После ужина наступало время рассказов и историй.

Однажды, ненастным вечером, гном Рунгурт, пришедший к Альбриху за быстрым исцелением от чахотки, поведал Зигфриду, менестрелю Парису и великану Буилю (тот переживал кризис среднего возраста, ему было восемьдесят два) подлинную историю благородного Геверлина.

Молодой Геверлин ехал через лес Мюрквид на собственную свадьбу. Не в добрый час, видать, он выехал, поскольку встретил по дороге молодого Короля Осени – стояло начало октября.

Король Осени, прекрасный юноша с золотыми волосами, спускающимися до самой земли, сидел на троне из багряных хризантем и желтых кленовых листьев в окружении лесных фей с равнодушными глазами.

Лицо свое Король закрывал веером, каковым служила ему пятипалая лапа конского каштана. Одежда же его была соткана из переливчатых летучих паутинок.

Ослепленный благородством осанки и красой лица Геверлина, Король Осени попросил юношу спешиться и подарить ему поцелуй.

Геверлин, будучи молодым человеком незыблемых моральных устоев, с негодованием отказался. Ибо где как, а в тех землях мужчины с мужчинами не лобзаются.

Король Осени посулил Геверлину богатые подарки, если тот удовлетворит его мелкую блажь, ведь и впрямь ничего такого тут нет – всего-то один поцелуй.

Но Геверлин снова сказал «нет», говоря: «Поспешаю домой, к невесте, которая меня дожидается!»

Тогда Король Осени прибег к последнему средству.

Он отнял от себя веер и показал Геверлину свое прекрасное, сияющее лицо, спрыснутое веселой медью веснушек. Его кожа казалась теплой и шелковой, словно полдень в разгар бабьего лета. Его ясные глаза цвета ноябрьского неба сияли пронзительным чувственным соблазном. Его губы были чисты и свежи, словно октябрьские зори.

«Неужели я не хорош для тебя?» – спросил Король Осени.

Геверлин спешился и уже было решился исполнить просьбу Короля, но тут одна из низших лесных фей едва слышно прыснула в кулачок. И спрятала застыдившийся нос в живых волосах стоящей рядом Госпожи Феи Орешника.

Отчего она прыснула – бог весть. Может, вспомнила смешной случай, а может, товарка пощекотала ее украдкой. Но только Геверлин зарделся и враз переменил свое решение.

Он живо вскочил в седло, оборотился к Королю Осени задом и понесся сквозь багряный чащарник к своей суженой.

Король Осени очень рассердился, ведь и впрямь никто до этого не поступал с ним так.

«Что ж, назначаю тебе всегда помнить меня, Геверлин!» – громко крикнул он вослед удаляющемуся всаднику и взмахнул своим каштанным веером.

Вскоре Геверлин возвратился к невесте.

Сыграли свадьбу. Музыканты трубили в трубы, били в барабаны. Родичались подвыпившие гости, а миловидная невеста отплясывала последние танцы своего девства.

За всем этим Геверлин почти позабыл о Мюрквидском лесе. Ему даже начало казаться, что никогда не видел он трона из листьев, не видел фей с равнодушными глазами. На дворе стояло первоосенье – тихо облетали черемухи и рябины, георгины задумчиво клонили долу свои неумные яшмовые головы, алели кусты боярышника. Казалось бы, совсем скоро начнется ненастье, затем выпадет снег и метелица унесет с собой все дурные воспоминания.

Вскоре отлетели птицы. Оголились деревья, зарядили дожди. В воздухе повис запах листогноя. Так продолжалось много дней, но только зима никак не наступала.

Не выпал снег и через месяц.

И через два на поля Геверлина, где требовательно зеленели озимые, не легло ни одной снежинки. И так же через три.

В двух днях пути от владений Геверлина уже синели среди проталин пролески. В лесах же Геверлина все еще можно было сыскать черный груздь и серую рядовку.

И даже епископ ничего не мог поделать с этим, ведь и впрямь есть вещи, неподвластные епископам.

Когда по берегам ручьев зацвел шиповник, дружинники Геверлина прокляли своего господина и ушли искать другой доли. (Крестьяне – те предали Геверлина еще раньше, когда у соседей начался весенний сев.)

Последней покинула Геверлина его суженая – родители забрали ее домой, словно и не было никакой свадьбы.

Что оставалось Геверлину? Он вернулся в Мюрквидский лес со сворой тощих гончих псов. В его руках был меч, а на его устах – хула.

Он хотел вызвать Короля Осени на поединок, а может, надеялся, что тот простит его?

Геверлин искал Короля Осени и его фей тридцать дней и три года. Говорят, и сейчас он бродит среди Мюрквидских елей – одичавший, опустившийся, подурневший. Другие же говорят, будто Геверлин удавился, не дождавшись сентября.

– Голубень какая-то, – неприязненно процедил великан Буиль, когда гном окончил свой рассказ. С презрительной миной он откинулся на спинку гигантского стула, склепанного Альбрихом специально для него из двух топчанов, и узлом завязал на груди свои ручищи, каждая величиной с бревно. Голова его почти касалась потолка трапезной.