– У него не снят чехол с ... – сказал он, наконец, по-китайски.

Этот язык не был его сильной стороной и как сказать предохранитель он не знал.

– Это нам дает секунд тридцать форы... Вы меня понимаете?

– У... – неопределенно ответила Энни, тоже впившаяся глазами в физиономию Гурама.

– Не слышу ответа! – заорал тот, адресуясь к невидимому Роше. – Когда будет вертушка?!

– Не делайте глупостей... – продолжал гнуть свою линию Ким.

Он перенес свой центр тяжести вперед и тоже сел на корточки.

– Не рыпайся! – прикрикнул на него Гурам и нервически дернул стволом бластера.

Энни демонстративно повторила движение Кима и стала тихо покачиваться взад-вперед, катая зловредный шарик между вытянутыми перед собой ладонями.

Невидимый за слепящими прожекторами Роше начал по мегафону торговаться с Гурамом, объясняя как можно более доходчиво, что дело его – швах и что самое лучшее, что он – Гурам Табидзе, по кличке Тифлис – может предпринять сейчас, это, не усугубляя своей вины, сдаться в руки властей...

– Не разоряйся, комиссар! – оборвал его Гурам. – Если через полчаса вертушка не будет здесь, то...

И в этот момент каменный шарик точно пришелся ему в лоб.

ВВ-410 с глухим стуком покатилась по полу.

Сам Тифлис с достоинством, не торопясь, грянулся физиономией оземь, и секундой позже Ким защелкнул на его запястьях наручники. Затем стал на колени перед гранатой, бережно поднял ее и с облегчением убедился, что из трех ее систем защиты, две – слава Господу-вседержителю – не тронуты.

К тому моменту, когда он оторвал взгляд от страшной игрушки, в комнате было уже полно народу – и команда Роше, и прибывший по тревоге наряд спецназа, и пара операторов с камерами голографической сьемки, и медики не оставшиеся без дела – за неимением других жертв они колдовали над бесчувственным телом Гурама.

– Надеюсь, я не укакошила гада насмерть? – без особого сожаления в голосе осведомилась Энни.

– Нет – просто задали работу тюремному госпиталю, – успокоил ее Роше и повернулся к Киму. – Будет лучше если вы, агент, лично сопроводите э-э... мисс в более безопасное место.

Знаете, лучше всего свезите ее на нашу явочную квартиру – ту, что от Следственного Управления. Сейчас там сам собой получился этакий импровизированный штаб – Гостев и его люди держат связь между нами,контрразведкой и все такое... Так что без присмотра мисс там не останется... Кстати, вот что от них поступило – на ваш почтовый ящик. – Роше пожал плечами, протягивая Киму распечатку. – Женский голос. Говорит, что ваш человек остался без связи. И – некий адрес плюс нечто непонятное про Тартар...

Ким пробежал распечатку глазами и вернул ее Роше.

– Не хочется впутывать в дело одного господина по фамилии Свирский, но... Это – его епархия. Свяжитесь с ним и передайте текст. Я присоединюсь к вам, как только...

– Как только станет понятно какой ход делать... – вздохнул Роше. Мы с чертовыми мафиози морочим друг другу голову и подставляем под пули себя и людей, а Гость гуляет сам по себе...

– Вы действовали энергично, – сказал Ким, открывая перед Энни дверцу кара. – Но не стоило вам так рисковать... Ведь я же сказал вам...

– Я не знаю венгерского, – угрюмо прервала его Энни. – поэтому не могла выполнить ваши... инструкции...

– Вообще-то, это был китайский, – осторожно возразил Ким, садясь за руль.

– Китайский? – искренне поразилась Энни.

Ржавая Пойма надвинулась на них словно обитель древних чудищ.

Чудищ, злобно затаившихся в глубинах обрушенных доков и во тьме полуразрушенных эллингов. Чудищ, так состарившихся, что лишь их голоса сохранили свою силу и окликали друг друга – эхом скрежета металлических листов, качаемых ночным ветром, скрипом ржавых сочленений доживающих свой век ржавых монстров, побеспокоенных неровным течением вод: гаммой потусторонних шумов и гулов, идущих из дряхлой утробы прошлого. Оркестр Дьявола потихоньку настраивал свои диковинные инструменты в этом забытом Богом уголке успевшего состариться Мира, и двое, примостившиеся в утлой лодченке посреди полной мертвыми звуками, пропитанной запахами тлена и ржавеющего металла тьмы, были на этой репетиции совсем незванными гостями...

Исковерканные временем утесы портовых сооружений вконец заслонили небо. Лодка второй или третий раз ткнулась в незримое препятствие, чуть не перевернувшись при этом.

Адельберто тихо включил УФ-светильничек и стал осторожно мазать лучом по нависшим над ними, изъеденным плесенью стенам доков и шлюзов.

Из темноты стали являться тлеющие призрачным огнем люминесценции непотребные пятна и разводы. Наконец, в одном из этих призраков, Адельберто узнал нарисованный когда-то, давным-давно им самим знак и уже более уверенно стал направлять движение лодчонки. Тор заинтересовался этим процессом, неслышно, легким движением сменил позу и стал помогать Мепистоппелю, отталкиваясь длинной, сильной рукой от влажного бетона стен.