– Это ей подарил один из деловых партнеров отца, когда ей было три годика, – сказал он. – И кукол тоже. Их всех дарили папины деловые партнеры, когда она была малышкой.

Как бы мне хотелось, чтобы у меня было бы такое же детство, подумала Бет, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– А сколько ей сейчас? – спросила она.

– Шестнадцать. Столько же, сколько и тебе.

– Ничего подобного, – возразила она. – Мне восемнадцать с половиной.

– Ну, прости, – сказал он. – Ты выглядишь намного моложе.

Они вошли в бело-розовую спальню. В центре стояла односпальная кровать с белым пологом. На окнах висели тоже белые занавески. В комнате стоял изумительный старинный столик. На стенах – хрустальные канделябры. В нише был установлен телевизор. Боже, до чего же прекрасно, когда тебя так любят, подумала она. И мама, и отец, не спускающие с тебя глаз. И еще заботливый старший брат.

– Прямо как во сне, – сказала она.

– Ванная вон там, – махнул рукой он. – Уже поздно, а мне рано утром надо отправляться по делам.

Тут до нее дошло, что он прощается с ней на ночь. Он собирается уйти. Но ведь он не может сделать этого.

– Я буду в своей комнате: три двери отсюда слева по коридору.

– Хорошо, – сказала она, храбро улыбнувшись. Он махнул ей рукой и ушел.

Бет набрала в ванну воды, в голове ее все перепуталось от множества событий, происшедших с нею за этот день. Их бы с лихвой хватило на целый год. Она уже с трудом могла вспомнить Ферн Дарлинг и то, что хотела сблизиться с ней, стать ее подругой. Потом Пол и все его друзья в кафе, их комплименты, их восхищение. Нет, положительно все было прямо как в сказке.

Она с наслаждением погрузилась в теплую воду, и снова ей в глаза бросились эти безобразные шрамы на запястьях. Сказка. Что бы там ни было. И пути назад нет.

Сначала Бет не могла сообразить, где же находится. Солнце слепило, все кругом было белым и розовым.

В дверь нетерпеливо стучали. Один раз, потом еще. Наконец она вспомнила.

– Войдите, – сказала она, садясь на постели и закутываясь в одеяло.

Это был Пол с подносом в руках.

Она уставилась на него, не веря своим глазам. Ей с трудом верилось, что все, что произошло с ней накануне, – не сон.

– Я принес тебе кофе и тосты, – сказал он, широко улыбаясь.

Господи, подумала Бет, он еще симпатичней, чем мне казалось. В нем не было ничего пугающего при свете яркого калифорнийского солнца, льющегося сквозь широкие окна. На щеке осталось маленькое пятнышко мыльной пены, которое он не стер при бритье.

– Спасибо, здорово, – сказала она. – Мне еще никогда в жизни не приносили завтрак в постель.

После этого он сказал, что ему необходимо ненадолго уехать, выразил надежду, что она хорошо выспалась, и исчез. Бет подбежала к окну и стала смотреть сквозь деревья, как Пол едет по аллее на своем прекрасном черном «ягуаре». День был такой чудесный, и ей казалось, что она вот-вот полетит. Ярко-синее небо и из окна виден краешек озера, сверкающего на солнце.

Она опять устроилась на кровати, потягивая кофе, и ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это – не сон. Потом встала и включила телевизор. Дома в это время дня обычно ничего не показывали. Лишь в шесть пятиминутная программа новостей. А потом развлекательная передача. Милтон Берли, Люсиль Болл. Боже, до чего же она смешная! Даже отец Бет иногда смеялся во время ее выступлений.

На небольшом экране возникли фигуры, и Бет увидела девушку лет двадцати, которая рассказывала мужчине в смокинге о том, что ее муж погиб в Корее и что сегодня у них была бы первая годовщина свадьбы. Ведущий сделал скорбное лицо и похлопал ее по плечу, как бы показывая, что сочувствует. Потом появилась полная женщина средних лет, которая когда-то была названа где-то в Айове «Матерью года». У нее двенадцать детей, все они живы, и все добились успеха в жизни. Следом на экране возникла еще одна молодая женщина, со слезами рассказывавшая ведущему, что у нее есть маленький сын, который из-за полиомиелита не может ходить. Ведущий чуть не расплакался с ней вместе. И Бет тоже. Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. О Боже, хоть бы она победила, подумала она. Это все так печально.

Выиграла женщина с больным сынишкой, и Бет сразу же почувствовала себя намного веселее. Ассистентка в купальнике, расшитом блестками, на высоких каблуках подошла к ней и накинула на ее плечи меховую горжетку, на голову водрузили корону, а в руки дали букет роз. Публика взревела от восторга, когда появился ее муж с маленьким мальчиком в инвалидной коляске. Они оба приветственно помахали публике, и было видно, что это очень храбрый мальчик. Оператор показал зрителей, в основном это были дамы среднего возраста, но попадались и мужчины, и ребятишки. Они все плакали.