– Вы что, через неделю выборы! Меня выберут снова!

– Да Вы что, господин президент, забыли, что в них не участвуете, два своих срока уже отсидели!

– Ой, я и забыл!
– спохватился Клинтон.
– Надо же что-то такое сделать, чтобы все тут же забыли. Запоминается последняя фраза, так еще Штирлиц говорил!
– нашелся Билл Клинтон.
– Дайте сюда саксофон! Телохранители президента тут же ринулись на оркестр, заломив руки саксофонисту и, заехав тому для проформы коваными армейскими ботинками в пах, принесли инструмент президенту. Тот, схватил саксофон, поднес его к губам, дал сигнал свите и те тут же включили фонограмму. Со стороны казалось, что президент наяривает на саксе рок-н-ролл в стиле кантри.

В это же самое время на квартире Бивиса и Батхеда.

– Эй, Батхед, смотри, какой отстой по телеку гонят!
– это же какой-то говнюк исполняет на саксе нечто среднее между «Модерн токинг» и «На-на»!

– Ни фига!
– с пылом возразил Батхед, похрюкивая и покряхтывая.
– Это нечто среднее между «модерн токинг» и моей задницей!
– в подтверждение его слов раздался неприличный звук.

– Точно, точно!
– повизгивая согласился Бивис.
– Ты смотри, у него цвет волос как у меня.

– Ну да, пельмень, ты что, своего папашу не узнаешь, - ответил Батхед.
– Посмотри на себя в зеркало, когда вырастешь, таким же станешь!

– Ух ты!
– повизгивая обрадовался Бивис.
– Когда я вырасту, я стану президентом и мне все телки дадут, и все такое!

– Ни фига!
– покряхтывая возразил Батхед.
– Тебе даже в подворотне у какого-нибудь пидара член отсосать и то не дадут. Вырождение рода и все такое.

– Батхед, козел, ты мне всю малину обосрал, - закричал Бивис.
– Я тут только что все это представил, и тут ты со своим пидаром!
– с этими словами он с размаху заехал Батхеду с ноги между ног. Лицо Батхеда стало пунцовым.

– Ах ты пельмень, - заорал он, когда отошел от боли.
– Да я тебе щас задницу так надеру, что ты у меня месяц кровью гадить будешь!
– с этими словами он принялся бить Бивиса. Немедленно разгорелась драка. Оставим их и вернемся на стадион. Там президент уже закончил дуть в саксофон и раскланивался направо и налево, словно звезда эстрады. Зрители так бурно приветствовали его, что забыли о начавшемся матче.

Тем временем, на западной трибуне в бейсбольной кепке на голове и пакетиками чипсов в руках сидел Джон Коннор. Кепку и чипсы еще каких-то минут десять назад принадлежали разносчику. Случайно повстречавшись с ним в туалете, Джон поменялся с ним на рулон туалетной бумаги, а все возражения снял, вырвав с корнем стульчак и заехав им разносчику по шее. Спустя еще десять минут, когда тот очнулся, то он увидел нехорошо поглядывающего на него горбатого толстяка.

– Новая кожа, новый имидж, - сообщил тот, раскрывая огромный складной нож. Это было последнее, что увидел разносчик в своей жизни. Дальше на мир его глазами смотрел уже злобный горбатый Терминатор. Он шел по следу, словно цепной пес. Подумав немного, Т1000 (б) решил дождаться Джона в перерыве матча в туалете. Для этого он прикинулся работником туалета, обвешавшись рулонами туалетной бумаги. Предчуствия его не обманули.

Перессорившись почти со всем рядом зрителей, возмущавшихся тем, что выпитое в машине Полищука теплое пиво, вкупе с чипсами дало о себе знать, и Джон, продвигаясь к выходу облевал почти всех, кого только мог, наш герой направился к туалету, пошатываясь словно безумный. Добравшись до унитаза, он обнял его и изверг все, что только мог. Когда он радостно икнул, на него упала чья-то тень. Джон обернулся. Злобное лицо разносчика пялилось на него.

– Ну вот и встретились, - хрипло проскрежетал Терминатор, выхватывая обрез помпового ружья. Рука Джона рванулась к пистолету, за поясом, но он уже и сам понял, что не успеет. Два с лишним десятка выстрелов послышалось из туалета. Вскоре оттуда вышел, гадко ухмыляясь Т1000(б). Одежда, висевшая на нем, словно мешок на вешалке, была забрызгана кровью. Его лицо было забрызгано кровью.

– ну, теперь можно и на пенсию, - сказал он. Серое небо при этих словах, словно немного потемнело. Начиналась эра машин. Биг Босс победил. С радостным осознанием этого, Терминатор направился в похоронное бюро. Надеясь встретить славную эру машин, он заказал там цинковый гроб, залил туда масла и, сделав вид, что застрелился, плюхнулся туда. Испуганный хозяин ритуального бюро, запаял гроб и под покровом ночи похоронил. На надгробии значилась та надпись, которую требовал выбить Терминатор.
– Не будить до 2129 года!
– гласила надпись.

Эпилог.

Бивис и Батхед в своей комнате уставились в телевизор.

– Слышь, Бивис, какой отстой показывают по телеку.
– Опять кого-то пришили на стадионе. Говорят, что это фанатские разборки!

– А я думаю, что это Моника Левински!
– повизгивая сообщил наш блондиньчик.
– Она рассердилась на Клинтона и порезала первого, кто попался ей под руку.

– Точно!
– согласился с ним Батхед.
– Больше некому!

– Подумать только, Батхед, а ведь у нее могли бы быть дети!
– сообщил Бивис.

– Козел!
– покряхтывая завелся Батхед.
– У нее уже есть сын, это ты, понял, баклан! А папаша твой Билл Клинтон!

– А, точно, я и забыл!
– повизгивая воскликнул Бивис.
– Слышь, Батхед, а кто была твоя мать?

– Ну, это, я не знаю, - заявил Батхед, похрюкивая и покряхтывая.
– Мне как-то повстречался надрызгавшийся врач-акушер, работавший в ту ночь, когда я родился, так он клянется, что видел, как какая-то телка, лежавшая рядом с моей матерью, ночью подменила младенцев, типа своего на меня. И что вроде бы я не Батхед, а какой-то там Джон Коннор. Дерьмо какое-то!