собиралась сделать, ужасала ее. Украдкой взглянув через плечо, Люси увидела коротко подстриженного пожилого мужчину, который по настоянию Калила должен был их сопровождать. Он был доверенным членом службы безопасности дворца и выглядел вполне квалифицированным специалистом. Но она попробует найти способ одурачить его. Когда телохранитель погрузил коляску в багажник «рейндж-ровера», Люси сделала вид, будто перепроверяет ремни безопасности на сиденье Эдварда, чтобы казалось естественным, что она расположилась рядом с ним на задних сиденьях. Там ей будет легче замечать ориентиры, мимо которых они будут проезжать. Ее паспорт лежал в сумочке, висевшей на плече. Все, что ей нужно, – это завладеть машиной. Тогда она поедет прямо в посольство и найдет там убежище, пока ей не устроят перелет обратно домой. Работа по контракту во дворце выполнена еще не полностью, но с этим уже ничего нельзя поделать. Будущее Эдварда под угрозой, так же, как и их свобода. Ничто не могло сравниться с этим. Она возместит любые деньги, сделает все, что от нее потребуется. Но – потом, в более спокойной обстановке. Люси вспомнила, что должна наблюдать, за дорожными знаками, только тогда, когда они уже подъезжали к центру города. Она заставила себя сосредоточиться и, увидев флаг на здании посольства, немного расслабилась. Должно быть, совсем не трудно будет найти его снова. Торговый центр в Абадане был фантастическим, и через час Люси поняла, что никогда еще не тратила деньги так свободно. Она с радостью наблюдала, как Эдвард хлопает ручками от восторга, но глубоко внутри нее затаилось беспокойство. Телохранитель не отходил от них ни на шаг, и она никак не могла придумать, как же от него ускользнуть. На пути к автостоянке к ней пришла долгожданная идея. Коляска Эдварда была загружена яркими цветными пакетами с игрушками, которые выбрал малыш. Сначала она хотела настоять, чтобы эти игрушки были доставлены во дворец службой магазина, но теперь упрямое желание Эдварда взять их с собой сыграло ей на руку. Покупок было достаточно, чтобы телохранитель был какое-то время занят погрузкой их в машину. Не торопись с побегом, предупредила себя Люси. Теперь все зависит от того, как она будет действовать дальше. К счастью, к тому времени, когда они подошли к джипу, Эдвард заснул. Ожидая, пока телохранитель откроет для нее заднюю дверцу, Люси осторожно вытащила Эдварда из коляски и устроила его на детском сиденье. – Я включу кондиционер, – предложил телохранитель. – Пожалуйста, – проговорила Люси, едва способная верить своей удаче. Она почувствовала вину перед этим заботливым мужчиной, но, помня свою основную цель, отогнала эти мысли. – Вам помочь? – спросила она, когда телохранитель снова вышел из машины, чтобы загрузить оставшиеся пакеты. – Нет, я справляюсь, – ответил он. – Садитесь, это не займет и минуты. – О боже! – воскликнула вдруг Люси. – Я уронила сережку! Не могли бы вы мне помочь? – Никаких проблем. Сейчас отыщу, мэм, – сказал он, отворачиваясь от автомобиля. Люси в мгновение ока оказалась на водительском сиденье. Багажник был все еще открыт, но тут уж ничего нельзя было поделать. Включив передачу, она нажала на педаль газа и провела машину по обочине, только чудом не задев телохранителя, когда тот резко повернулся, поняв, что его обманули. Выезжая с автостоянки на шоссе, Люси развернулась и пересекла две полосы. Машину сильно подбросило на газоне, делившем дорогу пополам. Люси набрала скорость и направилась к предместьям города, где должно было находиться посольство. Она рассчитывала доехать до посольства прежде, чем охрана Калила начнет преследование и полиция перекроет дороги. Но ей, безусловно, надо где-то остановиться и закрыть багажник. Водители и так уже сигналили ей и жестикулировали, предупреждая ее. Борясь с рулевым управлением, чтобы удержать «рейндж-ровер» на тесной автостраде, Люси вывела его на обочину, и машина, заскользив боком, наконец остановилась. Задыхаясь, Люси повернулась, чтобы посмотреть на Эдварда. Мальчик все еще спал. Теперь она могла заняться багажником. Люси выскочила и быстро закрыла его, не обращая внимания на оглушительные крики и гудки. Метнувшись к машине, она вскочила внутрь и влилась в поток машин, на ходу захлопнув дверцу. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в норму, но за это время она успела пропустить нужный поворот. Люси была в ужасе. Стало темнеть, и встречные машины с включенными фарами непрерывным потоком проносились мимо. Она растерялась. Наверное, Калил уже знает о случившемся. Время работало не на нее! – Проклятье! – тихо воскликнула Люси, съезжая с шоссе на первую же попавшуюся дорогу. Если повернуть назад в город, то, может быть, удастся выбрать нужное направление. Через некоторое время она оказалась на какой-то площади и стала двигаться по кругу, ища дорожные знаки или хотя бы какие-нибудь ориентиры. Но ничего не было. Два выезда с площади были блокированы дорожными работами. Это сузило ее выбор до двух дорог, ни одна из которых даже не была замощена должным образом. Какую же дорогу выбрать? – с тревогой думала Люси. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Джип въехал на более высокое место, откуда были видны огни города. Люси поняла, что ошиблась с направлением. Но дорога успела сузиться и не давала никакой возможности развернуться. Из-за рытвин и выбоин Люси продвигалась мучительно медленно. По небу поплыли облака, время от времени позволяя луне освещать дорогу. После поворота земля и гравий сменились песком, и со стороны пассажирского окна появилась отвесная скала, загораживая вид успокаивающих Люси огней города. Дорога снова расширилась, и Люси уже собралась развернуть машину, но, выглянув из окна, увидела крутой склон. Поворот был невозможен, она не могла рисковать из-за Эдварда, спящего на заднем сиденье. Пришлось ехать дальше. Она сбавила скорость так, что машина едва ползла по склону. Ярость Калила была подобна вихрю, несущемуся по пустыне и сметающему все на своем пути. Его свирепый гнев заставил всех начать действовать моментально. Вертолеты уже поднимались в небо; все возможные дороги были блокированы. Ему понадобилось не больше пяти минут, чтобы облачиться в одежду, предназначенную для пустыни, и захватить необходимое оборудование. Вездеход с уже работающим мотором ожидал его во внутреннем дворе, и телохранитель, который сопровождал Люси и Эдварда, сидел на месте пассажира. Калил расспросит его, как только они окажутся на дороге. Калил был так зол, что готов был содрать с него кожу. Шейх ловко прыгнул на место водителя и захлопнул дверь прежде, чем слуги могли сделать это. Он посмотрел на телохранителя, тот был удивительно спокоен. Нужно быть очень храбрым, чтобы возвратиться во дворец без вверенных ему подопечных. И он сам виноват не меньше, чем телохранитель, в том, что недооценил Люси Бенсон. Они поспешно выехали за ворота дворца. – Надеюсь, устройство слежения уже работает, буркнул Калил. Все королевские транспортные средства были оснащены устройствами слежения. Шейх благодарил Аллаха, что Люси не знает об этом. При хорошей погоде они легко найдут ее. – Работает, Ваше Высочество, – подтвердил телохранитель, – но прогноз погоды плохой. – Если повезет, мы доберемся до них прежде, чем начнется песчаная буря. – Когда они приблизились к торговому центру. Калил резко спросил: Ты видел, куда она поехала? – Она развернулась в направлении площади. – К той, где ведутся работы? Там две дороги закрыты. Остается надеяться, что она не свернула в сторону пустыни. Тяжелая тишина повисла между мужчинами, пока они думали о том, что грозит Люси. Телохранитель начал вызывать своих коллег по радио, а Калил сосредоточился на езде, бросая быстрые взгляды на экран спутниковой системы навигации, размещенный перед ним. Внутри у него все кипело. Как она посмела скрыться из дворца с его сыном, возможным наследником трона Абадана? Такое преступление достойно самого серьезного наказания. Но мысли о возмездии придется отложить на будущее. Если до того, как поднимется ветер, они не обнаружат Люси и Эдварда, искать будет уже поздно. – Куда же ехать? – пробормотал Калил, когда остановился на площади. – Я только что получил сообщение. Ваше Высочество, – сказал телохранитель, взмахнув рукой, в которой был приемник. – Мисс Бенсон направляется в сторону пустыни. Мы еще можем отслеживать ее, но буря приближается. Калил цветисто выругался. – В какую сторону едет мисс Бенсон? – В сторону границы. – Приведите в готовность пограничную службу. Вертолеты придется вернуть, но мы продолжим поиск. На Калила накатила волна беспокойства, когда телохранитель начал отдавать команды по радио. Песчаная буря способна всего за несколько минут полностью занести машину песком. Местность за короткое время может измениться до неузнаваемости. И самая современная спутниковая система слежения станет бесполезной, если «рейндж-ровер» окажется скрыт под многометровой толщей песка. Каждый мускул в его теле сжался от этой мысли. Люси еще не знает, какая опасность грозит ей и Эдварду. Пустыня не прощает ошибок даже тем, кто знает ее наизусть. А к чужеземцам, таким, как молодая женщина и ребенок, у которых нет ни воды, ни одеял, пустыня будет беспощадна. Возбуждение, охватившее Люси в начале побега, давно прошло. Погода испортилась так внезапно, что она растерялась. Только что была ясная ночь, луна и звезды освещали дорогу – и вдруг черная мгла скрыла все вокруг. Она сумела развернуться, но не смогла найти следы колес своей машины. Помня о крутом склоне, который должен быть впереди, Люси ехала очень медленно. «Рейндж-ровер» вздрагивал и опасно кренился под дикими порывами ветра. Песок все больше закрывал ветровое стекло, потому что стеклоочистители встали. Вдобавок кончался бензин. Руль дернулся у нее в руке, и Люси вскрикнула от неожиданности. Машина начала дергаться, и женщине стало ясно, что лопнула шина. Пришлось остановиться. Попытка сменить колесо в вихрях песка была бы слишком рискованной. Обернувшись, она посмотрела на Эдварда и с облегчением увидела, что он по-прежнему сладко спит. Но у них скоро не будет света и уже нет бензина. Люси достала сотовый телефон, но оказалось, что и он не работает. Теперь ей осталось выключить мотор и ждать, пока не утихнет буря. Калил снова выругался, когда погас экран спутниковой системы. – Надо спешить. Там, где дорога спускается в долину, есть развилка. Может быть, мисс Бенсон ее не заметила, пока искала место для разворота. Мы будем держаться левее и надеяться на лучшее. Ветер со свистом поднимал тяжелые клубы пыли и песка, и Калил опасался, что даже он, досконально знающий пустыню, может сделать что-нибудь не так, как надо. – Ты успел связаться с пограничной службой до того, как пропала связь? Когда телохранитель подтвердил, Калил в ответ лишь молча кивнул. Он мобилизует все свои силы, весь свой разум. И, если потребуются нечеловеческие усилия для спасения сына, он найдет их. Это похоже на наводнение, подумала Люси. Она никогда не думала о том, каким может быть песок. Тот песок, который она знала, был совершенно безопасным для людей, но этот, закрученный вихрем, мог стать смертельным. Она рискнула открыть окно, чтобы посмотреть, что творится с машиной, и сразу же ее рот и глаза набились песком. Машина была засыпана песком, который доходил до осей колес и все прибывал. Невдалеке она заметила какие-то высокие камни. Если буря будет продолжаться долго, она выберется с Эдвардом через заднее окно, поднимется на эти камни и там переждет непогоду. В глазах Люси стояли слезы. Как только она могла пуститься в такое сомнительное предприятие с маленьким ребенком? Сурово обвиняя себя во всем происшедшем, Люси не заметила, как вокруг все изменилось. Задержав дыхание, она прислушалась. Она не верила своим ушам. Тишина. Она приоткрыла окно и высунулась. Буря утихла так же быстро, как и началась. Луна была похожа на гигантский прожектор, освещающий все пространство вокруг машины. Но никаких признаков дороги не намечалось. Даже камни, на которые она надеялась подняться вверх, стали не видны. Земля вокруг машины приобрела лунный ландшафт, и ее облегчение стремительно превратилось в отчаяние. Люси поняла, что окоченела от холода. К счастью, в машине есть коврики, в которые можно завернуться. Она вспомнила также о бутылке воды и о еде, которую выпросил Эдвард, когда они делали покупки в торговом центре. По крайней мере будет чем накормить малыша, когда он проснется. Накрыв Эдварда ковриком, Люси вылезла из машины и осмотрела окрестности, все больше и больше удивляясь. Совершенно ясное небо походило на черный бархат, усеянный алмазами. Но вокруг не было никаких признаков жизни, и телефон все еще отказывался работать. Но их найдут, она должна верить в это! Калил был разочарован. Пограничные службы приняли слабый сигнал от машины Люси, но потом он исчез. Ударив кулаками по рулю, Калил включил задний ход. – Очевидно, они в долине между барханами. Мы вернемся по нашим следам – на сей раз доедем до самой низины. – Но, Ваше Высочество, – возразил телохранитель, зная, что его первоочередная задача – защита наследника трона, – дорога там весьма ненадежна. – Тем более есть причина поспешить, – отрезал Калил, поворачивая руль. – А ты попытайся восстановить спутниковую связь. – Да, господин. Если бы Люси оказалась в пустыне при других обстоятельствах, она бы всласть насладилась ее красотами. Тишина пустыни изумляла. Казалось, что на всей планете их только двое, она и Эдвард. Натягивая коврик на плечи, Люси поежилась. В их ситуации нет никакой романтики. Чтобы почувствовать себя более уверенно, она поплотнее придвинулась к Эдварду, ощущая его теплое дыхание и стараясь не разбудить малыша своей дрожью… Она задремала, поняла Люси, очнувшись. Как долго до рассвета? Она наклонилась и, выглянув из окна, увидела слабую лиловую полосу чуть выше горизонта, а потом заметила еще кое-что. Сначала она подумала, что это галлюцинация или, возможно, мираж. Но булавочные головки света не оставались неподвижными. Казалось, они танцевали. Это были фары! Машины подпрыгивали на барханах и ехали в их сторону. Через несколько минут они будут спасены! Спасены! Люси вздохнула от облегчения. Но восторг ее прошел так же быстро, как и возник. Эти люди могут быть кем угодно – бандитами или ворами, – а ей нечем защищаться. Быстро отстегнув застежки ремней, удерживающие Эдварда, Люси завернула его в коврик, толчком ноги открыла дверцу и начала вылезать из машины. Вокруг уже стояли грузовики. Люси попятилась назад в темный салон. Теперь она видела, что это военные машины. Но чьей они армии? Ее страх передался Эдварду. Мальчик зашевелился и освободился от коврика. В попытке защитить своего сына она подвергла его еще большей опасности, чем когда-либо, подумала Люси, закрывая его голову ладонью. Она заперла дверцы и проверила их прочность. Но люди в военной форме уже начали выходить из машин. И луна светила так ярко, будто помогала им. Они были одеты во все черное: в мешковатые брюки и накидки, перехваченные широкими кожаными поясами, удерживающими ножны для ятаганов. Их головы были замотаны черными платками, оставляющими открытыми только глаза. И каждая пара этих блестящих глаз была прикована к ней! Люси слышала, как один из них отдал приказ на своем языке и указал куда-то в сторону. Она оглянулась и увидела машину, мчавшуюся к ним на полной скорости. И затем произошло то, чего она так боялась, хотя и ожидала. Тот, кто отдавал приказы, видимо командир, приблизился к ее автомобилю, постучал в стекло и жестами показал, чтобы она вышла. В панике, глядя на его оружие, Люси с трудом смогла освободить защелку. Но когда дверца распахнулась, она в испуге отпрянула назад, еще сильнее прижимая к себе Эдварда. Малыш вскрикнул от боли и вырвался. Мужчина наклонился и выхватил его у нее из рук. С криком она кинулась за ними. Ее ноги в туфлях на высоких каблуках проваливались в рыхлом песке. Наконец командир остановился, но когда она бросилась, чтобы взять ребенка, кто-то встал у нее на пути. – Калил! – всхлипнула Люси. – Хвала Аллаху, ты спасен! – хрипло закричал Калил, обнимая сына. Но Эдвард не узнал Калила, являвшего собой внушающую страх фигуру в черном платке, обернутом вокруг головы и скрывавшем все его лицо, кроме глаз. – Мама-а-а! – закричал малыш, потянувшись к Люси. Калил посмотрел на нее твердым и жестким взглядом. – Крепче держи своего сына, – холодно сказал он, – и следуй за мной. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Люди Калила безо всякого приказа расступились, давая им возможность пройти через их ряды. Калил открыл дверцу машины и помог ей войти внутрь. Люси ощутила некоторое подобие покоя, почувствовав малыша снова у своего сердца. Она сидела, держа Эдварда и ожидая Калила, который отдавал распоряжения своим людям. Одна за другой машины поворачивали, направляясь к серебристому свету, пронизывающему горизонт. Калил сел за руль и захлопнул дверцу. – Здесь нет сиденья для ребенка, – предупредил он, не глядя на Люси. – В этом раньше не было надобности. Я надеюсь, что ты сможешь обеспечить моему сыну безопасность, держа его на коленях, пока мы едем? – Конечно, смогу, – спокойно ответила Люси. – До сих пор я одна обеспечивала ему безопасность без твоей или еще чьей-либо помощи. Они долго ехали в тишине. – Ты хоть понимаешь, что натворила? – наконец прорычал Калил. – Ты же могла погибнуть сама и погубить Эдварда! О чем ты только думала? – О том, чтобы уехать. Мы с сыном не могли больше находиться запертыми в твоем Золотом дворце, который больше напоминает золотую клетку; – Но Эдвард и мой сын тоже. Сорвав головной платок, скрывавший его лицо, он, все еще сердясь, бросил его позади себя. Эдвард узнал отца и с радостным криком потянулся к нему. Лицо Калила немедленно смягчилось, он взял ручку малыша и нежно поднес ее к своим губам. – Ты пережил настоящее приключение, мой маленький мужчина, – пробормотал Калил. – Куда ты ехала? – спросил он, стрельнув взглядом в Люси. – О чем ты думала, отправляясь в пустыню в середине ночи? – Когда мы выехали, было еще рано. Да и вообще у меня не было намерения ехать в пустыню. Дорога была перекрыта, и я потеряла ориентацию. – Люси замолчала, внезапно почувствовав сильную усталость. – Вас могли бы и не найти. – Голос Калила вновь привлек ее к разговору. – Я должен был понять, что тебе нельзя доверять. – Можешь пугать меня и дальше, но вспомни, что это была твоя идея сделать из нас заключенных… Люси посмотрела на Калила и поняла, что все ее слова не имеют для него никакого смысла. – Если бы это зависело от тебя, то я никогда и не узнал бы, что существует Эдвард, – холодно проговорил он. – Как ты смеешь осуждать меня! – воскликнула Люси. – Ты провел со мной ночь, после которой сбежал, как вор. Тебе не хватило храбрости назвать свое настоящее имя, не говоря уже о том, чтобы оставить номер телефона. Калил прекрасно понимал, что все это было правдой. И он также не мог не понимать, каково ей было оказаться в пустыне во время бури одной с маленьким ребенком. Да, ее поступок был опрометчивым, но ему, Калилу, не доставляло никакого удовольствия запугивать Люси еще больше, когда она и так еще не совсем пришла в себя после пережитого. Калил никак не мог собраться с мыслями. Он должен сделать ей выговор за то, что она так бездумно поступила, подвергнув себя и ребенка смертельной опасности. Она должна научиться уважать пустыню. – Вода и еда лежат сзади. – Спасибо, – пробормотала Люси. Он заметил, что сначала она накормила и напоила Эдварда и только потом сама принялась за еду – Куда мы направляемся? – спросила Люси, утолив голод небольшим количеством фруктов и сыром. – Мы едем в мой охотничий лагерь. Это ближе, чем дворец. Люси стало немного легче оттого, что они снова разговаривали, но ей все еще было не по себе от его холодного тона. – Это далеко? – спросила она. – Теперь нет. Мы выехали из высушенного русла реки, называемого нами «вади», – пояснил он. – Весь сыпучий песок собрался в вади и тем самым замедлил наше продвижение. – Я поняла это. – Сейчас нам лучше помолчать. Мой сын должен поспать. Его сын! Калил опять заставил ее почувствовать себя посторонней в жизни Эдварда. Но ей некого винить, кроме себя. Она не смогла достойно покинуть Абадан и увезти отсюда Эдварда. В Абадане слово Калила – закон. Как и слово его отца. Теперь шансы исчезнуть с сыном из страны были почти нулевыми. Люси задремала и очнулась только тогда, когда машина замедлила ход. Она осмотрелась вокруг. И не поверила своим глазам. Но вдруг ее осенило: Золотой дворец был показухой, а то, что она увидела сейчас, отразило другую, возможно, истинную сторону семейства Калила. Ничто, должно быть, не изменилось здесь за тысячу или даже за две тысячи лет. Небо, как дугообразный купол над их головами, было серебристо-серым, перемежающимся розовыми и оранжевыми полосами там, где солнце только начинало выползать из-за горизонта. Но десятки факелов все еще ярко горели вокруг лагерной стоянки, освещая шатры, окружающие чистый оазис. Однако было во всем этом ощущение какого-то непостоянства, как будто подобно всем другим ориентирам пустыни лагерь мог бы переместиться куда-нибудь и даже полностью исчезнуть за несколько минут. Калил остановил машину перед самым большим шатром. Перед входом замер охранник, одетый в арабскую одежду. Он явно ожидал их. Рядом с ним стояли две женщины. Все трое низко поклонились, когда Калил вылез из машины. Охранник вытащил Эдварда и передал его Калилу прежде, чем Люси поняла, что происходит. Калил взял спящего ребенка на руки и поцеловал его личико. Затем, на мгновение закрыв глаза, поднял лицо к небу, благодаря Аллаха за спасение сына, и в тот же самый момент Эдвард проснулся. Вместо того чтобы разрыдаться, как ожидала Люси, он мило улыбнулся Калилу, а разглядев на лице охранника бороду, попробовал ухватиться за нее, пока отец уносил его. Люси поспешила за ними. Она видела, как счастливы отец и сын. А о ней, казалось, все забыли, и у нее создалось впечатление, что она никому не нужна. К ее удивлению. Калил остановился и, помахав слугам, чтобы те ушли, подождал ее. – На пару слов, – произнес он. – Сейчас у нас есть шанс обсудить сложившуюся ситуацию, прежде чем об этом узнают все. – Это зовут Эдвард, – сердито сказала Люси, оскорбленная властным тоном Калила. – А нам обязательно спорить в его присутствии? – Возможно, если бы все было по-другому… – Это зависело от тебя. Калил – или, может быть, Кэл? – Ты думаешь, что я обо всем забыл? И разве не по твоей милости мы сейчас здесь? – зашипел Калил, хватая ее под руку и таща в шатер. – Не делай меня виноватым, Люси. Это ты подвергла жизнь Эдварда опасности и попробовала отнять его у меня! Шквал обвинений сыпался на нее подобно пулям. Они оба были виноваты, и Люси, и Калил. Но все, что сейчас имело значение, поняла Люси, глядя на сына, который наблюдал за ними, было то, что он уже в безопасности. Она ласково улыбнулась малышу, и Эдвард улыбнулся ей в ответ. Войдя в шатер. Калил усадил Эдварда на мягкий диван, опустил тяжелый занавес, закрывавший вход, чтобы не впустить песчаный вихрь, и зажег огонь в древней масляной лампе. Люси заметила жаровню, пылающую в углу. В шатре было на удивление уютно. Но тем не менее, современный мир вторгся и в это историческое место, поняла Люси, когда Калил заговорил по мобильному телефону. Голос его был твердым. Закончив разговор, Калил посмотрел на Эдварда. Взгляд его стал нежным, а лицо осветилось радостью. Когда же он вновь перевел взгляд на Люси, его глаза опять превратились в две льдинки. Тот же охранник, который приветствовал их по прибытии, проскользнул в шатер и поклонился Калилу. Мужчины улыбнулись, и Люси тоже улыбнулась, когда увидела, как Эдвард тянется, чтобы снова схватить солдата за бороду. Ей не надо было знать абаданский язык, чтобы расслышать гордость в голосе Калила. Охранник, должно быть, похвалил Эдварда за храбрость. Она гордилась своим сыном, но ее всю словно сковывал лед, когда она наблюдала за тем, как Эдвард реагирует на своего отца. Ей казалось, что мальчик уже стал частью другого мира… – Я отправлю Эдварда в один из женских шатров, – сказал Калил, наконец-то обратившись к Люси, – чтобы он смог там отдохнуть. Ты сможешь увидеть его, как только он проснется. Нам же с тобой теперь надо отмыться от песка, потом мы поговорим. Калил решил осуществлять контроль над ее жизнью, поняла Люси. Обычно она всегда стояла на своем, но сейчас слишком устала и умственно, и физически. Эдвард охотно потянулся к охраннику. Сидя на плечах мужчины, малыш помахал ей рукой, и она помахала ему в ответ и улыбнулась. Сердце ее сжалось от боли – Калил установил новый режим жизни для Эдварда, своего маленького принца пустыни. – Что у Эдварда было в руке? – тревожно спросила она, когда за охранником опустился тяжелый занавес. – Моя перчатка, – спокойно ответил Калил. – Конечно, ведь ты же занимаешься соколиной охотой, – пробормотала она, понимая, что Эдвард, должно быть, нашел перчатку на диване. Когда он подрастет, шейх Калил бен Сайд аль-Шариф будет обучать его соколиной охоте, научит ездить без седла и метко стрелять, то есть всему тому, что должен уметь делать каждый настоящий мужчина Абадана. Увезти Эдварда из Абадана значило лишить его неотъемлемого права, полученного по рождению. Если она это сделает, то в будущем он может обвинить ее. И тогда она потеряет его навсегда. Нужно искать компромисс. Калил может научить Эдварда как быть лидером, а она – как заботиться о себе и других. – Ванна готова, – сказал Калил, показывая рукой в направлении прохода в другое помещение. Я скоро вернусь. Люси так и подмывало вытянуться по-военному и отдать ему честь. Ситуация угнетала ее, но, к счастью, она не потеряла своего чувства юмора. Услышав нерешительное покашливание, Люси оглянулась и увидела двух улыбающихся женщин, видимо служанок, которые подзывали ее ко второй комнате. Неужели ее готовят для секса с шейхом? – цинично подумала Люси, рассматривая глубокую ванну, вода в которой была покрыта лепестками роз, источающими тонкий аромат. Женщины не собирались уходить, они стояли, приветливо улыбаясь и держа в руках по стопке пушистых белых полотенец. Люси тоже улыбнулась, сказав несколько слов по-абадански, которые успела выучить. Женщины оценили ее знания и в одобрении закивали головами. Люси была рада смыть с себя песок и пыль, но ей не хотелось делать этого в присутствии посторонних. Взяв у женщин несколько полотенец, она снова поблагодарила их и вошла в ванную комнату. Обменявшись быстрыми взглядами, женщины указали ей на одежду из шелка цвета голубого льда и затем, кланяясь, вышли. Было приятно, что ей не придется опять надевать грязную одежду. Люси с восторгом погрузилась в теплую, ароматную воду. Такой комфорт был неожиданным в сердце пустыни. Ванна, по-видимому, рассчитана для двоих – к счастью, она наслаждалась одна. Одна. Ее мысли сразу же унеслись к Калилу. Он примчался в пустыню, чтобы спасти наследника Абадана; она понимала это. Но ей было невмоготу отбросить образ его сильных рук, управляющих рулем, когда она сидела рядом с ним. Когда-то эти же самые руки управляли ею, ее послушным телом, принося ей такое наслаждение, слаще которого она не могла даже вообразить… – Ты все еще в ванне? Она напряглась, услышав голос Калила. – Еще минуту, и я буду готова. Вода расплескалась по всей комнате, когда Люси выпрыгнула из ванны. Она так быстро обернулась в полотенца, как будто Калил мог появиться здесь в любую секунду и увидеть ее обнаженное мокрое тело, все еще возбужденное мыслями о нем. Она вытерла влажные волосы, спрятала их в некое подобие тюрбана из сухого полотенца. Новая шелковая одежда ласкала кожу, но ей придется обойтись без нижнего белья. Взяв себя в руки, она вышла и увидела Калила. Мгновение они смотрели друг на друга. Калил переоделся, и черный шелк обрисовывал его великолепные мускулы. Густые черные волосы были еще влажными, на высоких скулах играл слабый румянец. Люси почувствовала, что ее тело ответило ему, тая под его взглядом. Казалось, что взгляд его черных блестящих глаз раздевал ее, хотя не требовалось большого воображения, чтобы увидеть ее соски, набухшие и поднявшиеся под тонкой тканью. Инстинктивно она подняла руки, чтобы прикрыть грудь. – Не надо, – пробормотал он, продолжая рассматривать ее. – Мы должны продолжить разговор, – хрипло проговорила Люси. – Как там Эдвард? – О нем хорошо заботятся, – сказал Калил, протягивая ей руку. Должна ли она взять предложенную им руку, как будто они возлюбленные, и позволить вести ее туда, куда он сочтет нужным? – Разве ты не хочешь увидеть его? – Конечно, хочу, – воскликнула Люси, быстро приходя в себя. Она побежала навстречу, едва касаясь дорогих ковров босыми ногами. – Погоди. – Калил снял тюрбан из полотенца с ее головы и заменил его на изящно украшенный драгоценными камнями шарф ярко-синего цвета. – Чтобы не попал песок на твои чистые волосы, – пробормотал он, предчувствуя ее отказ. – И сандалии, – добавил он, опускаясь, чтобы достать пару простых сандалий, представляющих собой несколько переплетенных ремешков, укрепленных на пробковой подошве. – Теперь ты одета для пустыни. Калил отступил в сторону, давая ей выйти, и указал на шатер, в котором был Эдвард. – Сафия отлично заботится об Эдварде. Она хорошо говорит по-английски. Люси улыбнулась пожилой женщине. Эдвард, утомленный опасными приключениями наконец заснул. Она с облегчением посмотрела на его розовые щечки. – Ты выглядишь очень уставшей, – заметил Калил, стоя по другую сторону кроватки малыша. – Может, тебе сначала поспать, а потом мы поговорим? – Я не могу спать, – честно сказала Люси. – Тогда почему бы нам не перейти в мой шатер? Он недалеко отсюда. – Да, пойдем. Люси знала, что не сможет отдыхать, пока не выяснит, какие у Калила намерения. Вдали от дворца она чувствовала себя более уверенно, и Калил казался здесь… благоразумным. Наверное, пустыня действовала на него успокаивающим образом. Возможно, теперь они придут к какому-то приемлемому решению. – Когда солнце встанет, – произнес Калил и помолчал, чтобы еще раз поглядеть на спящего сына, – ты увидишь горы, которые ограничивают наше королевство. Люси будто ощутила пощечину. Как она могла подумать, что Калил смягчился? Нет, он оставался тираном, таким же твердым и жестким, как и раньше. Она ошибочно приняла его уверенность в результате их обсуждений за компромисс, его вежливую манеру – за прощение. Но теперь она не сомневалась насчет шейха Калила бен Сайда аль-Шарифа. Будущее его сына уже вырезано из камня. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Калил приказал принести чай в свои роскошные апартаменты. Чай был горячим и сладким, жидкость обожгла Люси язык. – Подожди, – сказал Калил, беря маленький, похожий на вазу, стеклянный сосуд из ее дрожащих рук и подливая воду со льдом из золотого кувшина, усыпанного драгоценными камнями. Давай выйдем из шатра и посмотрим на восход солнца, – предложил он, когда она допила чай. Надо быть бдительной. Люси знала, что из-за усталости не может адекватно оценивать все происходящее. Она последовала за ним наружу как робот, не уверенная, что ей хватит силы для борьбы с ним. – Я любуюсь восходом каждый раз, когда приезжаю сюда, – сказал Калил, поворачиваясь к Люси. Потом подвел ее к веранде, где стояло что-то наподобие дивана из шелковых подушек. Широко раскрыв глаза, Люси смотрела на пустыню, простиравшуюся вдаль до черных гор, о которых говорил Калил. Игра света на скалах и песке была необыкновенной. Горы, все еще окутанные туманом, гордо поднимались к серебристо-розовому небу, их снежные пики были едва различимы в тумане. И когда пламенные лучи солнца осветили горизонт, туман начал рассеиваться, обнажая массивные хребты во всем их величии. Люси повернулась к Калилу, любующемуся пейзажем своего королевства. Какой он высокий и гордый. Черная одежда, прижатая ветром к телу, подчеркивала его великолепное сложение. – Теперь я понимаю, почему ты так сильно любишь все это, – импульсивно выпалила Люси. Допив одним глотком чай из сосуда, который все еще держал в руке, Калил вернулся в шатер, чтобы найти для нее что-нибудь теплое. Люси вздрогнула, когда он наклонился над нею и обернул ее плечи мягким, как шелк, платком ручной работы. – Ты, должно быть, очень устала. От его прикосновения по ней словно пробежал электрический разряд, который вызвал дрожь во всем теле. – Да, я все еще немного утомлена… – Синий – определенно твой цвет, – добавил он, выпрямляясь. – Ты очаровательна. Люси стряхнула с головы ткань, и та упала ей на плечи. Волосы мерцали вокруг лица подобно золотому нимбу. Красивая, подумал Калил. Плохо, что у них так много проблем… Но он будет владеть ею, через какие бы трудности ни пришлось пройти. Люси покраснела под его взглядом. Так или иначе нужно продолжить разговор. Она должна быть дипломатичной и казаться более покорной. – Не возражаешь, если я присоединяюсь? – Он указал на подушки, на которых она сидела. Шейх Калил спрашивает разрешение? У нее? Да и как она может возразить? Это его шатер, его подушки, его королевство. Люси не ожидала, что окажется от него на таком интимном расстоянии, но могла предсказать свою реакцию. Она вся была в огне. Получилось так, как будто Калил забыл обо всех разногласиях между ними, чтобы заставить ее почувствовать себя желанной. Они сидели в тишине. Постепенно мышцы Люси начали расслабляться. Разумом она понимала, что должна быть начеку, но сердцем чувствовала нежность. Она должна искать решение, как обуздать волю Калила, но не могла – не сейчас. Красота пустыни смягчит их сердца, излечит их раны и сократит трещину между ними… – Проснись… проснись, Люси. Люси неохотно открыла глаза и сразу же села. Она спала в объятиях Калила, держа голову на его плече! Боже! Люси подняла руку и зажала рот, чтобы не вскрикнуть. Она была уверена, что во сне почувствовала поцелуй в губы. – Который час? – Почти время ленча. Мне не хотелось будить тебя. Он снял платок с ее плеч. Посмотрев вверх, Люси увидела, что над ними натянут тент. Но даже под ним было жарко. – Мы еще не поговорили. – Все хорошее, навеянное ей сном, исчезло, когда она вспомнила события прошедшей ночи. – Еще нет, – согласился Калил. – Теперь придется подождать. Эдвард готов поесть… – Эдвард! Где он? – Там, где мы оставили его. – Калил смотрел на нее сверху вниз; его лицо было скрыто тенью, отброшенной навесом. – Твои вещи выстираны. Если хочешь, можешь переодеться в нее к ленчу. Ты не против, если мы перекусим с нашим сыном? – Конечно, я хочу поесть с Эдвардом! – Хорошо. Ему понравится. Оптимизм Люси стал угасать. Калил говорил так уверенно, как будто знал Эдварда всю его жизнь, а она была посторонней. – Я желаю видеть его сейчас же, – настаивала Люси, ее голос срывался, – прежде чем переоденусь. – Она остановилась, видя, как глаза Калила становятся холодными. – Ты думаешь, что я украл его, в то время как ты спала? Люси покраснела: ей действительно пришло в голову нечто подобное. – Не волнуйся, Люси, – монотонно сказал Калил, будто читал книгу. – Я никогда так не поступлю. Что бы я ни сделал с моим сыном, это ни для кого не станет тайной. У всех будет возможность узнать об этом и обсудить. – Калил взял ее руки в свои и заглянул ей глубоко в глаза. – Ведь ты совсем не знаешь меня, не так ли? С Эдвардом все будет хорошо. Сафия прекрасно заботится о нем, как я тебе и обещал. И когда ты выйдешь к ленчу, убедишься в этом сама. У нее защипало в глазах. Калил опять диктовал ей, когда она может и когда не может видеть Эдварда. Ее побег потерпел неудачу, и этим все только осложнилось… Калил притянул Люси к себе. Нет, он не собирается целовать ее. Просто защитить, вот и все… Люси Бенсон стала его наваждением, понял Калил. Он хотел своего сына больше всего на свете, но Люси он хотел тоже. Законы Абадана обеспечат ему первое, а второго придется добиваться. Но он сделает и то, и другое. Возможность обладания ею вскружила ему голову. Он нежно прижимал ее к себе и тихо бормотал что-то на своем языке, пока она не успокоилась и не начала оттаивать. Люси медленно подняла лицо в ожидании поцелуя. Калил мечтал видеть ее в кровати, ожидая, что будет доставлять ей наслаждение, ночь за ночью… пока полностью не утолит ею свой голод. Ему придется пересмотреть свои планы об отношениях с Люси. Для того чтобы Эдвард стал законным наследником, необходимо выполнить обычаи королевства: Калил должен жениться на его матери. И он женится. На время. Пожалуй – на полгода. В этом он не видел никакой проблемы, чувствуя, как Люси жаждет его. Она согласится на все, что он предложит ей. И то, что брак будет непродолжительным, для нее тоже будет иметь свои плюсы, так как она стремится сделать карьеру. И к тому же Люси будет чрезвычайно польщена тем, что он пожелал поднять ее выше простой любовницы. Она получит все: деньги, престиж, трон Абадана для сына. Что еще может желать женщина? А любовь? Калил едва не рассмеялся, когда это слово вдруг пришло ему в голову. Он видел ложь, которая царила во многих королевских семьях. Трон, благосостояние и титул – вот все, что требуется для того, чтобы даже самая циничная женщина поверила в то, что она влюблена. Но сейчас Люси отвечала на его ласки мягкими, глубокими стонами, и Калил нахмурился, отодвинувшись на мгновение. В этот момент она казалась слишком доверчивой, слишком беззащитной. Любовь? Он снова поцеловал ее, неистово, крепко, смакуя то, как она таяла от его ласк. Это не любовь это вожделение, с торжеством перебил он свой внутренний голос. Поцелуй становился все более и более настойчивым. Калил сгорал от желания. Он хотел потеряться в объятиях Люси, раствориться в аромате ее кожи и утонуть в пучине наслаждений. – Ленч, – мягко напомнила ему Люси, как только смогла говорить. – Чуть позже, – прорычал он и подхватил ее на руки. Они слились, едва успев дойти до кровати. От удовольствия Люси издавала глухие стоны, что еще больше возбуждало Калила. – Я никогда не обижу тебя. Если ты хочешь, чтобы я остановился… – Нет! – отчаянно воскликнула она. Наверное, он считает меня распущенной, подумала Люси. Эта мысль тенью проскользнула в сознании и тут же исчезла. Калил понимал ее, знал, чего ей хочется, умел доставить ей максимум удовольствия… Внезапно она исторгла радостный крик, а вслед за этим застонал Калил, и они воспарили вместе, стремительно уносясь вверх по бесконечному туннелю пульсирующих ощущений. – А теперь ленч, – произнес Калил, когда она успокоилась. – Прими душ, моя ванная в твоем распоряжении. Его голос опять стал таким холодным и сухим, как будто с нею говорил совершенно другой человек. – Разве ты тоже не хочешь принять душ? – спросила она. – У меня есть вторая ванная. И не возись долго. Не забудь, у нас дела, ты помнишь? Помнит? Как будто она могла забыть об их ленче с Эдвардом! Люси выругалась вполголоса, но Калил уже ушел. Новости, что прибыл принц, распространились среди его соплеменников как степной пожар, и шанс обсудить будущее Эдварда во время тихого семейного ленча стал невозможной мечтой, поняла Люси, когда вышла из женского шатра и увидела толпы людей. Теперь это превратится в церемонию. Жестокая жара значительно спала к тому времени, когда Люси несла Эдварда по деревянным ступеням к возвышению, на котором они должны были разместиться. Не переставая удивляться, Люси осмотрелась вокруг. Шелковые подушки образовывали что-то наподобие дивана. Балдахин, нависающий над ними, сотканный из золотисто-белого шелка, бросал тень на изящно сервированный стол. Шелковые занавеси по бокам колыхались от небольшого ветерка. Спереди шатер был открыт, и можно было видеть, что перед ним собрались все кочевники королевства Абадан. Сафия, которая сопровождала их, подумала было принести игрушки для Эдварда, но малыш вцепился в перчатку принца и отверг все остальное. Не было никакого намека на присутствие Калила, хотя Люси предположила, что он, наверное, находится в толпе. Ища его глазами среди массы собравшихся людей, она была удивлена, увидев, как много грузовиков припарковано рядом с верблюдами. – Теперь пустыня вся изрезана дорогами, – пояснила ей Сафия. – Бензин в Абадане более доступен, чем вода. Наконец Люси увидела Калила. Он стоял в центре толпы, на голову возвышаясь над всеми, и разглядывал жеребцов, привезенных ему на экспертизу. Как будто почувствовав на себе взгляд Люси, Калил повернулся, и сердце ее подпрыгнуло в груди, когда их глаза встретились. Независимо от того, что он думает о ней, она никогда еще не чувствовала большей гордости за Калила. Он выглядел как настоящий принц Абадана. С нежностью посмотрев на Эдварда, он снова вернулся к разговору с соплеменниками, полностью поглощенный тем, что они говорили ему. Напоминая себе, что обязанности принца имеют приоритет над его личной жизнью, Калил искоса наблюдал за Люси. Ее сходство с фотографиями в королевском семейном архиве никогда не поражало его прежде, но оно было почти невероятным. Он считал, что в этом виноваты ее одежда, то, каким образом она убрала свои длинные белокурые волосы, завязав их в хвост, а также отсутствие косметики на лице – разве что немного блеска для губ. Для ленча Люси выбрала ту одежду, в которой уехала из дворца: простые хлопковые брюки и рубашку с закатанными до локтей рукавами. Она работающая женщина, мать, и у нет никакого намерения наряжаться так, чтобы доставить удовольствие принцу пустыни. Калил должен принять ее такой, какая она на самом деле; здесь не должно быть никаких компромиссов. Калил был великолепен, весь его вид выдавал в нем будущего правителя Абадана. Широкими шагами он направился к помосту. Когда Эдвард увидел своего отца, идущего к ним по песку, он запрыгал от восторга. Не говоря ни слова, Калил взял сына и, подняв его высоко над своей головой, показал мальчика тысячам собравшихся перед ними людей. Соплеменники взметнули кулаки и издали вопль одобрения, от которого по спине у Люси пробежали мурашки. Эдвард был признан одним из них, поняла она, чувствуя смесь гордости и страха. Теперь не могло быть и речи о возвращении. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Им был предоставлен обширный выбор деликатесов, и они наслаждались едой, не замечая, что на песок уже упали фиолетовые тени. Почти все время затянувшегося ленча Калил посвятил Эдварду, и, хотя Люси все больше нравилось наблюдать за их общением, ей начало казаться, что Калил преднамеренно уклоняется от ее попыток заставить его обсудить будущее ребенка. – Мне надо встретиться кое с кем, – сказал Калил, когда подали кофе. – Эдварда сейчас унесут. Слишком утомительно для ребенка сидеть и слушать разговоры взрослых. Видя, что няня уже взяла Эдварда, Люси поднялась, но Калил коснулся ее руки, показывая, чтобы она осталась. – Но ты же сказал, что у тебя какая-то встреча. Наверное, будет лучше, если я пойду с Эдвардом? – Мы еще не закончили наш разговор, а Эдвард сейчас ляжет спать. – Калил понизил голос. Сядь. Пожалуйста, Люси. Не желая устраивать сцену перед его соплеменниками, Люси снова опустилась на подушки, наблюдая, как Сафия несет Эдварда в женский шатер. – Мне нужно поприветствовать некоторых из старейшин племен. Я разделю с ними чаепитие, как того требуют наши обычаи. Жизнь Калила начинала очаровывать ее. И эти переговоры могли дать возможность еще больше узнать об отце ее сына. – Может, мне пересесть подальше, чтобы ты мог побеседовать со старейшинами наедине? – Мне нечего скрывать, – произнес Калил, как и никому из моих родственников, так что можешь остаться здесь. Пульс Люси участился, когда Калил слегка улыбнулся ей. И он не спешил отвести глаза. Именно она отвернулась первой. Люси вспомнила о том, что было несколько часов назад, и ее сердце возликовало. Она почти поверила, что между ними существует нечто большее, чем секс… Калил сделал знак одному из своих слуг. Люди, ожидающие у подножия лестницы, начали медленно подходить к ним. – О ком он говорил? – спросила Люси, когда последний гость отвесил им глубокий поклон. – Кто такая медсестра Клемми? – Она прервалась, чтобы улыбнуться пожилому мужчине, покидающему их. Старик почти не отрывал от нее взгляда во время разговора с Калилом, восклицая что-то тихо по-абадански и указывая на Люси. – Медсестра Клемми была моей матерью. Ахмед Мехди Бхейа отметил сходство между вами. Его отметили также многие из находящихся здесь людей. – Я похожа на твою мать? – Тот же самый тип. Целеустремленная, упрямая и такая же энергичная, как моя самая своенравная чистокровная лошадь, думал Калил, радуясь, что Люси не может прочитать его мысли. Но он заметил, что ее снедает любопытство. – Так твоя мать была медсестрой? – Да. Что-то необычное отразилось в глазах Калила, и Люси нахмурилась. – Если тебе неприятна эта тема… – Напротив, я бы хотел поговорить о маме. Спрашивай меня обо всем, что тебя интересует. – Как она встретилась с твоим отцом? – Люси вспомнила старый торшер в апартаментах правящего шейха. Было так много загадок, и теперь она хотела поскорее разгадать их. – Она ухаживала за ним в больнице. Это, конечно, стандартная ситуация. Но тут-то все предсказуемое заканчивается и начинается истинная история любви. Заинтригованная, Люси едва заметила, что слуги осторожно отошли от них, а соплеменники уже направились к своим грузовикам и верблюдам. – Мать была старше моего отца, – продолжил Калил, глядя на пламенное зарево заката. – Она нарушила все здешние традиции, когда он привез ее, так как настояла на продолжении своей работы, находясь в браке с правящим шейхом Абадана. – Это говорит о сильном характере. – Она и была такой. – Что же случилось? – мягко спросила Люси. – Несчастный случай в пустыне. Она пыталась спасти жизнь ребенка, упавшего в ущелье. – Калил вздрогнул, как будто воспоминание об этом причинило ему осязаемую физическую боль. Она не должна была отправляться в пустыню одна. Гнев окрасил его голос, и Люси почувствовала вину, поняв, что ее собственный опрометчивый поступок только разжег его ужасные воспоминания. – Мне жаль, – тихо сказала она, зная, что этого недостаточно. – Я думал, что отец не сможет пережить этого… Наши люди теперь считают ее ангелом, смотрящим на них сверху, охраняющим и защищающим их, и даже устраивающим их браки. – Его губы искривились в полуулыбке. – Так говорят о святой. – Святой, твердо стоящей на земле и имеющей своеобразное чувство юмора, – добавил он, лицо его немного просветлело. – Она всегда говорила, что к профессии медсестры ее подтолкнуло имя. – Какое? – Клементина. [1] 1 Clement – милосердная (англ.) – Да, ее родители, похоже, давно определили профессию дочери, – улыбаясь, сказала Люси. – Она поступила в колледж, где обучилась на сестру милосердия. А когда влюбилась в моего отца и приехала в Абадан, навсегда осталась здесь. Реорганизовала нашу медицинскую систему и ускорила ход истории для абаданских женщин на несколько сотен лет. Так что пошло не так, как надо? Почему никто не перенял факел у медсестры Клемми? А теперь уже слишком поздно, размышляла Люси, глядя на Калила. Ни он, ни его отец не позволили бы возврата к тому, что существовало тогда, когда медсестра Клемми была жива. – Твоя мама была великой женщиной, – искренне произнесла Люси. – Мне жаль, что я не знала ее. Каким образом они снова оказались в шатре Калила, Люси уже не помнила. – Так наш разговор состоится? – прошептала она, когда он наконец высвободил ее из своих объятий. – Позже, – пообещал Калил. Луна бросала серебряные блики на кровать, купая в них разрумянившееся лицо Люси. Его любовью нельзя пресытиться. Это как жажда пьешь и не можешь напиться, решила она, проводя кончиками пальцев по густым блестящим волосам Калила, когда он прокладывал дорожку из поцелуев по ее телу. Он преподал ей восточный способ занятий любовью. Растягивай удовольствие, пока не достигнешь другого уровня сознания – такого, который уводит далеко от всех забот и тревог в иное место, где правит одно лишь бесконечное блаженство… Калил вновь обхватил руками ее ягодицы. – Опять? – удивленно пробормотала Люси. – Это была только подготовка, – сказал он, обжигая ее глубоким, страстным поцелуем. Они принадлежат друг другу; они созданы для счастья… Слова в голове Люси рождались из движений Калила, они очищали ее голову от всех остальных мыслей. С глубоким стоном Калил откатился от нее, когда их силы были полностью истощены. – Ты дикая кошка, – засмеялся он, взглянув на царапины на своих руках. – Я никак не могу насытиться тобой. Скоро я вообще не смогу жить без тебя. И поэтому хочу поговорить с тобой о браке. Брови Люси взметнулись вверх, глаза чуть не вылезли из орбит. – О браке?! Но, Калил… – Это необходимо для Эдварда, – перебил он, заглядывая ей в глаза, когда подносил ее руку к своим губам. – Ты не можешь быть просто моей любовницей, Люси. Родители Эдварда обязаны состоять в законном браке. Восторг наполнил Люси, ведь это то, о чем она только могла мечтать. Но пыл ее мгновенно утих: глаза Калила не выражали никаких эмоций. Она неуверенно что-то промычала в ответ. – Эдвард должен быть моим законным сыном, если ему суждено когда-то унаследовать трон Абадана. Поэтому я предлагаю брак. Что ты думаешь по этому поводу? Люси сглотнула, оттягивая время, чтобы собраться с мыслями. Она хотела почувствовать то, что в такой момент ощущает любая женщина: ликование, восторг, абсолютную уверенность. Но что-то настораживало ее. Калил сделал ей предложение без какого-либо намека на чувства. – Конечно, это будет временный брак. Я велю составить надлежащий контракт. Скажем, на шесть месяцев? – Он вопросительно посмотрел на нее. На шесть месяцев? Этого достаточно, чтобы мир признал Эдварда законным наследником? Достаточно, чтобы исправить их ошибку? – Ну же, Люси, это хорошая идея. Я ведь ничего от тебя не прошу. Люси отпрянула от него и стремительно соскочила с кровати. Ощущая неловкость оттого, что стоит перед ним обнаженная, она схватила простыню и завернулась в нее. – А потом, что будет через шесть месяцев? – спросила Люси. Ее лицо побелело. – Что тогда, Калил? – Тогда я отпущу тебя, – сказал он, вставая с кровати, чтобы успокоить ее. – Не подходи ко мне! – предупредила Люси, отступая назад. Схватив его одежду со стула, она бросила ему. – Оденься. Я не могу смотреть на тебя в таком виде. Калил нахмурился, но все же оделся. – Прежде чем обвинять, не будет ли лучше, если ты сначала выслушаешь меня? – Я слушаю, – напряженно сказала Люси, глядя ему прямо в лицо. Восстановив дыхание, она с гордым видом выпрямилась. – Когда мы поженимся, Эдвард обретет статус законнорожденного и будет признан Советом как мой наследник. А через шесть месяцев я предоставлю тебе развод. Ты будешь свободна, Люси. Свободна поступать так, как тебе заблагорассудится. Я не буду препятствовать тебе видеться с Эдвардом, поскольку понимаю, как ты любишь его, Люси душили слезы отчаяния. Шейх Калил из Абадана разбил ее сердце, и что бы он еще ни сделал, какие бы доводы в пользу фиктивного брака ни привел, это не сможет причинить ей боли сильнее той, что она сейчас ощущала. – Я не хочу давать тебе никаких ложных надежд, – ободряюще сказал Калил, как будто почувствовал глубокое разочарование Люси. – Но ты должна понимать, что никогда не сможешь сидеть на троне Абадана рядом со мной. Нам придется развестись. Однако я уверяю тебя, что никогда не подвергну тебя сплетням или жестокой инсинуации. Мы все сделаем тихо. Люди едва будут знать, что у нас происходит, – перемены для тебя будут минимальными. Люси чуть не ударила его. Значит, она годится на то, чтобы носить под сердцем ребенка шейха Калила, но недостаточно хороша, чтобы сидеть на троне Абадана! Внезапно ярость уступила место отчаянию. Ради Эдварда Люси согласится на это. Ради Эдварда она выйдет замуж за мужчину, которого любит, и через шесть месяцев позволит ему унизить себя перед всем миром, разведясь с ним. Люси смотрела на Калила, как будто впервые видела его. Даже сейчас она не могла ненавидеть его. – Я пойду дальше, – решительно проговорил Калил. – Вы с Эдвардом можете уехать домой, когда ты захочешь. Тебе надо прийти в себя перед таким шагом, и я собираюсь дать тебе столько времени, сколько потребуется. Люси задумалась. Улететь домой было самым большим ее желанием, разве нет? С другой стороны, теперь, когда настал долгожданный момент, мысль об отъезде из Абадана наполнила ее страхом. Но когда она вспомнила, что Эдвард будет с ней, ее лицо смягчилось. – Так-то лучше. Я начал думать, что никогда уже не увижу твоей улыбки. Неужели она улыбнулась? Этот разговор ее так потряс, что она уже не контролировала проявления своих эмоций. – Я думаю, ты хочешь, чтобы Эдвард унаследовал трон должным образом? – Не дождавшись от нее ответа. Калил отчеканил: – Наши отношения должны быть легализованы здесь, в Абадане. – Наши отношения? Ты… ты подразумеваешь секс? – Не старайся все опошлить, Люси, – нахмурившись, сказал Калил. – Я просто стараюсь быть честным с тобой. Ты не должна волноваться. Я прикажу своей юридической команде заняться этим немедленно. И если у тебя будут трудности с адвокатом, я уверен, что и здесь смогу помочь. – Нет, спасибо. Я справлюсь. – Люси, – сказал Калил, придвигаясь поближе и касаясь ее локона, чтобы отвести его от лица. Иди ко мне. Совершенно измученная, Люси подалась к нему подобно тряпичной кукле, и Калил обнял ее. Она почувствовала его тепло, вдохнула его аромат. Слезы брызнули из ее глаз и потекли по щекам. Всегда ли шейх так легко отделывался от любовниц, когда уставал от них? Люси подумала, что ей повезло больше других, ведь Калил предложил ей брак… ради их сына. Хотя мог бы этого и не делать. Должно быть, он очень любит Эдварда. – Мне надо принять душ и одеться, – сказала она, осторожно вытирая глаза, – потом мы сможем обговорить детали. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Коттедж Люси в Вестбери холодным мартовским утром являл собой совершенно иной мир в отличие от романтической лагерной стоянки в пустыне Абадана. А Золотой дворец казался сейчас просто миражом. Отодвигая занавески, она посмотрела на главную улицу маленького городка. Абадан представлялся ей не чем иным, как фантастическим королевством, которое мог выдумать только самый изобретательный кинорежиссер. Из окна ее коттеджа открывался вид прямо на Вестбери-Холл, выглядевший теперь просто великолепно. Работа над ним была почти закончена. Конечно, Люси хотелось самой осуществить его реконструкцию, но она была довольна тем, что дело шло на лад. Ходили слухи, что его превратят в роскошную гостиницу для курортников, и это казалось наиболее вероятным объяснением, потому что рядом выстроили комплекс для досуга. На отремонтированной крыше была оборудована даже вертолетная площадка. Скоро их сын сделает свои первые самостоятельные шаги. Жаль, что Калил не увидит столь великолепного зрелища. Но Калил сделал свой выбор, и должен смириться с этим так же, как она должна смириться с браком без любви. Без любви – с его стороны. Люси во всем контролировала свою жизнь, но только не в том, что касалось Калила. Ей казалось, что она потеряла контакт с реальностью. Он не любит ее, и наступило время принять этот факт. Благодаря Калилу в ее доме постоянно присутствовали посторонние люди, с которыми ей приходилось сталкиваться. Его служба безопасности была всеобъемлющей и вездесущей. Один мужчина поселился в спальне для гостей. Другие сидели в скромной черной машине, припаркованной через дорогу от дома. Они часто менялись, но она легко узнавала их. Предстоящий брак превратил Люси в некую знаменитость в их городке. Многие ей завидовали. И только она одна знала правду. Присутствие телохранителей напоминало Люси о пребывании в Абадане, когда она была пленницей шейха. Калил мог управлять ее жизнью и здесь, отдавая приказы с другой половины земного шара. Поймав на себе взгляд сынишки, Люси улыбнулась ему. Ей надо контролировать себя, Эдвард не должен страдать из-за недостатка любви между его родителями. И уж тем более никогда не должен узнать о том, что его отец считает ее неподходящей супругой для наследного принц? Абадана. Когда раздался звонок в дверь, Люси подскочила, надеясь увидеть Калила. Но вместо него на пороге возник почтальон. Идиотка! – обругала она себя. Разве возможно, чтобы шейх Калил из Абадана заявился сюда без предупреждения, как простой смертный! – Что бы это могло быть? – воскликнула Люси, когда почтальон внес большую картонную коробку в узкую прихожую. – Откуда мне знать, – сказал он. – Распишитесь здесь, пожалуйста. У меня в фургоне осталось еще три коробки. – Еще три! – Люси уже поняла, откуда они прибыли. Проводив почтальона, она вскрыла первую коробку и обнаружила невероятной красоты фату, усыпанную горным хрусталем и жемчугом. Любуясь ею, она подумала, что такая фата должна принадлежать настоящей невесте, а не ей. Открыв все три коробки и осмотрев подарки к свадьбе, проложенные папиросной бумагой, Люси в изнеможении опустилась на пол. «Это необходимо для фотографий, – говорилось в приложенной записке, – которые не дадут Эдварду повод для мыслей о том, что брак его родителей был устроен второпях». Калил снова был прав. И он собирается прибыть завтра, гласила записка. – Пойдемте, молодой человек, – сказала она, поворачиваясь к Эдварду, который уже рылся в коробках и раскидывал повсюду ее свадебную одежду. – Для вас здесь ничего нет. Неся Эдварда на кухню, чтобы покормить завтраком, Люси продолжила чтение записки. «Скромная гражданская церемония состоится в Вестбери-Холле», – писал Калил. Значит, Вестбери-Холл не будет гостиницей, подумала Люси. Судьба посмеялась над нею – «Кэл» оказался шейхом Калилом, а ее честолюбивые планы, связанные с Вестбери-Холлом, потерпели крах, но теперь именно здесь, в Вестбери-Холле, она должна выйти замуж за «Кэла»! День пролетел незаметно. Люси заказала в местном салоне красоты все услуги, необходимые для того, чтобы выглядеть на свадьбе подобающим образом. Позже, когда Эдвард уже спал, Люси прокралась вверх по лестнице и снова вошла в детскую, чтобы полюбоваться на малыша. Он напоминал спящего ангела, невинного и спокойного. Люси обхватила себя руками, на мгновение сильно зажмурив глаза. Калил смягчался только тогда, когда находился с Эдвардом, а все остальное время был настоящим принцем пустыни. – Не будь смешной! – пробормотала Люси. Давно пора прекратить вести себя как романтичная дурочка. Выходя на цыпочках из детской, Люси оставила дверь приоткрытой, чтобы ночью можно было услышать Эдварда. Внизу она вошла в кабинет, закрыла занавески, отгораживаясь от холодной суровой ночи, и приблизилась к письменному столу. Брачный контракт, который надо подписать, лежал на самом виду. Люси отказалась от денежного содержания, за что Калил выразил ей свое уважение. Их с Эдвардом ожидают регулярные поездки в Абадан, а в Вестбери они будут проводить гораздо больше времени, чем Люси смела надеяться. Лейла останется постоянной няней – что, по мнению обоих родителей, обеспечит дополнительную стабильность для Эдварда. Калил подумал обо всем – кроме любви, заметила Люси, опуская авторучку. Ей трудно было заставить себя подписать документ, составленный с таким хладнокровием. Но Калил любит Эдварда, и это имеет наибольшее значение. Оглянувшись, Люси заметила, что огонь в камине почти догорел. Чтобы успокоиться, ей надо хоть чем-нибудь заняться. Добавив угля, она помешала его медной кочергой и села на корточки перед камином. – Очень скоро я буду женой – и принцессой, громко сказала она. – А через шесть месяцев снова стану свободной женщиной. – И уже шепотом, глотая слезы, добавила: – Вот и хорошо. Меньше забот. Сегодня приедет Калил! В записке говорилось, что он прибудет в девять часов. Поэтому около восьми Люси с Эдвардом еще возводили башни из пластмассовых кубиков на кухонном столе. А стол как бы случайно оказался у окна, выходившего на дорогу. Эдвард увидел его первым – точнее, он увидел блестящий черный лимузин. Калил выскочил из автомобиля прежде, чем лимузин остановился. Сердце Люси стучало так сильно, что ей даже стало больно. Она забыла, какой он высокий, какой мощный и красивый. Даже в темном официальном костюме он выглядел по-королевски. Малыш запрыгал у нее на руках, желая приветствовать отца. – Эдвард, угомонись на минутку, пожалуйста, сказала Люси, наблюдая за тем, как Калил повернулся и стал разглядывать Вестбери-Холл – место, где все началось. Затем он протянул руку к дверному звонку. Телохранитель, который жил в коттедже вместе с ними, моментально слетел с лестницы и, забежав перед Люси, открыл дверь и склонился в глубоком поклоне. Калил вошел, и крошечная прихожая сразу наполнилась ароматом корицы и имбиря. – Люси, – сказал он, глядя на нее сверху вниз. В этом доме с низкими потолками шейх казался просто огромным. Люси судорожно вздохнула, стараясь не выдать своего волнения. Между ними действительно ничего нет, никаких чувств, поняла она, когда Калил выхватил возбужденного Эдварда из ее рук. – Мой сын! – радостно воскликнул он, прижимая к себе Эдварда. Сердце Люси заныло от тоски. А чего, собственно, она ожидала? Что Калил обнимет их обоих, как бывает в настоящих семьях? Что накинется на нее с поцелуями? – Ты хорошо доехал? – спросила она, чтобы не показаться нелюбезной. Калил нахмурился. – Я бы мог прилететь на вертолете, если бы знал, что закончили крышу. Люси в замешательстве посмотрела на него. Его слова были так далеки от ее собственных мыслей, что потребовалось время, чтобы до нее дошел их смысл. – Это было бы гораздо удобнее, – ответила она наконец. – Мы войдем? – Да, да, конечно, – сказала Люси, отступая в прихожую. – Не хочешь ли зайти на кухню выпить кофе или чаю… А может, ты позавтракаешь? Было что-то неестественное в том, чтобы пригласить шейха Калила из Абадана в ее скромную кухню. Но почти два года назад Кэл не был слишком горд, чтобы поесть на ее кухне, вспомнила Люси, наблюдая, как он ставит Эдварда на его коврик для игры. – У тебя изменения, – заметил Калил. – Для безопасности Эдварда, – объяснила Люси. – Плита становится раскаленной от долгой готовки, поэтому мне пришлось соорудить вокруг нее ограждение с защелкой. Но это ненадолго, пока он не научится открывать его. О, Эдвард! – воскликнула она, чуть не уронив чашки на стол. Калил как будто прирос к своему месту, когда увидел, как Эдвард сделал свои первые, слегка неуверенные шаги без помощи взрослых. Протянув ручки, он направился к отцу и обхватил ноги Калила. Люси схватилась за сердце и сделала глубокий вдох, успокаивая дыхание. – Я так довольна, что и ты видел это чудо, – честно призналась она. – Я тоже очень рад, – сказал Калил хриплым от волнения голосом, поднимая Эдварда на руки. Малыш привлек внимание матери, чтобы она тоже порадовалась вместе с ними. Люси поспешила разделить его триумф, не заботясь о том, что, обнимая Эдварда, прижималась также и к Калилу. Пусть между нею и Калилом ничего не осталось, но это был особенный момент. Калил заявил, что Эдварду пора на прогулку. – Не смотри так встревоженно, Люси. Я привез вам с Эдвардом кое-кого из Абадана, – сказал он, показывая на дверь. – Лейла! – воскликнула Люси, увидев девушку. Как я рада видеть тебя! – И я вас, – тепло отозвалась Лейла. – Я возьму мальчика? Эдвард любит своего папочку, правда, маленький? – нежно заворковала она, – А давай пойдем и покормим уток, ладно? – Тебе подошел свадебный наряд? – спросил Калил, когда дверь за Лейлой и Эдвардом закрылась. – Идеально, – холодно произнесла Люси, глядя помимо воли на его сильные загорелые пальцы – пальцы, которые были так хорошо знакомы каждому дюйму ее тела. – Хорошо. Люси ощутила неловкость. Она не знала, чего Калил ожидает от нее. – Я уже наладила свои старые контакты и буду весьма занята после свадьбы. – Ты о чем? – резко спросил он. – Я о том, что сразу же начну работать. Калил тихо выругался по-абадански. – Ты всегда знал, что я буду работать. Это написано в контракте, который лежит на моем столе. Мы пришли к соглашению… – Ты будешь работать, но не здесь, не в этой стране. Тебе есть чем заняться в Абадане. Ты должна проводить большую часть времени со мной. Мой народ ожидает… – Наш народ – пусть даже только в течение шести месяцев, – напомнила ему Люси. – Наш народ, – уступил он неохотно, – ожидает видеть нас выполняющими официальные обязанности вместе. Терпение Люси кончилось. Он, казалось, продумал все заранее. Ее ни о чем не спросили! – Не является ли это излишне современным для жителей Абакана? – поддела его она. – В чем дело, Люси? Или ты думаешь, что не справишься с этим? – Я справлюсь, – сказала Люси, чувствуя, что ее гнев растет. Она не хотела быть марионеткой в руках Калила: мать до востребования, супруга по контракту, женщина без собственного мнения. – Хорошо, тогда это улажено. Завтра, после свадьбы… – Завтра! – А что, есть причины подождать? – В Абадане ты обещал, что у меня будет столько времени, сколько мне потребуется! – воскликнула Люси. – Я вынужден ускорить события – у меня есть обязанности. Формальности сейчас улаживаются. Гости проинформированы, ни один из них не пожаловался, – нетерпеливо произнес Калил. – Я не могу понять, почему ты так упрямишься. – О, действительно, почему? Это моя жизнь, о которой мы говорим, Калил, и она не будет управляться тобой. Ради Эдварда я сделаю все необходимое. Но если ты думаешь, что можешь приказывать мне, что я стану твоей рабыней на время, пока мы женаты, то ты горько ошибаешься. Я согласилась на этот брак ради сына – а не для себя, и, уж конечно, не для тебя! – Однако завтра мы поженимся, – отрезал Калил. – И сразу же после свадьбы вы с Эдвардом будете сопровождать меня в Аббадан. Завтра здесь, в Вестбери-Холле, состоится гражданская церемония. Таким образом, наш брак будет признан в этой стране. Когда мы вернемся в Абадан, у нас будет вторая церемония – благословение, чтобы мой народ мог приветствовать и принять мою молодую жену. Не в силах смотреть ему в глаза, Люси уставилась на свои дрожащие руки. – Я не знала… что мы уедем в Абадан сразу же после свадьбы. – Увидев, что Калил шагнул к ней, Люси вздрогнула. – Не надо, – сказала она., – Не дотрагивайся до меня. Я не ожидала, что ты будешь так торопить меня. – Торопить тебя? – Калил холодно усмехнулся. Это не может ждать вечно, и к тому же сейчас подходящее время. – Для кого? – Но Люси знала, что впустую тратит слова. – Хорошо, но я не позволю тебе и впредь манипулировать мной… – Манипулировать? – Сначала Вестбери-Холл, потом наш брак… – Вестбери-Холл? – Да, – сказала Люси, не желая дальше скрывать свои подозрения. – Ты ведь еще тогда планировал что-то, не так ли? – Не дождавшись от него ответа, она продолжила: – Значит, я права. Иначе зачем бы ты приезжал сюда два года назад? Какие у тебя были намерения? Ты уже тогда хотел купить Вестбери-Холл? А может, ты: намеревался украсть мои идеи по его реконструкции? – Твои идеи были открыты для всех. – Для тебя Вестбери-Холл – это всего лишь игра, в которой ты должен был выйти победителем, горько сказала Люси. – Ты никогда не поймешь, что Вестбери-Холл значил для меня. Я помню старую леди, которая жила в нем, – мои родители работали на нее всю свою жизнь. Мы любили ее, и леди Грейс отвечала нам взаимностью. Впрочем, зачем я все это тебе говорю! Разве ты знаешь, что такое любовь, Калил? Ты умеешь только повелевать людьми – это все, на что ты годишься. А я оказалась всего лишь небольшой премией, подарком после завершения твоей сделки. – Я пойду, – ровным голосом произнес Калил. Тебе надо подготовиться к завтрашнему бракосочетанию. Я полагаю, что те деловые встречи, которые ты, возможно, запланировала, могут быть отложены? – спросил он, направляясь к двери. – Да, конечно, – только и смогла вымолвить Люси. – Превосходно, – сказал Калил, не оглядываясь. Люси собрала всю свою волю, когда выходила из экипажа, запряженного лошадьми. Калил настоял на экипаже, несмотря на то что ее коттедж находился всего в нескольких шагах от Вестбери-Холла. Он сказал, что Люси нужно провезти вокруг городка, чтобы люди посмотрели на нее и чтобы можно было сделать хорошие фотографии. Она согласилась, не желая, чтобы Эдвард, когда станет старше, думал, будто брак его родителей был заключен без любви. Из распахнутых дверей Вестбери-Холла лилась приятная музыка. Расправляя складки платья, Люси заметила, как сильно дрожат ее руки. Один из подданных Калила подал ей букет, в который она вцепилась, как утопающий за соломинку. Цветы для свадебного букета она выбрала сама – простые цветы из местной оранжереи: нарциссы, фрезии и несколько ранних тюльпанов. Свадебный наряд Люси поражал своей роскошью: украшенные драгоценными камнями атласные туфельки, атласная пелерина, отделанная мягким мехом, наброшенная поверх изысканного платья, расшитого жемчугом. Поведение Калила накануне все еще терзало ее, но Люси нашла способ справиться с фарсом, который назывался ее свадьбой. Она сыграет свою роль с достоинством и будет наслаждаться роскошью, полагающейся ей по праву невесты шейха Калила. Гордо подняв голову, Люси переступила порог Вестбери-Холла и увидела ожидающего ее Калила. Рядом стояла Лейла с Эдвардом на руках. Их окружали люди, большинство из которых она не знала. В зале полукругом стояли сановники из многих стран, костюмы которых были украшены лентами, медалями и драгоценными камнями – и все они ожидали ее прибытия! Все это казалось ей невероятным. Внезапно уверенность в себе покинула Люси, ноги будто приросли к полу. К счастью, сразу же около нее оказался Калил, и ее заледеневшая рука была согрета его теплом. Она разрешила ему вести себя вперед, медленно и осторожно, как будто была хрустальной вазой, которая может разбиться, если обращаться с ней неаккуратно. Во время церемонии Люси вела себя безупречно, отвечала, когда требовалось, улыбалась Калилу, когда это было положено, и позже, когда они танцевали, старалась казаться раскованной. Она простила бы его безразличие к ней и забыла бы все подозрения за одно только нежное слово, за один ласковый взгляд или за одну милую улыбку. Но он ухаживал за ней, как очень учтивый и внимательный… незнакомец. Наконец Калил провел ее к высокому столу, подвинул ей стул, Люси села. – Мать моего сына, – произнес Калил, представляя Люси послу Абадана. Пожилой мужчина наклонился к ее руке для поцелуя. – Большая честь наконец встретить вас, принцесса, – сказал он. Потрясенная Люси часто заморгала и встретилась со спокойным взглядом Калила. – Это я имею удовольствие познакомиться с вами, – ответила она, быстро приходя в себя. Тот факт, что Калил побеспокоился о том, чтобы представить их, а также то, что ее назвали «принцессой», застало ее врасплох. – Я надеюсь, что ты извинишь меня, – сказал Калил. С удовольствием, подумала Люси, когда посол увел его. Ей нужно время, чтобы собраться с мыслями, осознать, что, как ни короток будет их брак, ее жизнь изменилась навсегда. Она наблюдала, как люди, низко кланяясь, уступали дорогу Калилу и понимала, что никогда не сможет привыкнуть к тому, что шейх Калил из Абадана – ее муж. Предоставленная самой себе, Люси начала расслабляться и наслаждаться празднованиями. Разговоры с друзьями, родственниками и даже с незнакомыми людьми развлекали ее. Но беседа с женой мэра Вестбери нарушила эту идиллию. – Только подумать, что Вестбери-Холл снова будет частным домом! – Простите? – переспросила Люси, собираясь с мыслями. – Вы должны гордиться вашим мужем, – Оказала жена мэра, указывая на Калила, который непринужденно болтал с гостями, проходя среди гостей. – Я горжусь, – автоматически проговорила Люси. – Фрак великолепно сидит на его роскошной фигуре, и я воображаю, как замечательно выглядит он в аравийской одежде. И его английская кровь внесла… – Мне бы не хотелось вас прерывать, – сказала Люси, отчаявшись остановить неудержимый поток слов пожилой женщины, – но я полагала, что Вестбери-Холл готовят под гостиницу? – Так думали все мы, дорогая моя, до сегодняшнего утра. Но теперь мы узнали другое. А я – непосредственно из уст вашего мужа. У него так много слуг, – вздохнула она, не обращая никакого внимания на потрясенную Люси. – Даже трудно представить, – она сложила руки, как будто для молитвы, и закатила глаза, – что среди нас будет жить особа королевской крови. Люси постаралась сохранить улыбку, вежливо кивая жене мэра. Калил купил Вестбери-Холл лично для себя! Она вспыхнула от стыда, вспомнив свою радость, когда сумела продать Вестбери-Холл много дороже его рыночной цены – консорциуму бизнесменов, так сказал агент. Теперь она поняла, что таким образом Калил расплатился с ней. Он сделал это, чтобы успокоить свою совесть, оставив ее утром, после их единственной ночи любви? Она представила его шок, когда он обнаружил, что она родила Эдварда! – Вам, наверное, надо быть с вашим великолепным мужем, – сказала жена мэра и помахала шифоновым носовым платком подруге в другом конце зала. – Я желаю вам счастья, моя дорогая. И она наклонилась к Люси, чтобы запечатлеть влажный поцелуй на ее щеке. – Спасибо, – пробормотала Люси и устремила холодный взгляд на Калила. Он сразу же подошел к ней. – Люси, что случилось? – Я должна поговорить с тобой – Она подобрала атласную юбку, собираясь встать. – Конечно, – ни о чем не подозревая, сказал Калил, отодвигая ее стул. – Где-нибудь наедине. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Люси остановилась перед одной из множества дверей, расположенных по сторонам длинного коридора. Она не знала, в которую войти. Вестбери-Холл принадлежит теперь чужому человеку, и этот чужой человек – ее муж. – Сюда, – сказал Калил, беря ее под локоть и направляя к ближайшей двери. Когда-то леди Грейс называла это светлое помещение своей утренней комнатой. – Комната, в которой решаются все проблемы, вспомнила Люси слова тети Грейс. – Ты сохранил здесь все как было, – с удивлением сказала она, дотрагиваясь до синей шелковой подушки. – Это новая драпировка, – признался Калил, стоя у двери и наблюдая за ней, – но она точная копия оригинала. Я думал, что тебе будет приятно. – Он остался у двери, наблюдая за ней. – Еще до того как ты упомянула леди Грейс Фробишер, я узнал, что ты очень любила ее. Но Люси не слушала. – Здесь ничего не изменилось, – радостно воскликнула она. – Даже фарфоровые собаки у камина. Нагнувшись, она погладила одну из гладких головок. – Я хотел отдать их на реставрацию, но потом передумал. – Почему ты не рассказал мне обо всем этом? – спросила она, выпрямляясь, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. – Это ты стоял за банком, отозвавшим мою ссуду? Калил посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом. – Это был вопрос бизнеса. – Ты обманул меня, Калил, – горько сказала Люси. – Ты заплатил за Вестбери-Холл и милостиво разрешил мне думать, будто я совершила выгодную сделку, А на самом деле мне было заплачено за мои услуги в качестве… – Не говори так! – Голос Калила хлестнул Люси как удар кнута. В один момент он оказался рядом и схватил ее запястье своей мощной рукой. Ты мать моего ребенка. Моя жена. Ты только что стала принцессой Абадана, не забывай об этом. – Позволь мне уйти, Калил, – слабо промолвила она. – Нам больше нечего сказать друг другу. – Очень хорошо, – согласился он. – Иди в свою комнату. Я извинюсь за тебя перед нашими гостями. Люси вырвала свою руку. – Я не знаю, какая комната моя. – Любая, – спокойно сказал Калил. – Я купил Вестбери-Холл по своим собственным соображениям, но когда узнал тебя получше, захотел, чтобы он был твоим. Я сделал это для тебя, Люси. Думал, ты будешь счастлива. Не волнуйся, я велю кому-нибудь из слуг показать тебе подходящую спальню. Ты не должна опасаться. Я не побеспокою тебя сегодня ночью. Сидя в главном салоне частного самолета, Люси делала вид, что с интересом читает журнал в глянцевой обложке, а сама время от времени поглядывала на Калила и его министров, сидящих вокруг стола для переговоров в другом конце салона. Она никак не могла разобраться, обманул ли ее Калил с Вестбери-Холлом или действительно хотел сделать его своим свадебным подарком. Никогда, даже в своих самых диких мечтах, она не могла предположить подарка такого масштаба. Теперь ее муж сидит и не обращает на нее никакого внимания. Возможно, это даже к лучшему. Она пойдет в соседний салон и посмотрит, не проснулся ли Эдвард… – Эдвард спит, дай ему отдохнуть, – сказал Калил, не удосужившись даже взглянуть на нее. Через несколько секунд я прикажу подать завтрак. Его странное умение предвосхищать ее намерения внезапно насторожило Люси., – Откуда ты знаешь, что Эдвард все еще спит? Калил указал на стол, на котором Люси увидела монитор. Когда он развернул его экраном к ней, она поняла, что камера направлена на спящую фигурку Эдварда. Рядом с Эдвардом сидела Лейла. Безопасность обеспечивается даже на королевском самолете, размышляла Люси, снова садясь на свое место. Она покраснела, вспомнив, как утром разъяренно спорила с Калилом насчет безопасности. За завтраком Люси хотела поговорить с ним, но Калил предпочел есть в тишине. Срывая раздражение, она начала жаловаться на предпринимаемые им меры безопасности, ссылаясь на то, что они вконец запугают Эдварда. – Ничто не запугает моего сына, – резко бросил Калил, пронзая кусок омлета вилкой. – Пришло время измениться, Люси. Вставая, он оттолкнул свой стул и направился к двери. Люси едва успела поблагодарить его за замечательный подарок. – Слишком поздно для благодарности, – холодно ответил он. И теперь Люси чувствовала себя так, будто не заслужила Вестбери-Холла… Она провела большую часть полета в расчетах: сколько контрактов ей надо будет заключить, чтобы заплатить Калилу за дом. Наконец Калил поднялся из-за стола и сел напротив Люси. К ним тут же подскочил молодой стюард. – Мы с женой будем есть свой ленч здесь, распорядился он. – Остальным подать еду во второй салон. Стюард поклонился и ушел, оставляя их одних. – За нас, – с иронией в голосе пробормотал Калил, поднимая бокал с охлажденным шампанским. – За нас, – механически повторила Люси, делая глоток. – Калил, нам надо поговорить, – сказала она, ставя свой бокал на стол. – Да, надо, – согласился он, неотрывно глядя на нее. – Ты знаешь, что я намеревалась закончить работу в Золотом дворце. И я ее закончу. Но мне не нужны ни твои деньги, ни твоя жалость. Позволь мне действовать без твоего вмешательства. Я-то думала, что сама оплатила свои долги, что я всего достигла своими собственными усилиями, а оказалось, что это стало возможным только благодаря тебе. – Но ты создала свой бизнес прежде, чем мы встретились во второй раз, – возразил Калил. – Я думаю, ты себя недооцениваешь. – Покупка Вестбери-Холла по вздутой цене была твоим способом заплатить мне? – помолчав, спросила она. – Не строй иллюзий, Люси. Я никогда не платил за секс, и ты – не исключение. Это все? А что еще она могла сказать? Он обманул ее с покупкой Вестбери-Холла, а она не предприняла никакой попытки отыскать его, когда поняла, что беременна. Они оба поступили не правильно. Стюард принес блюдо с салатом. У Люси было два варианта: или она будет бороться с Калилом в течение этих шести месяцев, или попробует пойти с ним на компромисс. Но для этого надо все выяснить до конца. – Во время нашего брака я продолжу работать. – Конечно, ты закончишь свой контракт, – сухо сказал Калил, оторвав взгляд от вилки и посмотрев на Люси сквозь густые бархатные ресницы. Теперь о Вестбери-Холле. Я, возможно, вел себя неуклюже, но мне хотелось, чтобы у тебя был шанс встать на ноги, хотя ты превзошла все мои оптимистические надежды, выиграв конкурс проектов. Никто не был так удивлен, как я, увидев тебя в Абадане, да еще с ребенком. С моим сыном. – С нашим сыном. Люси задохнулась, когда Калил взял ее за руки и поставил перед собой. – Пришло время прекратить игры, Люси, – напряженно сказал он. – Ты теперь моя жена. Между ними проскочила искра желания, но Люси решила контролировать свои эмоции. – Значит, ты получил все, чего хотел? – Да. Я получил сына и жену – настоящие трофеи, тебе не кажется? – Кажется. А еще ты подарил мне Вестбери-Холл. Больше я ничего не хочу. – Ничего не хочешь? – повторил он. – Разве? И Калил повел Люси к своему личному салону на борту королевского самолета. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ В салоне Калила стояли кровать, стол и диван. – Зачем ты привел меня сюда? – спросила Люси. Ей казалось, что Калилу нравится наблюдать, как она страдает, как ее щеки становятся красными от желания, а глаза темнеют от страсти. – А как ты думаешь? Я дал тебе все, что ты хотела. Разве теперь не время, чтобы ты дала мне кое-что в ответ? Ее страсть испарилась. Как бы сильно Люси ни желала Калила, она не хотела заниматься с ним сексом по первому же его требованию. Но она снова недооценила его. Окинув ее оценивающим взглядом, Калил направился к столу, на котором лежали какие-то документы. – Иди сюда, – позвал он, выбирая один из них. Ты должна поставить свою подпись. Люси подошла к нему и посмотрела на лист бумаги. Это был брачный контракт. – Ты должна была подписать его перед свадьбой. Думаю, ты даже не прочитала его. – Этот контракт показался мне таким… нудным. – А ты ожидала роман? – усмехнулся Калил. Читай его сейчас. Люси сразу же поняла, что контракт был составлен с перевесом в ее пользу. Ей гарантировалась свобода от брака без любви через шесть месяцев. Она даже могла оставить Калила раньше, чем истечет срок, если захочет. – Нет условий – нет обязательств, – сказал он, вручая ей авторучку. Все так, как хотел Калил, решила она. – Разве я не могу подписать это там? – спросила Люси, указывая на главный салон. – Даже мои министры не знают о нашей договоренности, – пояснил Калил. – Если распространятся сплетни, может быть подорвано положение Эдварда. Это имело смысл. Люси подписала документ. – Теперь ты должна чувствовать себя защищенной, – произнес Калил. Люси поняла, что все время ошибалась в нем, но теперь было слишком поздно. Калил дал ей все: совместную опеку над Эдвардом, возможность работать и воспитывать сына. Дополнения, о которых она даже не просила, составляли собственность, включающую ее личные комнаты в Золотом дворце, и пожизненные почести в качестве принцессы Абадана. А самым большим подарком была ее свобода. Но вместо чувства ликования Люси охватило отчаяние. – Есть еще кое-что, – сказал Калил, передавая ей связку ключей. – Они принадлежат тебе. – Вестбери-Холл? Калил кивнул. Теперь Люси действительно получила все, чего хотела. Кроме единственного в мире мужчины, которого она любит. Поздняя весна в Абадане, наверное, была одним из наиболее красивых времен года, думала Люси, сидя на подоконнике в спальне дворца. Сегодня должна состояться ее свадьба – ее аравийская свадьба. Люси уже хотела отойти от окна, как вдруг увидела Калила в одежде для верховой езды, шагающего по внутреннему двору со своими министрами. Для нее он по-прежнему был незнакомцем если только она не возьмет инициативу в свои руки и не изменит ситуацию… Импульсивно Люси метнулась к шкафу, где висела ее одежда. – Где же они, черт возьми? – нетерпеливо бормотала она, бросая вещи на пол. Королевские конюшни находились недалеко от дворца – так было удобно Калилу. Здесь он всегда мог привести свои мысли в порядок, расслабиться и израсходовать во время хорошего галопа избыток бурлящей энергии. И это именно то, что ему нужно сейчас. – Не волнуйся, – сказал он конюху, когда тот поспешил к нему, чтобы выполнить любой его приказ. – Я оседлаю сам. Калил с гордостью посмотрел на своего жеребца, Геликса. Очень крепкий конь с совершенными пропорциями, он был подобен закрученной до предела пружине. Пока Калил надевал уздечку на гордую голову коня, тот обнюхивал карманы рубашки, охотясь за мятными конфетками, которые обычно были у Калила. – Как он красив! – Люси? – с удивлением пробормотал Калил. И затем, когда его сердце несколько успокоилось, он с беспокойством добавил: – Разве ты не должна готовиться к свадьбе? Я приказал пригласить для тебя самых лучших визажистов. – Неужели я так уродлива? – Конечно же, нет, – улыбнувшись ответил Калил. – Могу я поехать с тобой? – Поехать со мной? Возможно, на смирном мерине? – А что, если на этом красивом мальчике? – Геликсе? Он слишком мощный, с ним трудно совладать. Твоя физическая сила… – Я видела твоих жокеев, Калил. Они все меньше, чем я. Они посмотрели друг на друга, потом Калил приказал конюху, все еще стоящему поблизости: – Выведи для меня Терко, я поеду на нем. – Без лишних слов он начал укорачивать стремена, в то время как великолепный жеребец фыркал и в нетерпении бил копытами в ожидании утреннего галопа. – Помочь тебе сесть в седло? – обратился Калил к Люси. – Да, пожалуйста. Теперь уж она не отступит. Каким бы норовистым ни оказался этот черный жеребец, она докажет Калилу, что ей не страшен любой вызов, который мог бы бросить ей ее будущий муж. Калил сначала совсем немного прибавил скорость, как будто хотел проверить способность Люси, но, как только они достигли буйных зарослей кустарников, он пустил коня в галоп. Полная решимости не отставать, Люси тоже пришпорила жеребца. Припав к шее лошади, она шептала подбадривающие слова, и Геликс не разочаровал ее. – Ты умеешь ездить верхом, – признал Калил, когда они оказались рядом на прямом участке дороги и замедлили темп. – А кто не смог бы проскакать на чудесном Геликсе? – Чтобы ехать верхом на Геликсе, надо обладать достаточной храбростью. Не каждый на такое отважится. Похвала? – подумала Люси, когда Калил вырвался вперед. Вскоре они поднялись на вершину скалистого холма, и взору Люси предстала великолепная картина. На многие мили вокруг расположились ряды грузовиков и привязанных верблюдов. Орды людей копошились в обширном городе из шатров и палаток. – Это приглашенные на нашу свадьбу, – сказал Калил, глядя на нее. – Это наш народ, Люси. Люси начала осознавать, какую ответственность она собирается взять на себя. Вид такого большого количества людей внушал ей благоговейный трепет. Она ощутила полное единение с пустыней. Все восхищало ее – пряный воздух, звон уздечек, когда кони лениво вздергивали головы, мягкий ветер, растрепавший волосы… Она взглянула на Калила, который в тот же самый момент посмотрел на нее. Люси медленно выдохнула, чувствуя, что и тело, и дух ее расслабляются. Теперь она знала «своего незнакомца» немного лучше. – Мы должны вернуться, – сказал Калил, натягивая вожжи. – Нам нельзя опаздывать на собственную свадьбу. – Ты просто великолепная наездница, – произнес Калил, заставив ее зардеться от удовольствия. – Ты тоже неплох. Калил был самым лучшим наездником, которого она когда-либо видела, если не считать профессионалов. И его жеребец, Геликс, был выше всяких похвал. Она заключила договор с могущественным животным: он не сбросит ее, а она позволит ему мчаться изо всех сил наравне с Терко. Гордость. Это качество необходимо каждому живому существу на планете – мужчине, женщине и животному, подумала Люси, спрыгивая на землю. – Спасибо тебе, – сказала она, когда конюх увел лошадей. – Ни к чему благодарить меня, Люси. Теперь эти лошади так же твои, как и мои. И если бы я только знал, что ты так хорошо ездишь, мы бы заранее договорились о совместной прогулке. – Вот в этом-то все и дело, ведь правда? – спокойно произнесла Люси. – Мы ничего не знаем друг о друге. – Но можем узнать. – Ты, действительно, хочешь этого? Он не стремится к этому, поняла Люси, когда Калил отошел от нее, ничего не ответив. – Позаботься о них – они хорошо поработали, сказал он конюху, в смущении глядя на Люси. Люси почти могла угадать, что он думает о том, какие еще сюрпризы она может преподнести ему… – Подожди. – Калил снова подошел к ней. – Я только хотел сказать… что мне… очень понравилась наша прогулка, – признался он, ероша свои густые черные волосы. У нее создалось впечатление, что он не привык к таким высказываниям. Люси вдруг почувствовала, что воздух стал чище, небо синее, а ее сердце перестало помещаться у нее в груди. – Я тоже, – мягко сказала она, заглядывая глубоко в глаза Калила. – Люси, ты останешься? – Я не уеду, пока не закончатся шесть месяцев, пообещала она. – Ты не поняла… – Калил смотрел не на нее, а куда-то вдаль, на стойла, где лошади выглядывали в полуоткрытые ворота, как будто тоже очень хотели услышать то, что он намеревался сказать. Ты останешься дольше, чем на шесть месяцев? – А я могу? – Ты должна, – страстно произнес Калил. – Должна? – Пожалуйста, не обвиняй меня в попытке снова управлять тобой. Его глаза задержались на губах Люси, как будто он жаждал поцеловать их. – Не буду, – пообещала она и тоже посмотрела на его чувственный рот. – Я хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда. Я люблю тебя, Люси. Не оставляй меня, я не перенесу этого, – признался Калил так, как будто и для него самого открылась какая-то неведомая доселе тайна. – Нет и не будет другой женщины, которую я бы предпочел видеть рядом с собой на троне Абадана, которая бы носила моих детей и которая могла бы стать мне настоящей женой. Люси даже не представляла, что Калил может быть таким эмоциональным. Мужчина, которого она до сих пор знала, был воплощением принца-воина, заботящегося о своей стране, имеющего стальной контроль над своей жизнью… – Тогда я останусь, – просто сказала она. И если он передумает, она будет любить его на любых условиях. Она не представляла свое будущее без Калила. Свадьба должна была состояться ранним вечером, как того требовали традиции Абадана. Так что у нее еще было время подготовиться, думала Люси, возвращаясь из душа в спальню. Об Эдварде позаботится Лейла. Убрав мокрые волосы в подобие тюрбана из полотенца, Люси подошла к окну. Ей хотелось петь, плясать, кричать на весь мир о своем счастье, о том, что Калил, шейх Абадана, любит ее! Люси улыбнулась, увидев обычную группу, во главе с ее Калилом и его неизменным помощником, семенящим рядом. Калил, обеспокоенный организацией церемонии, раздавал последние распоряжения. Лейла сказала ей, что ожидается около тысячи гостей, но Люси думала, что их будет гораздо больше, вспоминая город шатров и палаток. Для этой торжественной церемонии соплеменники Калила прибывали со всех уголков его пустынного королевства. Отойдя от окна, Люси замерла, глядя в зеркало на свое счастливое лицо. Все происходящее походило на волшебный сон. Только бы никогда не просыпаться, прерывисто вздохнув, подумала Люси. – Твой вздох идет от самого сердца. Полагаю, эта поездка изгнала всех твоих дьяволов – я не ошибся? На нем была простая аравийская одежда, голову закрывал белый гутра, который сильно контрастировал с его загорелой кожей. – Калил! Я не ожидала тебя. – Вижу, – сказал он, подходя ближе. – По-моему, у нас имеется одно незаконченное дело. Но прежде, чем мы займемся им… – Да? – спросила Люси, чувствуя, что веселое настроение покидает ее. – Есть нечто, что я должен сказать тебе, Люси. Между нами было слишком много недоразумений, и я хочу разрешить их прежде, чем мы поженимся – по-настоящему поженимся. Ты дашь мне шанс? – Конечно, – прошептала Люси, боясь услышать от него что-нибудь неприятное. – Должен признаться, что сначала я хотел купить у тебя Вестбери-Холл безо всяких колебаний и уколов совести. Для себя самого, для моего нового дворца, и только ты стояла на моем пути. Ты была права, это я вынудил банк забрать твою ссуду. Я обманул тебя. В том, что покупка Вестбери-Холла была для меня всего лишь игрой, ты тоже оказалась права. Но закончилось все неожиданно я полюбил тебя. – А в тот первый раз, когда мы занимались любовью? – Я просто хотел тебя. И не планировал влюбиться… Ты сможешь простить меня? – А ты? Ведь я не пыталась разыскать тебя, когда поняла, что беременна. Калил нежно погладил Люси по щеке. – Я могу только благодарить тебя за то, что ты привезла моего сына, и за то, что сама вернулась в мою жизнь, – сказал он, заглядывая ей в глаза. – Разве это хорошо, если нас увидят вместе перед свадьбой? – спросила Люси. – У нас в Абадане нет суеверий, – уверил он ее шепотом. – И я отпустил слуг… Никто не потревожит нас. Страстное желание пронзило все ее тело. – В глазах наших подданных мы поженимся только сегодня вечером… – Я должен ждать? – мягко потребовал Калил. – Ты не можешь управлять своим желанием? Ее голос стал хриплым. – Сейчас нет – потому что я люблю тебя, Люси Бенсон. Калил поцеловал ее, подталкивая к кровати и снимая с нее махровый халат. Секундой позже на пол полетело полотенце, которое поддерживало ее мягкие светлые волосы, так что они рассыпались по плечам в игривом беспорядке. И когда она вскинула руки, чтобы поправить их. Калил не позволил ей. – Именно такими я люблю их видеть, – прорычал он. Кончиками пальцев он легко прошелся по внутренней части ее поднятых рук, перемещаясь к полукружьям грудей, накрыл их своими ладонями. – Ну как? Должен ли я ждать до наступления нашей брачной ночи, или ты хочешь, чтобы я продолжил? Вместо ответа Люси обняла его за плечи и сжала их. Ее глаза умоляли, когда она потянула его к кровати. – Ну, – засмеялся Калил, радуясь ее рвению, если ты настаиваешь… – Настаиваю, – подтвердила Люси, откидываясь на шелковистое покрывало. – Но на тебе слишком много лишней одежды. – И она одобрительно улыбнулась, когда он начал раздеваться. – Теперь на мне ее нет, – сказал Калил, ложась рядом с ней и касаясь ее, так, что все тело Люси начало покалывать от макушки до кончиков пальцев ног. – Калил, не дразни меня! Их слияние было неторопливым, постепенным. Люси погружалась в ощущения, как в сказку. Казалось, ей так хорошо, что лучше уже не может быть. Но она ошибалась. С каждой сладостной секундой, с каждым невероятным мгновением Люси поднималась все выше и выше в своем наслаждении, которое неминуемо стремилось к своему апогею. – Ты торопишься, – мягко предупредил ее Калил, возобновляя любовные ласки. – Разве я не научил тебя любви по-восточному? – Любовь по-западному тоже неплоха, – прошептала Люси. – Западное количество, восточное качество – это совершенный букет, ты не согласен? Вместо ответ Калил застонал от удовольствия, равного ее собственному… – Мы не опоздаем на нашу свадьбу? – спросила Люси, когда прошло уже много времени. – Слава богу, сегодня у нас впереди вся ночь, – сказала она, озвучивая свои мысли, поскольку едва могла дождаться ночи, чтобы опять заняться с ним любовью. – Обещаю, что не дам тебе сомкнуть глаз! – Значит, очень скоро у нас с тобой опять будут скачки на лошадях. – Я не могу дождаться этого, – счастливо сказала Люси. – Только… – Только? – спросил Калил, изучая ее лицо. – Не найдется ли в твоей конюшне какой-нибудь лошади, не такой прыткой, как Геликс? Отводя голову назад, Калил захохотал. – Ты испугалась утром? – Я была просто в ужасе, – призналась Люси, вспоминая пламенного жеребца. – Почему же ты ничего не сказала? – Чтобы ты подумал, что я трусиха? Нет уж, спасибо. – Твоя храбрость никогда не была под сомнением, любимая. – Тогда в следующий раз я поскачу на спокойном жеребце? Учти, сейчас я говорю о настоящей верховой прогулке, а не о ночи любви. – Что ни пожелает твое сердце, я дам тебе, дорогая. – Тогда это совсем проезд, поскольку все, чего я хочу. Калил, это тебя. Люси буквально не отходила от зеркала. Она не считала себя красавицей и поэтому сомневалась, хорошо ли выглядит. Восточные одежды были ей к лицу и великолепно смотрелись на ее фигуре. Цвет и ткань одежды Калил выбрал для нее сам: бледно-синий шифон, покрытый крошечными блестящими бусинками продолговатого жемчуга. – Вам нравится ваш наряд? – улыбаясь, спросила Лейла, держа на руках охваченного восторгом Эдварда. – Нравится? – Люси перебирала пальцами нежную материю. – Это платье понравилось бы самой привередливой невесте, Лейла. – Не забудьте ваши сандалии. Люси надела сандалии, усыпанные алмазами. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к такому богатству? – А как тебе твой наряд? – с беспокойством спросила она Лейлу. Лейла стала частью их семьи. И Люси нашла время, чтобы выбрать платье, которое, как она думала, понравится Лейле. Девушка должна сопровождать их на церемонии свадьбы с Эдвардом на руках. Оба они были одеты в синюю, немного темнее, чем цвет ее платья, одежду, скрепленную крошечными кнопками из сапфира и усеянную речным жемчугом кремового цвета. – Он великолепен. Но это мне нравится больше всего, – сказала Лейла, показывая на медальон, который Люси подарила ей. – Вы очень любезны. – И ты тоже. Я бы не справилась без тебя. Эдвард захлопал в ладоши, увидев вошедшего Калила. В свадебном наряде шейх был великолепен. Лейле поставила Эдварда на пол и в мгновение ока накинула поверх одежды Люси шелковую накидку, чтобы Калил не увидел ее в свадебном наряде раньше положенного времени. Потом девушка снова взяла Эдварда на руки и быстро оставила комнату. – У меня для тебя кое-что есть, милая, – сказал Калил, поднося руку Люси к своим губам. Поцеловав каждый пальчик, он перевернул ее руку, поцеловал ладонь и положил на нее два кольца. – Я выбрал бриллиантовое кольцо для тебя, как для матери моего сына. Чтобы оно напоминало тебе обо мне, когда пройдут шесть месяцев нашего брака по контракту. Люси в благоговейном трепете уставилась на невероятной красоты драгоценный камень. Но второе кольцо поразило ее еще больше. Оно было таким необыкновенным, таким неземным, что Люси сразу поняла, кому оно принадлежало. – Это действительно кольцо медсестры Клемми? – прошептала она. – Ты наденешь его? – Калил вопросительно поднял бровь, неотрывно глядя на нее. – Я должен предупредить тебя, что женщина, которая будет носить это кольцо, должна остаться со мной навсегда, и работать рядом со мной на благо нашего народа. Это кольцо для женщины, завоевавшей сердце шейха. – Тогда это единственное кольцо, которое я хочу носить! – с восторгом выкрикнула Люси. Что-то по-настоящему изменилось в их отношениях, поняла Люси, когда присоединилась к Калилу под навесом для церемонии бракосочетания. Желание их оставалось таким же сильным, но теперь к нему прибавилось и еще нечто такое, чему она затруднялась дать однозначное определение. Счастье, радость, надежда, вера в будущее. И тот трепет, который каждая невеста ощущает в день своей свадьбы. Закрыв на мгновение глаза, прежде чем дать руку Калилу, Люси вдохнула ароматы экзотических цветов, окружающих ее повсюду. Они были развешены под навесом, вплетены в ее волосы, и гирлянда изысканных цветов, окружавшая ее шею, спускалась по богато расшитой одежде, на которую, как она узнала, были потрачены многие часы, чтобы украсить ее бусами и вышивкой. Люси ощущала любовь поданных Абадана к себе и к Эдварду – любовь, которую она возвращала им со всей своей искренностью. Открыв глаза, она посмотрела на улыбающегося ей Калила и с полным доверием вложила свою руку в его. – Ты так прекрасна, – прошептал Калил, опуская на ее ладонь кольцо с большим количеством алмазов. – Что это? – удивилась Люси. – Только на шесть месяцев, – поддразнил ее он, а потом, если оно тебе надоест, я куплю другое. – Калил… – низким голосом упрекнула его Люси. Тогда он надел тонкую золотую полоску на безымянный палец ее руки. – А это кольцо, – мягко сказал он, – для женщины моего сердца. Это кольцо, моя любимая Люси, навсегда.