Шрифт:
Наступательные ритуалы
Помимо. защиты от коварных демонов, месопотамский человек нередко прибегал к наступлению на колдунов и колдуний, которые также могли быть причинами разнообразной порчи и чар. Колдун понимался здесь как исключительно злой человек, обладатель ядовитой слюны и дурного глаза, по чьему–либо заказу или по своей воле насылающий проклятие на свою безвинную жертву. Помимо колдунов, ритуалы–заговоры обращали и против врагов, которые могли пойти к колдуну и сделать заказ на порчу. Вот типичный пример такого заговора:
Заклинание. Расторгни узы моей колдуньи, Уничтожь слова моего врага, Пошли буре ее чары, ветру — ее слова; Все ее порчи и ее чары пусть унесет ветер; Пусть ее дни унесут ее к бедствию и тоске; Пусть она окончит свои годы в страдании и размалывании сердца; Пусть она умрет, а я живу. Ее колдовство, ее чары, ее порчи, пусть они будут развеяны По приказу Эа, Шамаша, Мардука, И царственной владычицы богов. Заклятье, Заклятье.Речь в этом разделе пойдет о ритуалах заговорной серии Маклу(«Сожжение»), состоящей из восьми заговорных таблиц и девятой ритуальной. Полной комментированной публикации этой серии нет до сих пор, поэтому невозможно окончательно определить ее структуру. Мы вынуждены ограничиться только теми фрагментами текстов, которые анализирует в своих исследованиях крупнейший современный специалист по вавилонской магии Цви Абуш (2, 1–57). При этом мы оставляем в стороне сделанные им выводы.
Ритуалы Маклупроводились перед восходом Солнца–Шамаша, судьи всего живого. Некоторые тексты свидетельствуют о важности их проведения летом, а именно в пятом месяце ниппурско–вавилонского календаря (июль–август), когда атака демонических сущностей на человека особенно сильна (3, 256–260). Но вполне возможно, что их исполнение впоследствии не было строго привязано к летнему сезону, а разрешалось в течение всего года. Жрец–экзорцист ( машмашшу) изготовлял из глины фигурку колдуна или колдуньи, после чего происходило следующее.
Статуэтки колдунов и колдуний связывали и поднимали вверх, показывая Шамашу, а затем бросали в пламя очага, в пасть огнеподобного бога Гирры. При этом экзорцист просил Шамаша рассудить по справедливости, а Гирру умолял истребить колдуна или любого врага, который осмелился принести человеку несчастье.
Затем шло обращение к Нуску — стражу ночи и спокойного сна. Его просили послать человеку благоприятный сон, наградить его благополучием, здоровьем и счастьем, охранить от ночного нападения зловредных колдовских сил. С этими словами зажигали запальный фитиль факела, и фигурки охватывались пламенем. В этот момент читалось заклинание на поднятие факела:
Я поднял факел, поджег фигурки Утукку, шеду, рабицу, этемму И всего злого, что хватает человека! Сгиньте, исчезните, испаритесь! Пусть ваш дым взовьется в небо! Пусть вашу золу развеет Шамаш! Пусть экзорцист, сын Эа, оборвет ваши жизни!Дальше следовали благодарственные моления Шамашу с непременным его величанием. Параллельно с этими молениями проходил ритуал связывания и развязывания мотков шерсти. Из них сперва делали узлы, затем эти узлы развязывали и бросали мотки в огонь. Так имобразом происходила расправа с самой чарой колдуна: узел символизировал здесь колдовство, его развязывание — победу над колдовством, а сожжение мотка — окончательное уничтожение самой возможности новой чары. В огонь также бросали муку, аналогично обозначавшую колдовство (мукой можно делать изображения, на которые впоследствии направляется чара). Золу в очаге помешивали веткой ясеня (не потому ли, что ствол у ясеня пепельного цвета?), после чего на дымящиеся угли возливалась вода и читалось такое заклинание:
Гневные, лютые, яростные, Вредные, злые, жестокие! Кто, кроме Эа. уймет вас? Кто, кроме Асаллухи, остудит вас? Пусть же Эа уймет вас, Пусть же Асаллухи остудит вас! Мой рот — вода, ваш рот — огонь! Пусть мой рот ваш рот уничтожит! Пусть проклятие моего рта уничтожит проклятие вашего рта! Пусть содержимое моего сердца уничтожит содержимое вашего сердца!Над створкой очага клали камень, доставленный с горы. Этот камень подпирал вход в очаг и являлся как бы могильной плитой над останками колдуна и его чары, Экзорцист обращается к Горе ( рук«гора» здесь и символ Подземного мира, и эпитет бога Эллиля) с просьбой накрыть и убить все зло, коснувшееся тела человека. Завершается ритуал очищением человека и чтением вблизи него заговора, всю красоту которого не в состоянии выразить ни один перевод. Поэтому мы сперва приведем финальный заговор серии в подлиннике (применяя русскую транскрипцию), а затем попытаемся более–менее адекватно передать его смысл по–русски.