Через приоткрытую дверь, послышался топот бегущих людей. Это были Нэкс и Бэкси, которых, видимо, не могло удовлетворить выражение своих чувств через монитор бочки и ее динамики. Бэкси влетела первой и, бесцеремонно оттолкнув Веридора Мерка, тут же схватила Стинко за плечо железной хваткой и принялась трясти его.

– Стинни, милый, быстро расскажи мне все.

– Бэкси, но все очень просто. – Веселой скороговоркой затараторил Стинко – Вы все, и ты, и Нэкс, и даже Верди, постоянно ходили по самому краешку. Ведь это Верди сказал, что он может уловить даже куцую мыслишку в голове ульевого насекомого, а храмовники, они и есть нечто, подобное насекомому, только разделенному на множество частей. Каждый из них, это только фрагмент будущего организма, которому предстоит стать новым Голубым планетоидом, а все жители Бидрупа должны послужить им строительным материалом и источником информации об окружающем их мире. Когда все это произойдет, эти чудовища станут самым гениальным и могущественным интеллектом во Вселенной. Пока что они управляются чем то вроде компьютерной программы, но записанной не на магнитном или квантово-кристаллическом носителе, а на мономолекуле или цепочке мономолекул, ну, что-то вроде молекулы ДНК, только в миллиарды раз большей. Этот биохимический компьютер находится в капсуле в спрессованном виде, точнее это его основа, программа действий. Как только зомби-молекула проникает в спинной мозг, она начинает тут же разворачиваться и в считанные секунды подчиняет себе человека. Она является квазиживым организмом, небольшим компьютером, состоящим всего лишь из одной или нескольких десятков мономолекул. Программа этого жидкого компьютера составлена таким образом, что он может использовать всю информацию, находящуюся в мозгу зомбированного человека. Ну, а где ты найдешь сенсетива, которому доступно уловить мысли андроида или проникнуть своим сознанием в действующий компьютер. Кстати, именно потому, что все храмовники являются биорботами, я предлагаю назвать их биотами, они не были заинтересованы в том, чтобы сохранить жизнь детям Бидрупа. Ведь они составляли лишь тысячную долю процента от всей имеющейся на планете массы протоплазмы, а информации, необходимой для биотов, у них и вовсе почти не было. Похоже, что программа действует при этом избирательно. В нужный момент основной биокомпьютер даст команду и протобиоты превратятся в бифштексы для храмовников. При этом они сами придут к графитовым шарам. Для этого биоты добавят в пищевые брикеты критическую дозу своего сиропа и подсыплют в них еще какой-нибудь гадости. Веридор и все остальные сенсетивы не могли прочесть мыслей в головах храмовников только потому, что их там никогда не было, ведь они же биоты и им еще только предстоит стать величайшими мыслителями, но я боюсь, что и тогда мы не сможем общаться с ними телепатически. Разумеется, вы не можете уничтожить биотов и их гигантский биокомпьютер, предварительно не дезомбировав ублюдков. По-моему, это не самая трудная задача для Нэкса. Нужно всего лишь найти способ, как убить это квазиживое существо, поселившееся в теле человека. Думаю, достаточно создать какой-нибудь жутко прожорливый микроорганизм или вирус, который будет использовать его, как питательную среду, и найти способ доставки. Это вроде бы совсем не сложно сделать. Как-то раз я читал, что есть такие микроорганизмы, которые способны сожрать человека буквально за несколько секунд, так быстро они размножаются.

Нэкс с довольным видом стукнул кулаком по ладони и сказал:

– Стинни, а вот это я беру на себя. Не обижайся, парень, но сначала я все как следует проверю и лишь потом примусь за работу, а ты пока что можешь отдохнуть. Ты свое дело сделал. Так ведь, шкипер?

Веридор Мерк только рассеянно кивнул ему в ответ. Ему почему то стало не по себе. В очередной раз подтвердив свои уникальные способности, Стинко буквально заставил его всерьез задуматься над тем, кто он такой. А что если и в самом деле он не является сыном Даймонда Мерка? Кто же тогда его отец, неужели и в самом деле им является тот самый Эмиль Борзан – величайший ученый древних Интайра и Терры, самый проклинаемый в прошлом человек в галактике?

Неужели он создал его, Веридора Мерка, как средство для достижения собственных целей? Неужели он, Веридор Мерк, является лишь оружием Эмиля Борзана? Или все-таки он его любимый сын? Ведь если Ямато Такеси и в самом деле был его отцом, то тогда было понятно то, почему он с такой любовью смотрел на него, когда он тренировал свое тело на небольшой площадке, окруженной скалами. Как заботливо он подкладывал ему лучшие куски мяса в миску за обедом и как сердился, когда он требовал делить с ним пищу пополам.

Непроизвольным движением Веридор Мерк достал из внутреннего кармана своей туники маленькую глиняную чашку из которой Ямато в его сне пил саке и погладил шероховатые края глиняного сосуда. Эта чашечка была единственным материальным свидетельством его постоянного и незримого присутствия. Отец всегда был где-то поблизости, он направлял к нему самых лучших, самых благородных и честных людей, чтобы они стали его друзьями, чтобы он не был в одиночестве. Эмиль Борзан. Старый хитрец. Как же он умудрился пройти сквозь тысячелетия? Неужели этот человек смог решить проблему физического бессмертия. Как же он должен быть одинок, живя с людьми и не имея возможности назвать им свое подлинное имя.

С того момента, как боевая лантийская машина пробила защитное силовое поле и, врезавшись на огромной скорости в Голубой планетоид, застряла в нем на весьма долгий, даже по галактическим масштабам, срок, в галактике, некогда названной землянами Млечный Путь, произошли значительные перемены. Коснулись они и таких важных аксессуаров человеческого бытия, как оружие. Самое главное, что можно отметить, так это то, что люди, при разрешении политических, экономических, религиозных и просто частных споров, наконец, перестали применять смертоносные и опасные виды оружия, грозящие уничтожением всему биологическому виду человека. Такие виды оружия, как термоядерное, химическое и бактериологическое, находятся сегодня под надежным контролем, а война стала вестись куда более гуманными методами, чем в глубокой древности.

В арсеналах федеральных столичных миров и отдельных планет, разумеется, имелось термоядерное и даже аннигиляционное оружие, но оно хранится там, не для ведения войн, разрешенных Военными Инспекторами. С его помощью разрешается отражать только атаки космических пиратов, да еще атаки внегалактические агрессоров, которых так и не было замечено со времен образования Галактического Союза. Так что эти виды оружия применяются крайне редко. Космические пираты, изредка проникающие в Галактический Союз из Закрытых Миров, не очень то хотят нарваться на термоядерную или аннигиляционную атаку и потому ограничиваются нападениями на небольшие космические корабли, забредшие в пустынные районы галактики и обычно избегают нападений на населенные планеты или быстроходные космические корабли, имеющие мощную защиту, которые могут своим маневром связать врага и вызвать на помощь линкоры-призраки.

По сравнению с теми видами оружия, которые были на вооружении первых внеземных колоний, все эти торпеды и ракеты, оснащенные тахионными, термоядерными и аннигиляционными боеголовками, являются жалкими хлопушками, против излучателей антиматерии, ядерных дезинтеграторов материи, гравитационных бомб, свертывателей пространства-времени и гипертахионных излучателей силового поля, которые были способны уничтожать уже не отдельные космические корабли или города на планетах, и даже не астероиды, это было оружие уничтожения даже не планетарного, а звездного масштаба.

Если антиматы, дезинтеграторы, "тяжелые" бомбы и свертыватели пространства-времени были способны в считанные часы и даже минуты уничтожить планету средних размеров, то гипертахионный излучатель поля, был способен уничтожить в доли секунды целую звездную систему. Но и это был не предел. В те далекие времена существовали и такие виды оружия, как, например, нейтринный резонатор, созданный ладианами, который мог взорвать и превратить в плазму целое звездное скопление. Вот это было по-настоящему опасное оружие, но к счастью, люди предпочли забыть о его существовании.