Теперь игра пошла без поддавков. Никакого бойскаутского азарта он не ощущал. Только страх человека, а может, и зверя, сунувшего голову в страшно опасную ловушку и теперь твердо знающего, что дальше идти надо до конца. Кайл молча нащупал на груди под одеждой талисман Посвящаемого.

Дверь лифтового блока была перекрыта, но в короб вентиляционной системы проникнуть особого труда не составило, как и предполагалось. Заклинившись в узком проеме шахты, Кайл посветил фонариком вниз и подумал, что лететь до перегораживающей путь вниз решетки довольно далеко. И грохоту будет — не оберешься.

Впрочем, темная дыра бокового ответвления виднелась совсем близко — почти под ногами. Корячась, как заправский спелеолог, Кайл опустился на пару метров и убедился, что находится вровень с дырой. Правда, та тоже была закрыта пыльной решеткой, но уж ее снять и вовсе была не проблема. Куда тяжелее оказалось забраться в гулкий и хлипкий на ощупь (из жести и пластика) туннель. Фонарь Кайл обронил — он стал светить мышам и тараканам внизу, пока не сядет аккумулятор, и метров десять по горизонтали Кайлу пришлось ползти в кромешной тьме. Наконец он нащупал по правую сторону от себя (как ему и объясняли) задвижку ремонтного люка. Сдвинув ее, отплевываясь от пыли и паутины, он как мог тихо спрыгнул в пустой коридор, залитый тусклой мглой, проникавшей из окон.

— Он здесь — в проходе четырнадцатого этажа, — пояснил инспектор Павлу, напряженно следившему за передвижением на экране дисплея мерцающего курсора, обозначавшего сейчас по схеме местоположение его бестолкового друга. Бестолкового и — теперь — такого загадочного. — Дальше пойдет вниз по пожарным лестницам до седьмого. Лифты заблокированы. Там снова через вентиляцию или — вот здесь — через окна, — показал инспектор, — на шестой.

— Они сейчас встретятся, эти две! — доложил наблюдатель. — Она ее, по-моему, окликает. Та, что в проходе.

Пожарные лестницы больничного корпуса — очень узкие и крутые — были вынесены на торец здания и утоплены в выступах отделанных декоративным камнем стен. Спускаться по таким скользким от дождя железякам было сущим мучением.

Кайл на мгновение замер: где-то далеко внизу, по гулким, пустым коридорам раскатилось эхо выстрела. Потом второго. Он заторопился вниз, теперь уже не слишком заботясь о том, чтобы быть бесшумным.

— Осторожнее, — предупредил его голос из «серьги». — Ситуация не ясна. Стреляла... Стрелял тот объект, что находится в проходе. Та... тот, что в палате, похоже, использует детей как «живой щит». Они говорят о чем-то.

Наступила наполненная шорохом слабых помех пауза. Кайл напряженно прислушивался к наушнику и к шепчущей пустоте здания.

— Они прямо под вами! — подсказал ему наушник. — Окно буквально под ногами у вас. Будьте осторожнее!

Кайл, как мог, сгруппировался, вытянул из-за пояса «беретту» и нащупал на груди шершавый черепок талисмана: «Ну что ж, не подведи, Белый Знак!» Потом накинул на перекладину лестницы карабин страховочного пояса и прикинул расстояние до окна. «Прямо под ногами» — может, снизу оно так и казалось, а вот здесь, на месте действия, все было не так просто. Расположено проклятое отверстие было довольно далеко от лестницы, и вдобавок из него на редкость неудобно торчало рыло кондиционера. Это не говоря уже о запертой изнутри раме с небьющимся стеклом.

Пришлось на время вновь засунуть пистолет за пояс и освободившейся рукой извлечь из подсумка «вибропатрон направленного удара» — любимое приспособление спецназа. Размером оно было с кредитную карточку. Работу этой штуки Кайл видел только в фильмах. Там это выглядело внушительно и красиво. Но сейчас его больше всего беспокоило, чтобы детей и Марику внутри не зацепило кусками пластика от вышибленного окна. Еще неплохо бы остаться незамеченным до момента срабатывания патрона. И невредимым — потом.

Чудовищно растопырившись, он более-менее надежно закрепился на узком карнизе и одной ногой на подоконнике. Осторожно перенес свой вес на эту свою ногу и, перекрестившись, как это в ответственные моменты делал Павел, пришлепнул к стеклу вибропатрон — клеящей присоской вперед. Шарахнулся назад и сосчитал до пяти.

От мини-взрыва у него заложило уши. Как ему удалось, не сорвавшись в мокрую бездну под ногами, с размаху бросить себя плечом вперед в осыпающееся листками расслоившегося от взрыва пластика окно, он так и не понял. Анализировать ситуацию было некогда.

Обдирая спину, он мешком обрушился у стены довольно просторной комнаты, вскидывая перед собой пистолет. Рефлекторным движением отстегнул страховочный фал. Приземление на три оставшиеся свободными конечности болью отдалось во всем теле, в поврежденной руке — особенно. Преодолевая боль, вскидывая пистолет на уровень лица, он рывком вскочил и, озираясь, резко шарахнулся на пару шагов в сторону.

Комната эта была, очевидно, каким-то игровым или спортивным мини-залом. Рассматривать обстановку было недосуг. Перед ним, прижавшись к полу и закрыв руками головы, неподвижно лежали шестеро детей — все лет семи-восьми, в одинаковых больничных пижамках. И от дверей смотрела на него невидящими, полными слез глазами Марика.