– Спала, но плохо. Постараюсь выспаться сегодня. И все последующие ночи…

Новая квартира показалась ей еще более холодной и чужой. Но бесполезно что-то предпринимать, чтобы сделать ее более уютной, так что незачем распаковывать все вещи. Надолго она здесь не задержится.

«Сдам вещи на хранение или вообще продам, – подумала она. – И поеду в Париж налегке».

А там она найдет себе квартиру с высокими потолками. Этот момент еще не наступил, но где-нибудь ей захочется пустить корни. А пока она будет все время переезжать с места на место. В этом году она поживет в Париже, на следующий год переберется к Рим. Или в Лиссабон. Или даже в Лос-Анджелес. Новые виды, новые впечатления, новые люди заполнят ее жизнь и вытеснят из памяти ненужные воспоминания.

На одно мгновение она вспомнила Джуда – его губы на своей груди, тайную ласку его пальцев, и ей стало жарко.

Ей надо… она должна… перестать думать о нем… об этом.

Это был всего лишь эпизод, чтобы она могла залечить раны, нанесенные ей Марком, упорно уверяла она себя. А Джуду надо было просто утешиться после потери Микаэлы.

Он говорил, что не был влюблен в Микаэлу, но перенесенные им страдания, похоже, заставили его взглянуть на все другими глазами. А может быть, этому способствовал и его откровенный рассказ о том, что произошло?

Он так нежно назвал ее по имени, добавив слово «дорогая», что это было похоже на поцелуй, и Лиз почувствовала себя лишней.

Вздохнув, Лиз поплелась на кухню, сделала бутерброд и съела его без всякого аппетита. Потом приняла душ и надела двойку: короткое черное платье без рукавов и длинный, до бедер, жакет.

У нее была масса причин не ездить на телевидение сегодня, думала она, роясь в сумочке. И Джуд был лишь одной из них.

Потому что там будет и Марк.

И Льюис Доулиш.

Казалось бы, к последнему она должна была бы испытывать более теплые чувства. Ведь во время своего плена он пострадал еще больше, чем Джуд, и сейчас он скорее похож на тень самого себя прежнего.

И все же… Было что-то в Льюисе Доулише такое, что вызывало у нее неприязнь, заставляло насторожиться. А может, ей просто не нравятся люди, которые обожают непременно делать добро?

Звонок в дверь означал, видимо, прибытие машины, и, крикнув «Иду!», она пошла открывать дверь.

Изобразив на лице улыбку, предназначенную для шофера, она распахнула дверь и остолбенела от неожиданности. Перед ней стоял Джуд.

– Добрый вечер, – произнес он без всякого выражения. – Мы все время сталкиваемся, вы не находите?

– Что вы здесь делаете?

– Мы едем на телевидение в одной машине. Похоже, ваш босс решил сэкономить на транспорте.

– Понятно. Передайте ему, что я не смогла приехать.

– Он велел вам передать, что, если вы сегодня не появитесь на телевидении, про Париж можете забыть. Он сказал, что вы поймете.

– Прекрасно поняла.

Джуд прислонился к косяку двери.

– И что такое происходит в Париже, Бет?

– Я хочу там работать, хотя это вас совершенно не касается. И перестаньте называть меня Бет. Я Лиз или Лиззи. Определенно не персонаж из «Маленьких женщин».

– Вы сами себя так назвали, когда мы познакомились. Это тоже было частью вашего большого обмана. А мне это имя нравится, так же как связанные с ним воспоминания.

– Что ж, придется с этим смириться. К счастью, теперь уже ненадолго.

– А я думал, что мы оба решили больше никуда не бежать и ни от кого не скрываться.

– Не припомню, чтобы мы когда-либо принимали подобные решения.

– Какая у вас короткая память, – покачал он головой. – Прошлая ночь была именно такой, и вы это прекрасно знаете.

– У вас на все есть ответ, да? – Она упрямо сжала губы.

– Нет. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Ни у кого нет ответа на все вопросы. Но одну тайну мне по крайней мере удалось раскрыть. Я теперь знаю точно, что произошло в Эль-Кристобале и почему. Я подумал, что и вам это будет интересно.

– Поговорите с Джерри Лейном, – сухо посоветовала она. – Он теперь занимается этим делом. А я собираюсь жить дальше и заниматься своей карьерой. Если я должна поехать с вами на студию сегодня вечером, я поеду. Но на этом все и закончится. – Она сделала глубокий вдох и добавила: – Что касается меня, то Эль-Кристобаль и все, что произошло там… и после, – это уже вчерашние новости.

– Включая и то, что произошло между нами? – нахмурился он.

– Это – в особенности. – Она почувствовала, как сжалось сердце, но заставила себя улыбнуться и пожать плечами. – Ради Бога, Джуд, мы оба свободные люди. Ничего особенного не произошло.

Наступила тишина. Затаив дыхание, она поймала себя на том, что ждет. Ждет, что он подойдет, обнимет ее, растопит страшный холод у нее в груди.

– Вы, безусловно, правы, – тихо промолвил он. – Что прошло, то прошло. Что ж, поедем?

Лиз взяла сумочку.