Джакомо сжал кулаки, а голос его задрожал от гнева.

– Он действовал с изощренной хитростью – сначала пускал в ход свой мужской шарм, осыпал ее подарками, дарил цветы и сладости. В общем, вел себя как образцовый кавалер. Потом, когда она стала послушной как овечка, начал рассказывать обо мне всяческие небылицы, пытался уговорить ее бежать с ним из Флоренции. Моя сестра была такой молодой и неопытной, благочестивой и наивной. Вскоре она полностью была во власти этого интригана и развратника. Он почти уговорил ее бежать из дому, но тут, к счастью, я вернулся из деловой поездки. Когда мы с ним столкнулись, Джованне открылось его истинное лицо. Он трусливо ретировался. Она рыдала, сгорая от стыда, страшно раскаивалась, но было уже слишком поздно. Она уже ждала ребенка от него, но волнения и стресс привели к выкидышу. С тех пор она перестала быть прежней Джованной.

Джакомо размеренно качал головой, потом поднялся.

– Не знаю, зачем я рассказал вам это все, синьорина Анна. Возможно, для того, чтобы предостеречь вас. Вы молоды, прекрасны, благонравны. Чем-то вы напоминаете мне Джованну, какой она была, пока этот подлец не сломал ей жизнь. Я знаю, вы верите в человеческое добро и даже представить себе не можете, какой бес сидит в этом человеке, внешне таком привлекательном. Хочу вас предостеречь – вы самый идеальный случай для него. Не сомневаюсь, он будет пытаться соблазнить вас, а я буду корить себя за то, что не сумел предотвратить беду.

Анна молчала. Какие же муки пришлось испытать бедной Джованне! И в то же время в ней шевелилось какое-то неясное чувство, похожее на сомнение. Разве Козимо, хотя бы намеком, пытался приблизиться к ней? Нет. Несколько раз они разговаривали, но темы их разговоров ограничивались эликсиром и тем письмом с приглашением на бал. Во время этих коротких встреч он изо всех сил старался произвести впечатление циника, своенравного бахвала и самодура. Если это и была его манера соблазнения, то, надо признаться, очень своеобразная, а главное, абсолютно новая. Почему же в глубине души она так противилась этой уничижительной оценке Козимо? Впрочем, возможно, именно своей порочностью он привлекал ее?

– Но зачем ему соблазнять меня? – спросила Анна.

Джакомо пожал плечами.

– Кто может знать мотивы сумасшедшего? – Он сжал губы, как будто сдерживая слезы. – В сущности, ему была важна не Джованна. Прежде всего он хотел нанести оскорбление мне. И это ему вполне удалось. Вы даже не представляете, синьорина Анна, какой мукой для меня стало ежедневно видеть страдания Джованны без всякой надежды на выздоровление. – Джакомо закрыл глаза. Анна ждала, когда он успокоится и снова заговорит. – Козимо ненавидит не только меня, синьорина Анна Он ненавидит всех, кто благополучнее его. Поэтому он ненавидит и свою семью, в особенности кузена Лоренцо и его брата Джулиано. Он погубил и мою душу. Насколько я его знаю, он никогда не остановится. Он будет искать все новых жертв, лишая людей самого дорогого.

Анна перевела дух. Не намекает ли он на заговор Пацци? Знает ли он о заговоре? Возможно, ему стало известно, что Козимо замышляет убить своего кузена Джулиано? Мотив совершенно ясен: Козимо, которого все ненавидят, завидует Лоренцо, его славе, власти и популярности. Он завидует и Джулиано, которого все обожают, который молод и красив. Уничтожив Джулиано, он одним ударом убивает двух зайцев. Вероятно, Джакомо хочет предупредить Анну? Но подождем. Пока что это только домыслы. Надо иметь конкретные факты и доказательства.

– Вы подозреваете кого-то конкретно? – спросила она. – Извините, возможно, я излишне настойчива. Вам может показаться странным, но благополучие семьи Медичи и в особенности Джулиано для меня вопрос первостепенной важности. Если вам что-нибудь известно, что против одного из Медичи замышляется какое-то злодейство, скажите мне сейчас же, пусть это лишь смутная догадка. Скажите мне всю правду, какой бы оскорбительной или обидной она ни была. Если это поможет отвести беду, то цель оправдывает любые средства. Вы ведь тоже отдали бы все на свете, чтобы вовремя узнать о кознях Козимо, пока ваша сестра не оказалась в его сетях.

Затаив дыхание Анна ждала, что он скажет на это. Его ответа пришлось ждать целую вечность. Наконец Джакомо заговорил:

– Вы правы, синьорина Анна, – тихо начал он. – Если бы меня предостерегли раньше, Джованна и поныне была бы жива. Она ведь могла стать счастливой женой и матерью. Поэтому.. – Он поднялся и, повернувшись к ней, схватил ее за руки. В его взгляде было нечто невыразимо трогательное. – То, что я скажу сейчас, предназначается только для ваших ушей. Я говорю это под большим секретом. – Он быстро оглянулся, словно опасаясь, что их подслушивают, потом наклонился к Анне и перешел на шепот: – Мне стало известно, что Козимо поддерживает связи с недругами Медичи. Люди видели, как он в наемной карете совершил поездку в Сиену, где тайно встретился с кардиналом и его советниками. А его новый слуга Ансельмо – отъявленный вор и мошенник, который, переодевшись в шута, обворовывал людей на рынке. Говорят, свой порочный талант он поставил на службу Козимо. Он распространяет по городу гнусные сплетни, ворует договоры, важные бумаги, злит и пугает деловых партнеров Медичи. Если его не остановить, то может случиться непоправимое: Медичи придется расстаться со своим богатством или, того хуже, бежать из Флоренции. Козимо уже погубил честь семьи Пацци. Нельзя допустить, чтобы это произошло и с Медичи.

От ужаса у Анны по спине пробежали мурашки.

– Чем я могу помочь? – спросила она в надежде, что у Джакомо есть готовый ответ и ей останется лишь претворить все в жизнь. Но ответа не последовало.

– Не знаю, – со вздохом сказал он. – Вы умная женщина, синьорина Анна. Возможно, вы сами найдете способ, как положить конец его злодеяниям. Могу дать только один совет – остерегайтесь Козимо и никогда не доверяйте ему Какими бы чарами он ни пытайся вас околдовать, как бы ни льстил, скажу вам: это – демон. У него нет ни стыда, ни совести, он не способен на раскаяние. Он давно продал душу дьяволу.