Продукты труда траллсов, дань лапонов, плоды охоты ярла и викингов на морских зверей, добыча, захваченная в весеннем походе на саксонский остров…

И траллсы, лишние в хозяйстве, предназначенные на продажу. Они были скованы по четверо и соединены общей цепью, чтобы никто не принес ярлу убытка, вздумав утопиться в море.

Оттар проводил каждую зиму на юге, в Скирингссале. В Гологаланде зимой нечего делать ни на суше, ни на море. Море слишком бурно, и ночи бесконечны. Сидя в горде, можно пить вино, мед и пиво да под свист зимних вьюг развлекаться придумываньем забав над траллсами — занятие для женщин… Правда, можно ходить на лыжах, поднимать медведей, устраивать облавы на волков и упражняться во владении оружием. Это больше подходит для мужчины, но не для Оттара.

Некоторые ярлы отсылают свои товары в Скирингссал с доверенными, кормчими, братьями крови. Но Оттар всегда плавал сам, как и Рекин.

В Скирингссале собирается много ярлов. Там такой рынок рабов, как нигде в мире. Там все восточные, новгородские, греческие, арабские, болгарские купцы встречаются с западными купцами. В Скирингссале легко продать и купить любой товар, увидеть любую вещь. И услышать обо всем, что происходит на свете.

У владельца Нидаросского фиорда было очень много товаров, данники лапоны-гвенны водились лишь в Гологаланде. Поэтому в Скирингссал уходила вся флотилия и большинство викингов. Остающиеся охраняли горд и следили за траллсами. Не только горд с его строениями, с мастерскими и всем хозяйством был ценностью. В общем зале, под почетным помостом, на котором стояло пышное кресло нидаросских ярлов, прятался глубокий, обширный тайник. Как полководец держит до решающей минуты боя запасный полк, так и Оттар хранил в тайнике достаточно ценностей, чтобы остаться в строе ярлов после самой худшей неудачи.

Мало кто в горде знал тайник. Безусловно преданные кормчие драккаров, эти заместители и наместники ярла, как Эстольд и Эйнар, несколько старших, не по возрасту, а по боевым качествам и военным знаниям викингов и телохранители, берсерки Галль и Свавильд, знали тайник и имели доступ в сокровищницу.

Богатыри телохранители оставались на зиму в Нидаросе, как и несколько десятков, подобных изгнанников тинга, получивших убежище у Оттара. В Скирингссале их ждала виселица, они были вне закона, и Оттар ничем не мог бы им помочь.

Оттар, Гильдис и Эстольд спустились в тайник. Галль и Свавильд остались в зале охранять двери.

Под землей были стены и своды, сложенные из грубо отесанных камней валландскими траллсами еще до рождения Оттара. Рекин утопил каменщиков, чтобы они не болтали.

Золотые монеты ждали своего времени в малых ларцах. Толстые, как подошвенная кожа, тонкие, как ноготь на большом пальце руки, круглые, удлиненные, квадратные и многогранные, или неправильные, как лепестки цветов… Сплошные или пробитые дырочками, чтобы их подвешивали для украшения или нанизывали на жилки для сохранения, золотые монеты были разложены не по причудливым и непонятным знакам, которые они носили, а по весу.

Серебряные бруски и обручи, ножные и ручные браслеты, круглые или витые ошейники и куски толстой серебряной проволоки заполняли два высоких ящика.

Золотые, серебряные и бронзовые украшения тела и одежды без цветных камней или с зелеными, красными, синими и блистающе прозрачными камнями хранились в медных плоских ящиках.

Огни восковых свечей в сыром неподвижном воздухе подземелья горели ровно, но тускло. Сильно пахло плесенью. Гильдис рылась в драгоценностях, выбирая. Драгоценностей было слишком много. Это затрудняло выбор и раздражало женщину. Хотелось взять все. Но к чему? В Скирингссале Оттар купит новые украшения…

Оттар и Эстольд наслаждались осмотром оружия. Здесь были собраны вещи, достойные мечты мужчины. Доспехи для защиты тела, цельнокованые и наборные брони, кольчуги, наручни, поножи, шлемы, щиты железные перчатки и рукавицы, сапоги в твердой костяной и железной чешуе. Мечи, ножи, топоры, дубины, копья шестоперы, кистени, стрелы и другое необходимое, чтобы нападать и побеждать.

Для предохранения металлов от ржавчины и деревянных частей от гниения оружие и доспехи были покрыты толстым слоем вытопленного из внутренностей китов жира.

Густая смазка смягчала очертания, делала железо тусклым, как глубокая вода, медь темной, как запекшаяся кровь, и дерево черным, как агат. И при желтом свете восковых свечей оружие приобретало таинственный, загадочный вид. Оно заставляло мечтать о необычайных свойствах металла и формы, манило взять в руки и наносить удары, рассекающие врага от головы до пят.

— Я слышал от одного греческого купца, — говорил Оттар, дружески опираясь о плечо Эстольда, — что где-то живут люди, которые презирают золото и признают одно железо.

— Я помню грека, — ответил Эстольд. — Он носил длинный плащ, отороченный лисьим мехом. А его лицо не имело волос, как лицо женщины. Он брился острым ножом, бездельник. Он продал тебе это, — и Эстольд указал на тяжелый длинный меч с крестообразной рукоятью. — Да. Он говорил, что с помощью хорошего железа можно набрать много золота, как я его понял. Он набивал цену меча. Но этот меч хорош и без его болтовни.

— Он был прав, говоря о значении железа. А те люди, которые презирают золото, глупы. Да и могут ли быть такие? Ты прав, купец выдумывал сказки, чтобы повысить цену. Когда мне было десять лет, я думал так, как люди его сказки. Ребячество! Железо служит мужчине для добычи богатства. Для потехи можно сразиться несколько раз, из-за золота стоит биться всю жизнь.