– Убили? – не поверил Атасов.

Пока Бандура рассказывал о своих подозрениях по поводу исчезновения госпожи Бонасюк, Атасов все больше мрачнел.

– М-да, типа… – пробормотал он, когда Бандура закончил. – Ну, типа, и дела…

Воцарилась тишина. Андрей судорожно вздохнул.

– В общем, типа, так, – определился, наконец, Атасов. – Давай, парень, решать вопросы по мере поступления. Идет, типа?

Андрей кивнул:

– Это как?

– То, что Кристины нет в живых, только предположение. Согласен, типа?

Бандура не подобрал слов. Но, ему очень хотелось, чтобы так и было. Как иначе?

– Будем надеяться, что Кристина жива. Дальше. Протасов, ты говоришь, на даче?

– Ага. С какой-то бабой трахается. С банкиршей своей, видать. Через которую кредит протолкнул.

– Кто-нибудь видел, как ты Милу сбил?

– Точно сказать не могу, – засомневался Бандура. – «Волга» нас чуть не припечатала.

– Погоня была?

– Не было, – сказал Андрей.

– В любом случае, Бандура, твою Милу надо сплавить, и чем быстрее, тем лучше. Пока она не заложила Протасова. Адрес у тебя есть…

– Как ты собираешься это сделать? – язык скверно слушался Андрея. Атасов мрачно усмехнулся.

– Византийцы, Бандура, – Атасов постучал ногтем по отложенной при появлении Андрея книге, – предпочитали творить зло чужими руками. Это очень удобно, если иметь в виду ответственность. На земле, по крайней мере. А, поскольку, никакая другая ответственность не предусмотрена статьями УПК, и, следовательно, существует только в качестве эмпирических предположений…

– Куда ты клонишь?

– Я собираюсь позвонить нашему старому приятелю Витрякову. – Невозмутимость Атасова потрясла Андрея. – Он, по-моему, настойчиво ее ищет? Надо ему помочь…

Они встретились взглядами. Дуэль не затянулась. Бандура отвел глаза.

– Как с ним связаться? – спросил он еле слышно. Принесение в жертву фигур – один из ключевых принципов большинства азартных игр. Не понимающие этого игроки обречены сами, рано или поздно, оказаться разменной монетой. Андрею оставалось радоваться только тому, что грязную работу выполнит Леня. Сделав знак обождать, Атасов ушел в комнату. Вернувшись через минуту, он бросил на стол тесненную золотом визитную карточку.

– Солидно. Это чья? – Бандура протянул руку. Надпись на картоне гласила:

– Кризисный, х-м, – протянул Бандура. – Хорошая должность…

– Как раз, типа, для него, – усмехнулся Атасов. – Подозреваю, Витряков еще в городе.

– Где ты взял визитку?

– В джипе, который мы расстреляли… Если наш друг Леня неподалеку, о барышне можно забыть. Что нам и требуется. Теперь так, Бандура. Бонасюка отвези в надежное место. Глаз с него не спускай. Протасова надо предупредить. А как волна уляжется, спокойно потолкуем по душам. Насчет Кристины. Идет?

– Идет, – поддакнул Бандура, чувствуя, как гора свалилась с плеч.

– Принеси мне трубку, – распоряжался Атасов, не собираясь откладывать в долгий ящик. – Я сделаю короткий, типа, анонимный звонок. Первый в жизни, к твоему сведению.

– Что ты скажешь Витрякову?

– Предоставь это, типа, мне. Ты лучше вот что, Бандура, иди-ка, выгуляй Гримо. А то он с утра дома сидит. Заодно погляди, как там Бонасюк. И имей, типа, в виду, парень: у здорово пьяных людей язык имеет обыкновение западать в гортань. Уверяю тебя, от этого дохнет не меньше алкашей, чем от цирроза печени или белой горячки. Если планируешь поболтать с ним на досуге, лучше проверь прямо сейчас.

Покидая квартиру, Андрей успел разобрать последнее напутствие Атасова:

– А еще, типа, бывает, алкоголики захлебываются в блевоте…

Уже на лестнице Гримо так натянул поводок, слово хотел повеситься. Андрею стоило невероятных усилий удержаться на ногах и не покатиться по ступенькам. Поговаривают, определенный процент хозяев сильных, но плохо воспитанных и глупых собак покидает мир стараниями лохматых питомцев. Едва они очутились на улице, Андрею, в позе водного лыжника, пришлось уклоняться от низко расположенных ветвей, чтобы не оставить на них глазные яблоки. Гримо хрипел на весь двор, ни мало не заботясь о шее.