Дверь избушки распахнулась и впустила молодого, веснушчатого и патлатого пацана, лет двадцати. Он волочил за собой тяжеленный кованый сундук.

–  Привет, ба!
– он чмокнул старуху в щеку и кивком поприветствовал меня.
– Здрас- сьте.

Я кивнул в ответ

–  Тока што рассталися, - проворчала бабка.
– Займись-ка, вон, лучше!

Она кивнула на печку. Лешек поманипулировал яблочком по блюдечку и просмотрел видеозапись до того места, где начались помехи.

–  Ага… - задумчиво произнес он.

–  Ага, - подтвердила баба Яга.

Лешек вынул из печки один кирпич, приоткрыл крышку сундука, подняв глаза к потолку на ощупь засунул кирпич под крышку и быстро закрыл сундук. Свои действия он никак не комментировал, только гундел под нос какой-то мотивчик. Похоже, компьютерные мальчики во всех мирах (если я действительно в ином пространственно-временном измерении) ведут себя одинаково. Этим они сильно отличаются от сантехников, телемастеров или, скажем, шоферов, которые могут часами рассказывать дилетантам про трамблеры, строчные трансформаторы, муфты или прокладки. Лешек приложил к сундуку ухо, потом пнул его с одной стороны ногой, еще раз прислушался, пнул с другой стороны и достал кирпич.

–  Жив Васька-то?
– спросила Яга.

–  Чего ему сделается, - ответил леший, водружая кирпич на место.

–  Там у него василиск живой, - шепнула мне на ухо баба Яга.

Сквозь рябь и снег на экране проступило вполне различимое изображение.

–  Й-ес!
– прошипел Лешек, сжав кулак и дернув согнутым локтем.

Мы увидели, как в избу вошли люди в черных широкополых шляпах и с повязанными на пол-лица черными платками, так что видны были только глаза - ну просто грабители поездов с дикого запада. Они выволокли моих друзей прямо в спальниках (сцена похищения невесты из "Кавказской пленницы"), а в печь бросили какую-то дымовую шашку. Когда эта шашка перестала коптить, появилось нормальное изображение. Похоже, в спешке они просто не догадались заглянуть на чердак, поэтому я остался не обнаружен.

–  Конечно, это дело рук Кощея Бессмертного, - саркастически заметил я.

Яга с Лешеком переглянулись и пожали плечами. Если честно, все это мне уже начинало надоедать.

–  Послушайте, милые актеры, экскурсоводы, работники турбазы или как вас еще назвать! Вы на самом деле нас с кем-то перепутали. Наша группа совершает самостоятельный поход. Мы и так отстали от графика почти на сутки. Нам надо восстановить плот и пилить дальше, пилить и пилить! Через десять дней на работу, отпуск кончается, от-пуск! Если я не выйду на работу через десять дней, меня уволят! У-во-лят! И где мне тогда искать работу? Пожалуйста, верните поскорее моих друзей и отпустите нас на реку. Вы денег хотите? Ну давайте обсудим, может, договоримся.

–  Лешек, - обратилась старуха к своему внуку.
– Ты понял, о чем он говорит?

–  Не-а, не въезжаю. Наверно, он типа в шоке от похищения чуваков, вот и несет ахинею.

–  Ты хоть знаешь, мил человек, куда попал, а?
– обратилась ко мне Яга.
– И ты, и дружки твои совсем не там, где ваша река, ваш плот, работа и, как его… отпуск. Всполох сиреневый помнишь?

Она показала узловатым пальцем на заслонку. Я кивнул.

–  Показать еще раз?

Я помотал головой.

–  Енто, голубчик, называется ВРАТА! Где они есть и как появляются, не знает никто. Уж мы с Лешеком точно не знаем. И спутников твоих на самом деле похитили. И мы тебя, милок, не разыгрываем. И денег твоих нам не надобно. Мы бы и сами рады тебе помочь, да пока не знаем как.

–  Значит, избушка затащила нас в глухомань, откуда нет ни путей, ни дорог, - вслух резюмировал я.
– Кощей похитил моих друзей, а мне надо их выручить и в течение дня найти отсюда выход. Тогда еще есть шанс отплыть завтра и попытаться вернуться домой в срок. Где замок Кощея?!

Я сделал энергичное телодвижение, собираясь немедленно тронуться в путь.

–  Как звать-то тебя?
– спросила баба Яга

–  Иван, - ответил я.

А что, имя самое подходящее для приключений в сказочном мире.

–  Царевич?
– спросил Лешек.

–  Нет, Андреевич.

–  Вот что, Ваня, - сказала Яга душевным голосом, будто бы ее играла Татьяна Пельтцер.
– Как найти Кощея, нам не ведомо. Знаю одно, за день тебе не управиться. И за неделю. А может и за месяц.

–  Даже с вашей помощью?
– приуныл я.

Честно говоря, я не знал, как вести себя дальше. То ли подыграть им и сделать вид, что я ни о чем не догадываюсь, то ли решительно требовать прекратить меня разыгрывать, не то… Впрочем, что "не то"? Позову милиционера? Обращусь к прокурору? Позвоню "браткам"? Похоже, другого выхода у меня нет, придется принимать правила игры, иначе сидеть мне в этой избе до второго пришествия (то есть до появления следующей группы туристов). Я надеюсь, режиссер этого реалити-шоу человек достаточно гуманный и не станет подвергать мою жизнь опасности в предстоящих испытаниях. Ибо гибель человека в развлекательном мероприятии - подсудное дело, а кому охота сидеть на нарах, вместо того, чтобы стричь купоны с хорошо налаженного бизнеса. Разумеется, и крыша аквапарка может рухнуть, и вагонетка на американских горках может сойти с рельсов, но это же, как говорится, форс-мажор.

–  И все равно, - продолжал я, - мне нельзя терять время. Уж полдень близится, пора в дорогу отправляться. Хоть направление вы мне покажете? И второе: я смогу оставить на хранение кое-какие вещи, хочу взять в дорогу только необходимое.

–  Разумеется, касатик, только чуток погоди. Давай-ка, перекусим на дорожку сначала, чем Бог послал.

Предложение было весьма кстати, ведь с утра у меня маковой солом… то есть росинки во рту не было. Правда, это еще сильнее меня задержит: пока бабка печь растопит (ведь она и по прямому назначению используется, проверено), пока сварит щи там, или чего еще, ведь холодильника и микроволновки в избе не наблюдалось. Но что поделаешь, на два часа раньше, на два часа позже, большой роли уже не играет. Тем временем, Яга достала откуда-то замызганную скатерть, скорее всего ее ровесницу, встряхнула и застелила ей стол. На скатерти, как на проявляемом фотоснимке, стали появляться натуральные блюда: пироги, запеченная целиком севрюга, гусь в яблоках, огурчики, блины, икра, черничное варенье, самовар и большой заварной чайник. Я ни на миг не усомнился, что все это - ловкость рук, мастерство иллюзиониста. Копперфильд отдыхает.