Седой предельно лаконичен. Полынский подтверждает его слова кивком, отпивая из маленькой чашечки мелкими глотками кофе. Лева пододвигает кресло ближе ко мне и, взяв папку, открывает первую страницу. Я ем виноград и искоса поглядываю на содержимое. Начало обычное. Фотографии клиента, отражающие различные ситуации его повседневной жизни. Также зафиксировано его постоянное окружение: друзья, охрана. Вот клиент выходит из подъезда, вот он садится в машину. Выходит из ресторана, из казино и так далее и тому подобное. Дядя все время в сопровождении охранников, количество коих варьируется, видимо, в зависимости от степени опасности места, которое он посещает. Обычно — это видно по фото — охранников семь человек. И три машины. Иногда численность телохранителей будущего покойника доходит до девятнадцати человек, об этом есть отдельная сводка и схемы. Клиент — мужик солидный, из «новых». Лицо интеллигентное, но с какой-то гнильцой, это «чувствуется», но скрыто где-то под оправой модных очков, которые несколько облагораживают лицо этого типа. Биографии клиента нет. Это у Седого, видимо, считается излишним.

Его охрана нанята в известной московской охранной фирме, и вдобавок с ним всегда несколько его доверенных телохранителей из бывших спецназовцев внутренних войск, которые прошли дополнительно школу бодигардов в Лондоне. Ну что же, скоро эти ребята останутся без работы, или, если сказать точнее, без своего шефа.

Все фотографии сделаны в Москве: на машинах московские номера. Далее идут уже фотографии Питера: какие-то дома и парадные подъезды гостиниц. Но на этих фото клиента нет. Лева тыкает пальцем в питерские фотографии и спрашивает Седого:

— Он собирается в Питер?

Седой молча кивает, раскуривая свою сигарку. Пока мы были заняты просмотром материала, он о чем-то вполголоса переговаривался с Полынским.

— В конце найдете схемы его будущих маршрутов по Питеру, — говорит Седой и снова отворачивается к Полынскому. — Геннадий, — спрашивает Седой Полынского, — где остановится наш друг?

— Номер забронирован в «Паласе», но он может и изменить намерения. Впрочем, все равно жить будет точно в одной из этих гостиниц.

Лева кивает, мол, все понял, и находит схему маршрутов. Я доедаю виноград. Черт, руки липкие, хочется их помыть и выпить минералки. Поднимаюсь с кресла и прохожу в ванную комнату. Что это за человек из досье? Стоит ли им заниматься или нужно его как-то предупредить? В голове сотни вопросов и ни одного ответа. Сполоснув руки, возвращаюсь в гостиную, плюхаюсь в кресло. Мафиози разговаривают между собой, Лева наливает себе кофе. Я берусь за минералку.

— Кто он? — интересуюсь у шефов, имея в виду клиента.

Шефы затыкаются и удивленно смотрят на меня.

— Тебя, Влад, как я понимаю, интересует моральная сторона дела? — спрашивает Седой после продолжительной паузы.

Я молча киваю, подтверждая, мол, вы не ошиблись, господа.

Лева тоже смотрит на меня озадаченно.

— Насколько я помню, относительно тех людей в коттедже у тебя подобных вопросов не возникало, — говорит Седой, помолчав, и в упор глядит мне в глаза. Взгляд у него, бляха, мертвый какой-то.

— Там нас хотели убить, мы защищались. Здесь другое… — говорю это, понимая, что сильно рискую, но стою на своем. Натура у меня, что ли, такая?

Выдерживаю взгляд Седого. Уступив, Седой отводит глаза и ухмыляется, качая головой. По его ухмылке узнать, что он думает, трудновато.

— А ты фрукт еще тот, — говорит он то ли с неодобрением, то ли с уважением. Мне его пока понять сложно. — Хорошо, — кивает он как бы в ответ своим мыслям и хлопает себя по коленям обеими руками. Резко поднимается с места, как человек, который что-то для себя решил, и выходит из гостиной.

— Ну, бля… — тихо говорит Лева, глядя ему вслед. — Короче, парень, если что, я с тобой…

Я и раньше был уверен, что не ошибся в напарнике. Друзья в такой ситуации не предадут. Не предадут ни в какой. Вижу, как По-лынский напрягся и замер в кресле, ожидая, что будет дальше.

Седой снова появляется в гостиной, держа в руках еще одну папку. Проходит на свое место и кидает папку на стол.

— Можете обсудить все это между собой. Праведники… — усмехается он и вновь отворачивается к Полынскому.

Напряжение разрядилось. Убираю руку с подлокотника, которая с момента выхода Седого из комнаты лежала у меня в режиме ожидания, готовая выхватить из-за пояса «глок-компакт».

Лева уважительно передает папку мне, как мой личный трофей, добытый с боем.

Открываю первую страницу. Снова фотографии, личные данные клиента — в общем, его подноготная. Вот клиент где-то, возможно, даже в Колумбии с тамошними наркодельцами, и перед ним стол, заваленный пакетами кокаина. А вот он же в Чечне балуется с оружием, которое туда поставляет, в кругу дудаевцев и чуть ли не под ручку с улыбающимся генералом, провозгласившим самостоятельность Ичкерии. Фото, где клиент над какими-то трупами стоит с «акаэмом» и лыбится в объектив. Бегло просмотрев текст, считаю, что увиденного мне уже достаточно. Передаю папку Леве, тот с живейшим интересом углубляется в материал.

— Никаких проблем, — говорю Седому, вперившему в меня свой змеиный взгляд.

— Если и будут еще клиенты, то только такие… — говорит он сухо. — Потому как мы и сами такие…

Сделав это признание, он снова отворачивается. Больше я ни о чем его не спрашиваю. Седой высказался откровенно, и я его понял. Седому можно верить. Даже в таких делах он ведет игру без обмана. Твердый орешек. Полынский гораздо проще. Хотелось бы когда-нибудь узнать, кто такой этот Седой, откуда он и кто за ним?.. Хотя желание получить сведения такого рода может дорого стоить. Очень дорого. Но тут уж как кому повезет. Будем надеяться, что повезет все-таки мне.