– Не ищи вину на стороне, сын мой, загляни в себя, – призвал Светлан. – Ибо лишь искреннее покаяние возвратит к Богу. Вас вырвали из лап Тьмы, прочее же зависит от тебя. Будешь ли ты биться вместе с братьями против общего Врага или вновь умоешься людской кровью на радость Вельзевулу!.. Что выберешь, о возлюбленный сын?

Он опять вздохнул: эта высокопарная болтовня начинала утомлять. Да и «сынок» ещё тот – не приведи бог!.. Пока не сбился со стиля, надо заканчивать.

– Если вы, сударь, к вечеру не присягнёте на верность королеве, – пришёл на помощь Артур, – или не уберётесь отсюда восвояси, завтра ваш лагерь осадят войска графа – под водительством славного де Сэмпре. Впрочем, ещё раньше ваши командиры выйдут из повиновения, ибо теперь их некому приструнить, – и здесь затеется междоусобие.

– Междоусобойчик, – поправил Светлан. – Ма-аленький такой, уютный. Так что времени у тебя в обрез… сынку.

И тут в шатёр вбежал Стрелок, на ходу извлекая из-за спины лук.

– Монсеньоры, весь лагерь на ногах! – сообщил он взволнованно. – Поднялись, будто по тревоге.

– И разумеется, ноги принесли их сюда? – спросил Светлан, вслушиваясь в грозный гул, уже доносящийся снаружи. – Что ж, придётся выйти к народу. Овечки мои заблудшие – ужо я вас!.. Или вам?

Взъероша волосы и насупив брови, он первым выступил из палатки, очутившись перед плотной стеной, на три четверти покрытой железом, а вдобавок, ощетинившейся многими клинками. Собралось тут не меньше тысячи, плотно закупорив все проходы, даже повалив несколько шатров. Злобные лица, хищные взгляды – нет, эти парни явно не прошли через очищение, да особо и не стремились к чистоте.

– Что ищете, дети мои? – вопросил Светлан, строгим взором окинув ближних. – Прощения? Или наказания?

Не глядя, он приставил свой тяжёлый посох к палаточной стенке, высвобождая ладони. В следующую секунду солдаты придвинулись, занося над головами мечи, отводя копья для разгона. Несколько грубых голосов забубнили вразнобой, коротко и без обиняков разъясняя, чего им надо. Эк их потянуло на убийство – с утреца-то!.. Похмельный синдром, что ли?

Светлан ощутил, как напряглись за его спиной богатыри, готовясь слаженным напором взломать стальную лавину, отбросить и опрокинуть её, изорвать в клочья, а затем растоптать в кровавое месиво.

– Опомнитесь, люди! – призвал он, воздев голые руки к небу. – Се противно Господу нашему, и вразумлять вас стану не мечом, но хлыстом. – Точнее сказать, дубиной. – Стыдитесь же!

Неизвестно, что тут подействовало: трубный ли глас проповедника, чудной ли его облик, особенно нелепо глядевшийся в военном лагере, или как раз нагие конечности, слепленные из могучих мышц, – но толпа затормозила.

– Чёрт бы побрал эти рецидивы, – сквозь зубы проворчал Светлан.

И, напрягшись, сотворил чудо: с ясного неба на толпу пролился винный дождь.

Опытные вояки разобрались с ним быстро, поспешив накрыться щитами – вогнутой стороной наружу, чтобы не терять драгоценной влаги.

– Это поможет им расслабиться, – пояснил чудодей. – Теперь не протрезвеют до завтрашнего утра.

– Ты уверен? – спросил Артур, заинтересованно раздувая ноздри. – Думаешь, им хватит этого?

– К твоему сведению, по крепости сей нектар ближе к спирту, чем даже к коньяку, – с достоинством сообщил Светлан. – Да тут от одних паров можно закосеть – вон, погляди на Стрелка… Эй, вьюнош, очнись! – окликнул он. – Жанночка, тоже не увлекайся, дыши через раз… Лора, ты в порядке?

– Да мне-то что сделается!

Покачав головой, король молвил:

– Конечно, это не манна небесная…

– А ты попробуй, предложи замену, – ухмыльнулся Светлан. – Ладно, пора сматывать, пока они опять не впали в буйство. По коням, а?

Сегодня в замке Стронг царили покой и согласие – наверно, впервые за много месяцев. Солнце уже перевалило через зенит, раскочегарясь настолько, что в лучах, льющихся через овальный провал, вполне можно было загорать, разлёгшись на полу. Жанна так и сделала, подстелив под себя медвежью шкуру. Чуть погодя к ней примкнула Лора с дивой – места на шкуре хватило всем. Экий натурморт – сразу и не выберешь, на кого глядеть!

– Хочу отойти от ратных дел, – объявил Светлан, щурясь на ослепительную картину. – Временно, временно – не пугайтесь!.. Надо очистить душу праведным поведением. Затеять пост, наложить на себя… не руки, нет… эту… епитимью!.. устроить турне по святым местам. Даже, может, поклониться чьим-то мощам. Хотя и дикость это, вам не кажется? Высохшие останки, бр-р-р!

Не столь компанейские, мужчины восседали в креслах, установив их против проёма, рядом с громадной шкурой, – якобы, чтобы лучше охранять своих дам. Как и в прежние дни, массивный стол ломился от блюд, некоторые даже сгрузили на пол, – но теперь в ассортименте наметился явный сдвиг к вегетарианству. Может, у самого Роже изменились вкусы? Или он стал внимательней к нуждам гостей?

Перевернувшись на живот, Лора сказала, беспечно хлопая пятками по налитым ягодицам:

– Какой ты сделался нудный, хозяин. Может, Зодиар спёр у тебя не только барахло?

В самом деле, когда вернулись в крепость, выяснилось, что вместе с железом у Светлана сгинуло всё имущество… нажитое непосильным трудом. То есть вымело вчистую, остался гол и бос – и это не гипербола.

– А что ещё? – удивился он. – Не-е, прочее на месте – вон Жанка видела!.. Или ты роешь глубже?

Нацелив ладонь в пустоту, Светлан медленно двигал пальцами, прислушиваясь к ощущениям. Время от времени жесты будили внутри отклик, а затем словно бы резонировали в горле, побуждая к нужным звукам.