– Есть! Что может быть лучше этого умопомрачительного напитка, который заставил меня шарахаться от собственной тени?

– Он и правда так опасен? – Лаканодракон сразу же отмахнулся от своего вопроса. – Не обращай внимания. Думаю, твоя идея хороша, Василий. Ничто так не обрадует Гоария, как новый способ напиться, если только ты не научишься закупоривать в бутылки женские прелести.

– Если б я это умел, то стал бы чересчур богат, чтобы работать здесь.

Пусть у Аргироса болела голова, но он быстро сосредоточился на задаче.

– Чудо-вино поможет развязать языки; люди напиваются раньше, чем успевают опомниться, – по крайней мере, так случилось со мной. Чем больше все будут болтать, петь и пить, тем больше я узнаю.

– Конечно. Я сердцем чувствовал, что ты подходящий человек для этой работы, Василий. Теперь я понимаю почему. – Лаканодракон бросил взгляд на икону святого Муамета. – Когда появляется что-то новое, ты всегда знаешь, как этим следует воспользоваться.

– Спасибо, господин.

Аргирос знал, что магистр официорий сейчас вспомнил об адском порошке и печатных формах. Вряд ли Лаканодракон знал о роли Василия в открытии того, как с помощью прививки коровьей оспы можно предотвратить заболевание черной оспой. За это Аргирос не ожидал признания; потеря семьи – слишком высокая цена славы.

Как и раньше, магистр подавил эту мысль и переключился на текущую задачу.

– Тогда я отправляюсь в питейное заведение Прискоса.

– Отлично, отлично. – Лаканодракон запнулся, а потом добавил: – Захвати бутылочку для меня, ладно?

Аргирос поехал верхом на восток по Месе от Преториона к императорским дворцам. Там он взял отряд экскубиторов, подумав, что Прискоса, возможно, придется убеждать поделиться секретом нового зелья. Здоровые и мускулистые гвардейцы всегда выглядят убедительно.

Сами императорские телохранители с трудом поверили тому заданию, которое им выпало.

– Вы нас ведете в таверну, господин? В наряд? – спросил один из солдат, переминаясь с ноги на ногу, словно он боялся, что Аргирос передумает. – Я думал, что такие приказы возможны только в раю и нигде больше.

Магистр повел свой маленький отряд через Августеон на север. Утреннее солнце золотило светло-коричневый песчаник стен Святой Софии. В нескольких сотнях ярдов севернее нее находилась церковь Пресвятой Марии Одигитрии. Она стояла близко к приморской стене; скоро Аргирос смог расслышать, как плескались о камень волны Мраморного моря. Ни одна часть Константинополя не отстояла от моря дальше, чем на пару миль, так что шум волн наполнял столицу.

Аргирос использовал церковь в качестве ориентира, по которому следовало искать таверну Прискоса. Он не был завсегдатаем этого заведения и лишь изредка заходил туда по пути от приморских ворот Святой Варвары в Преторий. Помощи от местных обитателей получить не удалось: все они считали за благо исчезнуть, заметив золоченые щиты и длинные копья экскубиторов.

Магистр увидел аптеку и вздохнул с облегчением – таверна Прискоса находилась через пару домов от нее.

– Пойдете со мной, – обратился он к стражникам. – Я поставлю вам по паре чарок. Вы окажете мне поддержку, если потребуется, но ищите защиту у святого Андрея, если разнесете заведение ради забавы.

Солдаты хором пообещали вести себя достойно. Знакомый с этим народом, Аргирос знал цену их обещаниям. Но он надеялся на лучшее и на то, что Прискос согласится сотрудничать.

Когда Василий вошел в таверну, хозяин как раз подметал пол. Так рано в заведении была только пара посетителей, склонившихся над кубками. Прискос поднял глаза и узнал магистра.

– Доброе утро, господин, – сказал он с улыбкой. – Как вы себя чувствуете сего…

Вдруг он запнулся и прекратил улыбаться: в таверну ввалились экскубиторы и расселись за двумя столами.

– Поставьте моим друзьям кувшин доброго кипрского, пожалуйста, – заказал Аргирос. Чтобы снять возможное непонимание, он протянул Прискосу тремиссис, стоивший третью часть номисмы. – Полагаю, этого хватит и на два кувшина, если первый опустеет.

– Думаю, хватит, – сухо ответил Прискос. Для молодого человека он хорошо умел скрывать свои мысли. Прискос принес кувшин и восемь чарок на большом подносе; пока он обслуживал стражников, один из посетителей воспользовался случаем и выскользнул в дверь таверны.

Обслужив солдат, Прискос вернулся к Аргиросу.

– Что я могу сделать для вас, господин?

Его профессионально любезный тон теперь переменился и звучал настороженно.

Аргирос назвал свое имя и должность. Прискос еще более насторожился; как и всем, ему совсем не хотелось, чтобы в его дела вмешивался магистр.

– Я был бы признателен, если бы вы показали, как готовите ваше чудо-вино.

– Я знал! Я знал это! – Как ни старался хозяин таверны, он больше не мог сдержать ярости и отчаяния. – Только я поднял продажи, чтобы иметь возможность кормить семью, как сразу приходит кто-то в чинах и пытается отнять у меня это.