Шани приняла Брана, но держалась отстраненно и холодно.

Бран так и не отважился сделать ей какое-либо «предложение».

Когда он, с пунцовыми от смущения щеками, уже переминался на пороге, путано желая ей, такой невыразимо прекрасной, умной и смелой, всего доброго и спокойной ночи, она подошла к нему совсем близко и положила руки ему на плечи. Бран ощутил запах ее тела, запах, настоянный на вине и меде. Накал блаженства был таким, что Бран окончательно потерял присутствие духа.

–  Дорогой мой Бран… - сказала Шани, с магнетической пристальностью глядя в глаза огдобера Ларсы.
– Вы очень нравитесь мне. Но в настоящий момент… В общем… сейчас в вас… в вашем характере… кое-чего не хватает… А кое-что в вашей натуре, наоборот, лишнее… Не нужно гадать, о чем я. Вы все поймете… Через некоторое время…

Бран кивнул, хотя действительно ничегошеньки не понял. Как тогда, у придорожного жертвенника.

А возвратившись в свою избу, рухнул, как подкошенный, лицом вниз на колченогую пристенную лавку, застланную заскорузлыми овечьими шкурами.

Второй день шел ленивый влажный снег. До берега Пенны оставалось каких-то жалких четыре лиги, когда, вжимаясь в холки своих лошадей, на резвом галопе вернулись всадники головного дозора.

–  Господин огдобер, - обратился к Брану десятник Падок, - на том берегу множество дымов. Мы побоялись выйти к реке. Но сомнений нет - это лагерь глевов.

–  Что еще?

–  Пенна встала.

–  Хорош ли лед?

–  Не можем знать… На вид слабоват…

Бран сразу же приказал всем убраться с дороги и отойти в глубь леса. Затем он подозвал к себе сыновей Сротлуда.

–  Я хочу знать две вещи. Толщину льда с точностью до пальца и устройство лагеря глевов. Есть ли палисад? Выставлены ли дозоры к реке? Много ли людей? Главное, чтобы варвары вас не заметили.

–  А то если и заметят! У нас с ними отношения нормальные. Одеты мы как тутошний люд. Как это батяня нас учит - лучше всех таится тот, кто вовсе не таится!

–  Умный у вас батяня, - усмехнулся Бран.
– Но вы тогда, что ли, не толпой отправляйтесь, а втроем, или по двое…

–  Это уж само собой…

Отправив Сротлудово отродье на разведку, Бран приказал дать отдых лошадям и готовиться к ночлегу.

–  Костры не разжигать. Не шуметь. Если варвары заподозрят, что в лесу кто-то есть, мы лишимся своего единственного преимущества - внезапности…

Сыновья Сротлуда вернулись еще до заката - разгоряченные, веселые.

–  Ледок-то есть, да только слабый… - начал старший.
– На три пальца, не больше. Люди, может, и прошли бы, проползли… Но лошади - никак. Глевы, поди, уже пятый день стоят на том берегу… Дожидаются, пока лед окрепнет.

–  Хорошо. Глевы стоят… А как стоят?

–  Нагло стоят, открыто. Лагерь у них ничем не огорожен. Только в центре, где вождь, составлены в круг ихние телеги… ну такие… телеги… с двумя колесами…

–  Это боевые колесницы, - подсказал Сротлуд.
– Знатные глевы выезжают на них воевать.

–  Колесницы, значит… - продолжал старший.
– Внутри шатер вождя. Охранители тож. Костры везде горят! Видать, ужин приготовляют…

–  Сколько их?

–  Богато… Как бы не двадцать раз по сто!
– выпалил младший.

–  Слушайте его больше! Десять раз по сто - самое большее!
– перебил старший.
– Точно сосчитать никак нельзя… Бегают все время…

–  Ну ладно… А сколько штандартов-то у них?

Братья растерянно переглянулись. А затем уставились на отца, как бы ища подмоги.

–  Господин огдобер Ларсы имеет в виду длинные палки, у которых деревянные звери наверху!
– пояснил Сротлуд.

–  А-а, морды, значит, деревянные?

–  Да. Сколько их?

–  Шесть… Три в круге колесниц… И еще три - за ним…

–  По штандарту на род, - сказал Сротлуд.
– Это выходит не менее пяти сотен. Но и никак не больше тысячи… Не соврали засланцы Цокки!
– добавил левша, подмигивая Брану.

–  Правдивость делает честь этим крысам. За это мы подарим им быструю смерть, - Бран криво ухмыльнулся.
– Но какая же досада, что лед тонок!

–  А по-моему, досада невелика, - заметил Сротлуд.
– Благодаря этому у нас есть время обустроить на дороге засеки. Дождемся их - и зададим добрую трепку!

–  Тебе бы все засеку городить, секретарская твоя душа, - беззлобно отозвался Бран.
– А что если еще десять дней лед будет тонким? А что если оттепель завтра? А у нас еды на три дня всего! Это если без излишеств, впроголодь…