Рис. 53. Пруды, заросли и кумирня внутри г. Ганьчжоу

Наклонная шахта представляла довольно просторную галерею, уходившую вглубь и снабженную ступенями, вырубленными в песчанике, подстилавшем уголь. Из этой галереи в обе стороны шли горизонтальные штреки по углю, в конце которых его и добывали. Отсутствие крепления заставляло оставлять между каждыми двумя соседними штреками промежуток такой же ширины, поддерживавший кровлю, так что половина всего количества угля не вынималась из копи и пропадала. Благодаря однообразной толщине пласта и пологому залеганию эта копь не производила того жуткого впечатления, как виденные в других местах. Но так как толщина угля доходила почти до метра, то высота штреков была только немногим больше, и по ним можно было ходить сильно согнувшись. Уголь по штрекам вытаскивали мальчики на салазках до наклонной шахты, где пересыпали его в корзины, в которых и выносили наверх.

Я выехал опять на большую дорогу и через два дня прибыл в Ганьчжоу. На этом пути опять можно было сделать наблюдения, что густая пыль в воздухе предшествует сильному ветру. В первый день эта пыль была так густа, что очень близкие северные горы, не говоря уже о более далеком Наньшане, не были видны. На следующий день с утра подул сильный ветер, который вскоре перешел в бурю, хыйфын; в 20 шагах предметы трудно было различить, и день превратился в сумерки. К полдню буря утихла, и воздух немного очистился.

В Ганьчжоу я заехал в бельгийскую миссию и провел в ней три дня. Остановка была вызвана тем, что по дороге перед миссией Сюдьячуань околела одна из лошадей, купленных в Лянчжоу, а в миссии другая, обе от воспаления легких. Они, очевидно, были уже куплены больными, сбыты проезжему иностранцу. В миссии пришлось уже купить новую лошадь, а для багажа нанять повозку. В Ганьчжоу я хотел купить еще лошадь, но подходящей не нашлось, и я нанял опять повозку для багажа, что позволило ехать дальше скорее, но заставило держаться большой дороги, не отклоняясь далеко в стороны, как на пути из Лянчжоу в Ганьчжоу.

Упомяну, что на обоих ночлегах, где у меня околели лошади, их смерть доставила местным китайцам большой праздник, так как они съели мясо полностью, не считаясь с тем, что лошади были больные.

Ганьчжоу — большой город среди равнины, обильно орошенной и с многочисленными прудами и озерками, полузаросшими высоким камышом. В городе также много прудов с камышом и каналов (рис. 53). Воду дают в изобилии рукава большой реки Хыйхэ, вытекающей из ледников Наньшаня. Благодаря обилию воды и растительность богатая, но город нездоровый. Ассенизация отсутствовала, пруды были загрязнены всякими отбросами, даже падалью, и в городе летом свирепствовали лихорадки, тиф, горловые и кишечные болезни.

Интересные сведения о правильном колебании уровня почвенной воды в Ганьчжоу сообщил мне миссионер: в марте и в октябре уровень воды в прудах и колодцах поднимается метра на полтора выше минимума, которого достигает в начале лета и в середине зимы. В это время пол в комнатах становится сырым, а большая дорога в Сучжоу непроходимой изза грязи вследствие размокания солончаков. Это, очевидно, последствие весеннего таяния снегов и летнего таяния ледников в горах Наньшаня. Максимум развития заразных болезней в Ганьчжоу следовал за летним минимумом уровня почвенной воды.

Большая дорога из Ганьчжоу в Сучжоу представляла мало интересного; местность была хорошо населена и обработана только вблизи Ганьчжоу и следующего городка Гаотэй, а на остальном пространстве сначала обиловала площадями сыпучих песков, а перед оазисом Сучжоу шла два дня по обширной солонцовой степи с солончаками и участками песков; в одном месте из озера даже добывалась соль.

Наньшань на всем протяжении представляет высокий хребет в 5—6000 м с многочисленными снежными вершинами и короткими ледниками, дающими начало речкам, которые впрочем не доходят до большой дороги и даже до окраины солонцовой степи, очевидно, созданной их подземным продолжением, судя по вышеуказанному размоканию в марте и октябре.

Между Ганьчжоу и Гаотэй впереди Наньшаня выдвинуты еще три кулисообразно расположенные менее высокие цепи. С другой стороны Бейшань, т. е. северные горы, тянутся все время на близком горизонте; они очень скалистые зубчатые, совершенно пустынные. Сначала они отделены от дороги рекой Хыйхэ, которая затем прорывает их ущельем и уходит в пустыню; далее эти горы подступают совсем близко к солонцовой степи. Пыльная атмосфера часто делала Наньшань плохо видимым, а два раза пыльная буря скрывала от нас не только его, но и северные горы.

Обширный оазис Сучжоу менее богат водой и растительностью, чем оазис Ганьчжоу; он орошен довольно большими реками Линшуй и Дабейхэ, вырывающимися из ущелий Наньшаня и образующими затем вместе с р. Хыйхэ реку Эцзингол, уходящую вглубь Центр. Монголии.

В Сучжоу я остановился за городом в доме бельгийца на китайской службе Сплингерда, чтобы организовать поездку вглубь Наньшаня. Но сначала нужно сказать еще о наблюдениях, сделанных при больших боковых заездах в следующем году на том же пути из Лянчжоу в Сучжоу.