–  Похоже на то. Она жила там. Когда это было?

–  Несколько недель назад. Тот, кто сообщил это мне, видел, как они выходили из номера на одном из верхних этажей. Во всяком случае, мистер Графф вышел из номера, а Эстер проводила его до двери.

–  Кто вам об этом сообщил?

–  Этого я не могу сказать, старина. Один из членов нашего клуба.

–  Саймон Графф - тоже член вашего клуба.

–  Не думайте, что я этого не знаю. Он - один из наиболее влиятельных членов клуба.

–  Не подставляете ли вы себя, сообщая мне об этом?

–  Да, я рискую. Надеюсь, что мое доверие к вам - вера в вашу осмотрительность - не подведет.

–  Успокойтесь. Я - могила. А как с вашим коммутатором?

–  Я с вами разговариваю с коммутатора, - ответил он.

–  Графф все еще в клубе?

–  Нет, несколько часов назад уехал.

–  Где бы я его мог найти?

–  Не имею ни малейшего представления. У него сегодня в клубе встреча, но здесь вам не следует подходить к нему. Ни под каким видом не стоит этого делать.

–  Хорошо.
– Но про себя я подумал несколько иначе.
– Этот ваш секретный доносчик… случайно не миссис Графф?

–  Конечно, нет.
– Его голос начал стушевываться. Либо он говорил неправду, либо его решение рассказать мне об эпизоде в гостинице "Виндзор" исчерпало всю его энергию.
– Не смейте даже и думать об этом.

–  О'кей, - согласился я, обдумывая его слова. Затем позвонил в отдел автоинспекции и соединился с Мерсеро.

–  Прости, Лью. Ничего не мог сделать. Три дорожные аварии с тех пор, как ты позвонил, а я-то надеялся… - и он бросил трубку.

Но это не имело значения. В этом деле начинала выстраиваться цепочка, как мелодия в диссонирующих, хаотичных звуках. У меня была тончайшая ниточка - соломенная шляпа из магазина в Санта-Монике. У меня появилось также какое-то предчувствие, что где-то что-то должно расколоться.

Перед тем как выйти из дома, я посмотрел на Джорджа. Он храпел. Не стоило бы мне оставлять его.

Магазин "Таос" представлял собой небольшую ловушку для туристов на прибрежной автостраде. Там продавались мексиканские пончо, одеяла навахо, различные ожерелья и корзинки, шляпки и посуда, расставленные в художественном беспорядке. Палевая блондинка в коричневой индейской блузке, вяло позвякивая своим ожерельем из ракушек, спросила, что мне нужно - может быть, подарок для жены? Я сказал, что ищу чужую жену. У нее были романтические глаза цвета сливы, и оказалось, что я выбрал правильный подход.

–  Как интересно. Вы сыщик?

Я ответил утвердительно.

–  Какая прелесть.

Но когда я спросил ее о шляпе, то она покачала головой.

–  Сожалею. Я уверена, что это - одна из наших шляп, несомненно. Мы импортируем их непосредственно из Мексики. Но продаем в таком количестве, что я просто не могу… - Она махнула своей гибкой рукой в сторону подноса, заваленного шляпами в конце прилавка.
– Может быть, вы опишете ее?

Я описал ее внешность. Она печально покачала головой.

–  Совершенно не могу отличить одну голливудскую блондинку от другой.

–  И я тоже.

–  Девяносто девять с половиной процентов из них в любом случае стали блондинками с помощью жидкости из бутылочки. Я смогу стать блондинкой, если захочу, просто опрыскивая иногда свои волосы. Но я слишком горжусь своими собственными волосами.
– Она наклонилась ко мне, и ее ракушечное ожерелье приветливо звякнуло.
– Жаль, но я не могу вам помочь.

–  Спасибо хотя бы за желание помочь. Каков бы ни был итог, попытка не пытка.
– Я пошел к выходу, потом обернулся.
– Ее зовут, между прочим, Эстер Уолл. Это вам ни о чем не говорит?

–  Эстер? Я знаю некую Эстер, но ее фамилия не Уолл. У нас здесь когда-то работала ее мать.

–  А как ее фамилия?

–  Кэмпбелл.

–  Это она и есть. Ее девичья фамилия - Кэмпбелл.

–  Ну, не удивительно ли это?
– Она восторженно улыбнулась, обнаружив на своих щеках ямочки, ее большие глаза засверкали.
– С людьми могут происходить самые удивительные вещи, не правда ли? Наверное, вы ищете ее по поводу доставшегося ей наследства?

–  Наследства?

–  Да. Именно поэтому миссис Кэмпбелл бросила работу. Потому что ее дочь получила наследство. Только не говорите, что на нее свалилось еще одно богатство?

–  От кого она унаследовала свое первое имущество?

–  От мужа. От своего покойного мужа.
– Она сделала паузу, и ее нежный ротик скривился.
– В общем-то, это грустно, когда подумаешь, что нельзя ничего унаследовать, если не умрет кто-то другой.

–  Это верно. И вы говорите, что ее муж умер?

–  Да, она вышла замуж в Канаде за богатого человека, и он умер.

–  Это вам сказала сама Эстер?

–  Нет, об этом мне сказала миссис Кэмпбелл. Лично я не знакома с Эстер.
– Ее лицо неожиданно приняло озадаченное выражение.
– Понятно, я надеюсь, что это не ложная тревога. Мы все были так приятно поражены, когда миссис Кэмпбелл сообщила нам эту новость. Она - душечка, знаете, такая ловкая уточка, несмотря на свой возраст, и, вы знаете, у нее обычно водились деньги. Никто не завидует се удаче.