— Да, да! Но это исключительно важно, я уверяю вас, Генри. Чего ради вы вздумали посадить этот корабль, не посоветовавшись предварительно со мной?

Ответ мистера Кику расслышать не удалось. Макклюр продолжил:

— Чепуха! Вы должны были просто выйти и встретить их. Вы не могли…

Мистер Кику резко отвернулся от собеседника:

— Доктор Фтаемл, намеревались ли вы вернуться к хрошии сегодня вечером?

— Спешить нет оснований. Я всецело в вашем распоряжении, сэр.

— Вы очень любезны. Могу ли оставить вас на попечении мистера Гринберга? Мы побеседуем попозже.

Раргиллианин поклонился:

— Почту за честь.

— Я предвкушаю удовольствие увидеть вас завтра.

Доктор Фтаемл еще раз поклонился:

— До завтра, мистер Секретарь. Ваш слуга, мистер Заместитель Секретаря.

Секретарь и Заместитель Секретаря покинули зал. Гринберг не знал, что ему делать: то ли плакать, то ли смеяться. Ему было стыдно за все человечество. Медузоид молча наблюдал за ним.

Гринберг криво усмехнулся и сказал:

— Доктор, есть ли ругательства в раргиллианском языке?

— Сэр, я могу богохульствовать более, чем на тысяче языков… например, сравнение с тухлым яйцом имеет сотни разновидностей. Не желаете ли с моей помощью освежить некоторые из них?

Гринберг сел и от души рассмеялся:

— Доктор, вы мне нравитесь. Нет, вы мне в самом деле нравитесь… безотносительно к тому, что мы должны проявлять обоюдную вежливость.

Фтаемл сложил свои губы в гримасу, которая неплохо напоминала улыбку:

— Благодарю вас, сэр. Я испытываю к вам такие же чувства… и благодарю вас. Могу ли я откровенно сказать, что мое мнение по поводу всего происходящего таково, что ко всему надо относиться философски.

— Я понимаю. Извините. Большинство из моих соотечественников искренне убеждены, что предрассудки, которые они вынесли из своего городка, санкционированы самим господом Богом. Я хотел бы, чтобы это было не так.

— Вам нечего стыдиться. Уверяю вас, сэр, такие же предрассудки свойственны всем расам и распространены повсеместно… включая и мою собственную расу. Если бы вы знали языки… Все они несут в себе портрет их владельца, а сквозь все идиомы прослеживается одна настойчивая мысль: «Он чужеземец и поэтому варвар».

Гринберг мрачно усмехнулся:

— Ничего приятного, не так ли?

— Неприятного? Почему, сэр? Это очень забавно. Это единственная шутка, которую господь Бог не перестает повторять, потому что чувство юмора никогда не покидает его. — И медузоид добавил:

— Каковы ваши намерения, сэр? Продолжим исследования данной темы? Или вы хотите просто поболтать, протянуть время до возвращения вашего… коллеги?

Гринберг понял, что раргиллианин со всей возможной вежливостью дал ему понять, что он, Гринберг, не может действовать без Кику. Спорить не имело смысла… и, кроме того, он был голоден.

— Мне кажется, что сегодня мы уже поработали достаточно, доктор. Не окажете ли мне честь отобедать вместе со мной?

— Я буду в восторге! Но… вы знаете особенности нашей диеты.

— Конечно. Ведь я провел несколько недель с одним из ваших соотечественников. Мы можем отправиться в отель «Универсал».

— Да, конечно, — без особого энтузиазма согласился доктор.

— Но, может быть, есть нечто лучшее?

— Я слышал, что у вас есть рестораны с варьете… это возможно? Или это?..

— Ночной клуб?

— Гринберг задумался. — Да! «Космик»!

Кухня такая же, как в «Универсале». Они уже собрались уходить, как дверь приоткрылась и в нее заглянул невысокий смуглый человек:

— О, простите. Я думал, мистер Кику здесь.

Гринберг немедленно вспомнил, что шеф искал специалиста по релятивистской математике.

— Минутку. Вы, должно быть, доктор Сингх?

— Да.

— Мистеру Кику пришлось выйти. За него я.

Он познакомил математика с раргиллианином и объяснил, в чем суть проблемы. Доктор Сингх проглядел расчеты раргиллианина и кивнул:

— Потребуется время.

— Могу ли я помочь вам, доктор? — спросил Фтаемл.

— В этом нет необходимости. Ваших записей вполне достаточно. — И получив это заверение, Гринберг и Фтаемл направились в город.

Варьете в «Космике» включало в себя жонглеров, которые восхитили Фтаемла, и девочек, которые понравились Гринбергу. Было уже довольно поздно, когда Гринберг оставил Фтаемла в одном из специальных номеров, резервированных Межзвездным Департаментом в «Универсале» для негуманоидов. Спускались вниз в лифте. Гринберг не мог сдержать зевоты, но решил, что, с точки зрения хороших отношений, вечер отнюдь не был потерян. Несмотря на усталость, он все же остановился около Департамента. В ходе вечера Фтаемл выболтал нечто, о чем шефу стоило бы знать… если Кику нет на месте, он хотя бы оставит ему на столе записку. Наслаждаясь мастерством жонглеров, раргиллианин все же высказал сожаление, что, увы, все должно скоро кончиться.