Она подергала за ручку, но кто-то изнутри придерживал дверь.

Баба Лиза опять выглянула в коридор. Катя пошла к ней.

– Ну как, ты довольна? – грозно спросила она.

Баба Лиза села на свой диванчик и поправила платок на голове. Потом зажевала губами.

– Я спрашиваю – ты довольна? – настаивала Катя.

Баба Лиза снова проигнорировала вопрос.

– Чего-то кости ломит, – задумчиво произнесла она. – Не иначе, как дождь собирается...

Катя села рядом с ней, обняла за сухонькие плечи.

– Видишь, каково оно – с Митенькой твоим жить? – едва не плача, пробормотала Катя. – А ты к нему все сбежать хотела...

Баба Лиза снова пожевала губами. От нее пахло скипидаром и лавандой...

– Он плохой, он очень плохой, – точно маленькой, пыталась растолковать ей Катя. – Он никого не любит, кроме себя! Ты вот, наверное, даже на кухню не можешь теперь зайти, чаю попить...

– Чай мне Алечка приносила. Сюда, – с достоинством заметила баба Лиза. – А мальчики чего – пусть они там своими делами занимаются...

Катя застонала сквозь зубы.

В это время в коридоре едва слышно тренькнул звонок. Пришли тетя Нина и тетя Даша.

– А вот и мы! – радостным шепотом сообщили они. – Мама, ты готова? Аля, собирай ее...

– Да вы с ума сошли! – рассердилась Катя. – Хотите бросить все и сбежать? А что потом от квартиры останется?

Тетки молча переглянулись.

– Ну что же мы можем сделать... – нерешительно протянула тетя Нина.

– С Митькой бесполезно бороться! – согласно подхватила тетя Даша.

– А может быть... – задумчиво начала Алевтина Викторовна, но не договорила, нахмурилась.

– Нас четверо, а их всего трое, – сказала Катя. – Выкинем их отсюда!

Баба Лиза зашуршала в своей комнате.

– Чего это вы там задумали? – проворчала она сквозь приоткрытую дверь.

Ее вопрос оставили без ответа.

– Они, в общем, почти готовы, – прошептала Катя. – Через полчаса, максимум – час, с ними уже можно будет что угодно делать.

Вчетвером женщины расположились в большой комнате.

– И то правда... – после напряженной паузы сердито произнесла Алевтина Викторовна, глядя в пустой угол, где раньше стоял телевизор. – Невозможно это безобразие терпеть!

Катя чмокнула ее в щеку.

– Правильно, мамочка! Выгоним их и больше не пустим.

– А куда же Митенька пойдет? – вздохнула тетя Нина.

– Не чужой же человек... – уныло подхватила тетя Даша.

– Пойдет к Коляну. Или к Стасику. Или на фабрику. Переночует там на складе, – коротко объяснила Катя.

– Не по-человечески это...

– А с нами он по-человечески поступает?!

Через час все осторожно выступили в коридор.

– Кажется, заснули. Тихо там у них... – прошептала Катя. – Ну, вперед. Вытащим их на лестницу, по одному...

Они пробрались на кухню. Там все плавало в сизом тошнотворном дыму. Тетки подхватили Коляна и потащили наружу. Алевтина Викторовна с Катей – Стасика. Сложили обоих аккуратно на лестничной площадке, возле лифта... Мужики никак не реагировали, только Стасик во сне громко икнул.

– Тяжелый, гад! – с ненавистью произнесла Алевтина Викторовна.

Они вернулись назад.

Дядя Митя лежал головой на столе и сладко похрапывал.

– Ты за руки, а я за ноги... – скомандовала тетя Даша.

– Ой, боюсь... – пискнула тетя Нина. – Аленька, помоги!

Они втроем потащили дядю Митю, а в коридоре, в тесноте, вдруг выронили его – как будто вязанка дров грохнулась на пол.

– Вот собаки... – невнятно пробормотал дядя Митя. – Я же сказал – не кантовать!

– Все из-за тебя, Дашка! – прошептала тетя Нина.

– Почему это из-за меня? – обиделась тетя Даша.

Дядя Митя открыл глаза.

– Изверги! – отчетливо произнес он. – Что ж вы делаете, а?.. Мама!

Алевтина Викторовна побледнела.

– Мама! – неистово позвал дядя Митя.

В комнате бабы Лизы что-то зашуршало, и она выскочила в коридор сама с упавшим на плечи платком. Увидела своего сына на полу и всплеснула темными негнущимися руками.

– Митенька!

– Бабушка, не надо, – попыталась перехватить ее Катя, но старушка оказалась неожиданно проворной.

– Мама, они меня убить хотят, – отчетливо произнес дядя Митя.