— Спасибо.

Он поднялся за Костей на крыльцо, подождал там, чтобы не будить Лучана. Кен вынес две дымящиеся кружки, плитку шоколада. Он был сластёна, Кен. Они сели на ступеньки, Костя с легким даже не хрустом, а щелканьем, поделил плитку. Чай был горячим и действительно крепким. А шоколаду не хватает веса. Не понимают они здесь, что такое чёрный шоколад. И вообще, мало что понимают. Как и везде.

А впрочем, Костя любитель молочного, и чёрный ест «за неимением гербовой…» Должно же у него хоть что-то быть, у добровольного евнуха.

И от этой последней мысли Игорю стало так мерзко, что он даже кружку поставил на крыльцо, чтобы не раздавить и не обвариться. Сморщился, заставил себя снова взять. Глотнул чаю — будто накипь с языка смыл. Заткнись, чертяка, — сказал про себя, — с Зосей это был я. А сейчас уже ты.

— Это фигня, — Костя зажмурился, глотнул чаю, вдохнул запах моря. — Это со всеми. Так или иначе.

— Что Ван Хельсинг? — спросил Игорь.

— Да ничего. Я с ним поговорил, а потом его Малгося обратно в каюту утащила.

— Хорошо. Только ещё его чувства вины мне для полного счастья и не хватало.

Костя не ответил. Мечтательно сощурившись, долго глядел на яхту, потом спросил:

— А хороша, да?

— Да. — Игорь был равнодушен к парусному спорту, но это была Настоящая Вещь, и, чтобы оценить её, не нужно было разбираться в обводах и оснастке. Он где-то читал, что некрасивые самолёты не летают. Наверное, к кораблям это тоже относится. — Да. Жалко будет продавать…

На палубу выбралась нагая Мэй, потянулась всем телом, потом заметила мужчин на крыльце, махнула им рукой и с борта «ласточкой» прыгнула в воду.

— Интересно, — сказал Игорь, — в Африке русалки чёрные или белые? Надо Хеллбоя спросить. Он, кажется, там воевал.

— И он тебе расскажет, — хмыкнул Костя, — на что ловить русалок и как свежевать.

Примерно два раза в неделю Дмитрий Дмитриевич Синочкин мечтал стать гекконом. Сцинковым или токи. Да хотя бы обыкновенным плоскохвостым домовым гекконом. Хвастают в Управлении, что им безразлично, к какому биологическому виду принадлежит существо, соответствующее занимаемой должности? И отлично. Значит и для чешуйчатых цепкопалых нет преград.

Мечтал. И каждый раз с сожалением осознавал, что метаморфоза, увы, ничем не поможет. Поскольку самый разгекконистый геккон, если он и вправду соответствует должности замначальника Управления по кадровым вопросам, не станет в служебное время бегать по потолку чужого кабинета, даже если ситуация того требует.

Синочкин вздохнул и сказал:

— Я, наверное, вас неправильно понял. Или что-то упустил. Вы не могли бы изложить свои резоны еще раз?

Начальник училища меланхолично гонял световым карандашом по столу голографического жирафа — судя по надписи в углу, панель «Африка» ему подарила любящая супруга.

— Дмитрий Дмитриевич, — со вздохом сказал он, — вы же видели показатели. У курсанта Габриэляна все замечательно, кроме того, что курсанта Габриэляна невозможно социализировать. Нашими силами. Мне стыдно в этом признаться, но за три года у нас так и не получилось создать ситуацию, которую курсант Габриэлян не начал бы тут же реорганизовывать под себя хотя бы в порядке очередного розыгрыша.

Для стороннего наблюдателя Дмитрий Дмитриевич Синочкин сидел в кресле и листал личное дело Габриэляна В.А. История про шляпу была хороша. И про лишний взрыватель. А история про программу с 26 степенями защиты по нарастающей, из которых последняя, двадцать шестая, была чисто психологической и стояла на том, что, даже сняв головоломную двадцать пятую, взломщик просто не поверит, что берег чист, и потратит уйму времени на проверку, просилась в соответствующую инструкцию…

Для наблюдателя. А внутри себя Синочкин висел вниз головой на потолке и показывал начальнику училища узкий синий язык. И вот этот материал вы хотели просто спихнуть куда подальше?

— Если он настолько неуправляем, как он вообще попал в Училище? Допустим, параметры психометрии показали нечто нестандартное, и это не знали как интерпретировать. Но ведь на первом же году обучения, сколько я могу судить, стало понятно, что тут за фрукт.

Начальник училища улыбнулся — так, чуть-чуть, не всякий понял бы, что означает это моментальное углубление носогубных складок.

— Вы же знаете, способность к манипуляции для ряда специальностей — профессиональное показание. Да и прочие параметры могли бы быть подмогой. К тому же, кандидат был хорошо мотивирован. Пришел после университета, с красным дипломом… с иммунитетом.

— Его предупредили?

— Ему в оба уха кричали.

Синочкин кивнул. Пайцза у гражданина Габриэляна, естественно, была, и при поступлении в училище будущего курсанта, естественно, предупредили, что с приобретением служебного иммунитета личный пожизненный он потеряет. Безвозвратно.