Маша сделала мечтательные глаза и невинно, глядя через плечо стриптизера, продолжила:

Знаю, милый, ты со мной устал…

— Что? — Игорь остановился. — Ты что, на съемках была? Откуда слова знаешь? У тебя на телевидении знакомые? Или из подтанцовки?

Маша отрицательно покачала головой:

— Просто стихи знакомые. Я их где-то читала.

— Что ты несешь?! Где ты их могла читать?!

Даже в полумраке Маша заметила, как Игорь побледнел. В свете фонарей его лицо сейчас казалось мертвенно-синим.

Маша удовлетворенно кивнула, якобы не замечая его замешательства.

— Вспомнила! Я их в «Комсомолке» читала, — соврала она. — У меня вообще память на стихи хорошая.

— В «Комсомолке»?!

Маше показалось, что парень близок к обмороку. Совершенно не держит себя в руках. На лбу выступили бисеринки пота. Не то от духоты, не то от потрясения.

— Ну да. Там статья была про девочку-вундеркинда. У нее еще фамилия смешная. Дедушкина, что ли… Дедюш! Вот! Она еще в школу не ходила, а стихи строчила как из пулемета. Феномен. Или феномен? Как правильно?

— Какая статья? Когда это было? — Теперь Игорь был багровым от эмоций.

Блондины вообще мучительно краснеют, как, впрочем, и рыжие.

Маша пожала плечами:

— А разве ты эти стихи не в газете взял? Я не помню, кажется, за прошлый год газета. Но не за этот точно.

Маша напропалую врала.

Никакой статьи не было. Хотя, если бы статья была, все могло сложиться иначе. Однако мальчик забеспокоился. Пусть они там побегают в своем муравейнике, притормозят клипы штамповать. Газету пусть поищут, подсуетятся. Если ей удастся нанять частного детектива, тому будет с чего начать. Ясно, что она на правильном пути. Как он перепугался! Маша с торжеством наблюдала: засуетился, что-то буркнул невнятное и, цепляясь рубашкой за спинки стульев, попятился к стене. Где его пластика, плотоядная грация стриптизера? В сердцах двинув подвернувшийся стул, певец исчез за черной драпировкой.

Маша поняла, что надо уходить. Кто его знает, куда он кинется? Что скажет своему продюсеру? Береженого Бог бережет. Глянула на часы — пора. Уже минут двадцать как за углом их должен дожидаться на «тойоте» Макс, шофер из фирмы «Альтаир». Маша продумала и это. Она решила единственный раз воспользоваться услугами добродушного великана. Если даже молчун Макс и расскажет Борису, что отвозил Машу после посещения стриптиз-бара, то пусть! Она будет только рада. Маша подобрала с пола свой пиджак, взяла со стола Анкину сумку и двинулась в поисках подруги. В толпе Анкиного блестящего платья не наблюдалось. Маша глянула на сцену и ахнула: ее подруга Анка, почти голая, в черном бюстгальтере и таких же трусиках, лежала на зеркальном полу и держала за ногу чернокожего верзилу.

Тот добросовестно изображал страсть: то горланил на неизвестном языке что-то призывное, извиваясь при этом всем своим огромным шоколадным телом, то опускался на колени, оказываясь как раз на Анкиных бедрах. В этой позе он принимался крепкими ярко-белыми зубами стягивать с Анки черную бретельку бюстгальтера. Остальные же части ее туалета уже валялись по всей сцене.

— Анка, пошли домой! — заорала Маша, стараясь перекричать шум возбужденной толпы. Но Анка не слышала подругу — она гладила своего партнера по здоровенным плечам, тискала мускулы ручищ. Ее голая нога гуляла по зеркальной поверхности пола, выписывая круги.

Маша вскарабкалась на сцену и стала запихивать в сумку Анкины колготки, платье на бретельках, блейзер. Долго не могла найти босоножки. Ликин партнер протянул руки к потолку, что-то прорычал туда, видимо, сообщая, что от страсти скоро лопнет.

Маша подошла к нему сзади и внятно произнесла по-английски:

— Извините, сэр, по дама должна удалиться. За ней муж приехал.

Парень ничем не выдал замешательства, красиво перекатился в глубь сцены и безмолвно растворился в драпировке.

— Вставай, мать, — буркнула Маша, дергая подругу за руку, — куда ты босоножки зашвырнула?

Макс пошел на второй круг по Садовому. Анка, все еще свекольно-красная от эротических переживаний, пыталась одной рукой застегнуть босоножки, а другой поправить прическу.

— Нас, кажется, пасут… — удивленно-задумчиво изрек водитель.

Подруги разом развернулись и уставились в заднее стекло. Белая, слишком белая для ночной погони иномарка, кажется, «ауди», следовала за ними след в след. Макс усмехнулся и резко затормозил. Анка, сидевшая сзади, стукнулась лбом о пуленепробиваемый затылок Макса. Белая тоже сбавила скорость.

— Ишь ты! — Удивлению Макса не было предела.

— Максик, миленький, уходим! — взмолилась Маша. Немного зная водителя по работе в фирме, она могла представить последствия его удивления. Если погоня его разозлит, он просто выйдет из машины и пойдет разбираться, и тогда…

— Уходим, Макс! Ради меня, ради нашей дружбы, не играй с ними в кошки-мышки.

Макс прибавил скорость и ничего не спросил.

— Мы были в таком месте… понимаешь? — затараторила Маша, стреляя глазами в Анку. — И в самый неподходящий момент нас увидел сотрудник Анкиного мужа. Он такой зануда… Никак нельзя, чтобы они нас догнали и удостоверились, что это действительно Аня. Понимаешь?