Во вторник, оседлав коня, Баннистер снова выехал на дорогу, ведущую в Стентон – Лидерд. Достав часы, которые после счастливого возвращения показывали почему-то неправильное время, Джон сверил их с часами на башне и, к своему огорчению, понял, что на встречу с мисс Мартиндейл приедет на полчаса раньше. Он уже собирался свернуть в парк, чтобы скоротать время, как вдруг услышал чей-то смех и неожиданно, прямо под копыта лошади, выбежала раскрасневшаяся Шарлотт, а за ней – двое ребят. Увидев Баннистера, девушка замерла на месте, дети на бегу наскочили на нее и сбили с ног. Лошадь под Джоном встала на дыбы. Он с огромным трудом успокоил животное и спрыгнул на землю.

– Вы ушиблись? – опустившись перед Шарлотт на колени, с тревогой в голосе спросил Баннистер и усадил ее на траву. – Не могу себе простить, что так напугал вас.

При падении из прически девушки выпали заколки, и распустившиеся волосы прикрывали ей лицо. Платье испачкалось и порвалось, с ладоней капала кровь.

Джон, обняв Шарлотт за плечи, поставил ее на ноги. Дети, широко раскрыв глаза, в страхе смотрели на нее.

– Я… я… – запинаясь, произнесла девушка, – кажется, ничего себе не повредила. Я сама во всем виновата. Мне следовало бы играть с детьми на лужайке.

И тут с каменной террасы донесся знакомый удар тростью. В глазах Шарлотт застыл ужас. Дети моментально разбежались.

– Что означает сия сцена? – злобно прошипела леди Мартиндейл. – Шарлотт, я бы не поверила, что ты способна так бесстыдно себя вести, если бы сама не увидела.

Девушка, расправив широкие юбки своего платья, присела в реверансе.

– Мэм, уверяю вас, это был несчастный случай, – пролепетала она.

– Несчастный случай! Я увидела тебя сидящей на земле с задранными юбками, а этот мужчина обнимал тебя. И ты еще имеешь наглость уверять меня, что это несчастный случай.

Джон сделал шаг по направлению к леди Мартиндейл.

– Мэм, я могу объяснить, как это произошло.

– Сэр, в этом я даже не сомневаюсь. Мужчины солгут и не покраснеют. А ты, Шарлотт, немедленно иди в свою комнату и будь там, пока я тебя не вызову.

Девушка, густо покраснев, в отчаянии посмотрела на Джона, неловко сделала реверанс и побежала к дому. Леди Мартиндейл проводила ее суровым взглядом и снова повернулась к Баннистеру.

– А вы вообще-то как здесь оказались? – прищурив глаза, спросила она.

– Сегодня мисс Мартиндейл назначила мне встречу, – с трудом сдерживая гнев, ответил Джон.

– Моя внучка сама назначила вам рандеву? Я в это не верю. Она же против строительства вашего дурацкого канала.

– Да, это так, мэм. И, тем не менее, она пригласила меня.

Старуха словно не расслышала, что он сказал.

– Так это вы на прошлой неделе устроили нам пожар? – сверля Баннистера своими черными глазами, спросила она.

Джон был так потрясен ее вопросом, что даже не знал, что и ответить. Молчание было истолковано леди Мартиндейл как признание им вины.

– Молодой человек, вы своими действиями все равно ничего не добьетесь, – сказала она. – От нас, Мартиндейлов, это уж точно. Нас можно только переубедить, но никак не запугать.

– Я ничего такого, о чем вы думаете, мэм, не делал, – теряя терпение, ответил Джон. – Как же я мог поджечь дом, если в то время снимал с дерева ребенка? Мисс Таунли может это подтвердить.

Леди Мартиндейл ударила тростью по каменному полу.

– Вы могли поджечь траву вокруг летнего домика, а затем быстро доскакать на лошади до дуба. Но умный мальчик Бартоломью разгадал ваш трюк.

– Вы, в самом деле, думаете, что это я… – не веря своим ушам, начал Джон, но старуха прервала его:

– Ну конечно. Такого же мнения и моя внучка. Мистер Баннистер, вы еще не обнаружили пропажу своей трутницы?

Пока Джон пытался понять, к чему клонит леди Мартиндейл, в арке мелькнула тень, а затем появилась Онор. Лицо ее было очень бледным, темные глаза лихорадочно блестели.

– Мисс Мартиндейл, может быть, вы объясните мне, что все это значит? – надеясь внести хоть какую-ту ясность, спросил Джон. – Похоже, меня обвиняют в поджоге, который я якобы совершил, чтобы заставить вас согласиться с моим планом. Может быть, я что-то не понял?

– Рядом с вашими часами нашли трутницу, – ответила Онор, отводя от него взгляд.

У Баннистера возникло такое чувство, словно его связали по рукам и ногам. Перед двумя решительными женщинами он оказался бессилен.

– Но я выронил часы, когда тушил пожар, – теряя терпение, почти выкрикнул Джон.

– Ну, это ваше объяснение, – с ехидцей заметила леди Мартиндейл. – В хитрости вам не откажешь. Устроил пожар, чтобы его затем геройски потушить и тем самым расположить к себе мою внучку.