Хотя примириться с этой мыслью было нелегко, решение он принял быстро. Александр убедил себя, что так будет лучше для всех, в том числе и для Маргарет. Но в сердце он знал, что поступает как трус. Именно это сознание подстегивало его в желании стать одним из лучших рыцарей братства, несмотря на отсутствие искренней преданности целям ордена. У него был по меньшей мере талант хорошего бойца. Может, он был и не самым преданным делу тамплиеров, но он умел сражаться и убивать столь искусно, что заслужил место во внутреннем круге тамплиеров. Вскоре к этому кругу присоединился Деймиен, и они создали круг друзей, в который входили Джон и Ричард.

Но участием во внутреннем круге их с Деймиеном сходство и ограничивалось. Брат и друзья Александра отличались благопристойностью и постоянством. А для Александра же какие-либо принципы роли не играли. В последние шесть лет он редко держал слово, даже в очень важных делах и при самых искренних намерениях, которые у него были, когда он давал слово.

Единственный раз, когда он совершил благородный поступок для кого-то другого, произошел полтора года назад. Это он сделал для Ричарда, когда они вызвали гнев французской инквизиции. Но этот момент самопожертвования был исключением в долгом списке недостойных действий, совершенных им за свою жизнь. И он за эти действия дорого заплатил страшными мучениями, которым подвергли его люди, наученные искусству вызывать боль лучше кого-либо на земле.

Его единственное благородное дело по отношению к Ричарду имело удачные последствия. Позднее Ричард встретил Маргарет и влюбился в нее. Александра тогда в Англии еще не было, но, узнав эту весть, он был счастлив за них обоих. Однако в каком-то уголке сознания таилась надежда, что его друг чем-то ответит на то, что Александр нашел для него способ освободиться из того ада, который называли святой инквизицией. Было бы справедливо ответить добром на добро, говорил ему внутренний голос.

Александр оставался тем, кем был, ничем не походя на своего брата и товарищей по оружию, он был человеком, для которого главное – инстинкт самосохранения.

Понимание этого послужило главной причиной, по которой он украл чашу и направился на север. Он хотел продать ее и использовать полученные деньги, чтобы исчезнуть где-нибудь в шотландском высокогорье и избавиться от всех воспоминаний о своих недостатках и неудачах.

Если бы жизнь какого-нибудь близкого ему человека висела на волоске, то тот бы лишь зря терял время, обращаясь к дружеским чувствам, преданности или любви Александра.

Оставалось надеяться, что в отличие от него лорд Эксфорд относится к людям, которые держат свое слово.

Внезапно размышления Александра были прерваны. К дереву подошел Эксфорд. Люк же шагал прочь, туда, откуда пришел. Стивен остался в качестве охранника графа.

– Я подумал над вашими условиями, Ашби, – произнес граф. – И я их принимаю.

Эта новость так ошеломила Александра, что ему показалось, что он ослышался. Либо этот человек и Люк сошли с ума, либо сейчас совершится самая невероятная сделка, в которой он участвует. Поскольку никто из оставшихся не выглядел сумасшедшим и поскольку Люк тоже не был ненормальным, придется согласиться и узнать, что за ловушка здесь расставлена.

– Эй, почему вы молчите? – ровным голосом спросил Эксфорд.

– Вы не хотите меня развязать? – протяжно произнес Александр.

Ухмыльнувшись, Эксфорд кивнул Стивену, и охранник неохотно шагнул за дерево, чтобы освободить Александра от веревок. Когда его руки стали свободными, Александр несколько мгновений потратил на то, чтобы размять онемевшие конечности и потрясти их в воздухе, с ненавистью глядя на Стивена. Как только лорд Эксфорд пробормотал распоряжение следовать за ним в лагерь, он двинулся следом. Он знал, что лагерь небольшой и в нем было примерно две дюжины солдат.

– Чтобы собрать аванс, который вы запросили, потребуется некоторое время. Время нужно и для того, чтобы доставить к вам людей, знавших Марстона лучше всего. Они расскажут о его жизни и привычках, – произнес Эксфорд, когда они подошли к кругу из костров. Здесь он замолчал и остановился около костра, на котором варился обед. Внезапно лорд пристально посмотрел на Александра. – Это время нужно еще кое для чего. Похоже, нет смысла спрашивать вас, принадлежите ли вы к рыцарскому сословию, но я не знаю, умеете ли вы читать и писать.

Александр не ответил, не желая вслух признавать унизительную правду, хотя лишь немногие рыцари имели причину и возможности приобрести эти умения. Но по тому, как он сжал челюсти, Эксфорд понял все и, кивнув, отвернулся, чтобы продолжить:

– Я так и думал. Это нужно исправить, и за то короткое время, что у нас есть. Марстон был графом королевства и потому получил хорошее образование.

Александр молчал, ожидая, что еще ему предстоит изучить для дела, которое затеял этот могущественный лорд.