– Этот-то, на "Жигулях", перестал ездить, а живот у Милки растет, – шептали за спиной у семенящей в женскую консультацию Милы Самариной.

– Поматросил и бросил, – вздыхали бабушки, провожая Милу осуждающими взглядами.

Любовь-морковь не заезжала?

У Евтушенко есть про пятьдесят лет…

Когда тебе пятьдесят, "девушка особенно реагирует на защиту своей верхней пуговки".

Ну, это смотря какие девушки, – внутренне бодрил себя Бальзамов, – это Евтушенко пускай переживает о том, что ему не дают расстегнуть верхнюю пуговку, а мы, телевизионщики, мы – элита, нам все дают. Мы как дорогое вино: чем старше, тем лучше. При виде некоторых наших даже и семидесятилетних режиссеров, девчонки из лифчиков выпрыгивают. А мне так вообще сорок пять – цветущий возраст.

А потому что это телевидение, а не поэзия.

Однако самовнушения на уровне заклинаний вроде "я молод, я полон сил, я могуч и умен" иногда вызывали обратную реакцию.

В памяти Бальзамова хранились несколько неприятных этапных открытий, которые он делал для себя, глядясь в утреннее зеркало.

Первое произошло, когда ему еще не исполнилось и двадцати пяти. Он тогда впервые заметил, что на лице возле глаз начали появляться непроходящие морщинки.

Ну, вроде, и плевать он на это сто раз хотел, он не девчонка и не фотомодель.

Красота мужская не в этом. Однако это было первым открытием, подтверждавшим личный опыт конечности собственного бытия.

Потом были наводящие уныние декуврэ, что он лысеет, и что глубокие залысины, придававшие его лицу вечное выражение умного человека, к тридцати годам стали настолько глубокими, что уже перестали быть залысинами, а слились воедино, отодвинув блондинистую растительность за горизонт выпуклого черепа на его затылок.

Потом были еще открытия, и еще…

И вот, в тридцать пять он стал ревниво замечать, что те девушки, которые не знали его, как телевизионного деятеля и медиа-босса, проходили теперь мимо, даже не подарив его оценивающим взглядом. Это было обидно, и от этого под сердцем ледышкой зарождался страх, что когда-нибудь настанет момент, когда с личной жизнью будет покончено.

Но покуда он был телевизионным боссом – личная жизнь кипела.

Хотя…

Тоже все было теперь не так, как было в годы молодые.

Теперь очередная двести пятая или двести восьмая в донжуанском списке девчонка, увлекаемая в укромный уголок с какой-нибудь вечеринки – будь то в "Золоте" или в "Короне", или в "Твин Пиггс", или в "Эль Гаучо", или в "Метле" – скорее сама увлекала модного телепродюсера в уголок. И едва позволив снять с себя лифчик, тут же начинала выпрашивать либо роль, либо деньги, либо поездку за границу.

А ведь было время, когда они позволяли себя целовать за просто так, не обговаривая никаких кондиций..

В какой момент произошел этот перелом?

Когда в донжуанском списке счет пошел на вторую сотню?

Как и положено хорошим и добрым девочкам, Лана во всем копировала маму. Хорошие добрые девочки всегда стремятся подражать своим мамам, особенно когда в семьях нет пап.

– Такая красивая, и не замужем, – ворчливо шептались дворовые пенсионерки.

– А потому что гордая очень, вот и не замужем.

– И девчонку, а не парня родила.

– Девчонка безотцовщина – это лучше чем пацанчик без отца.

– Да, девочки они ласковые.

– Не все…

А Ланочка росла ласковая.

Маленькая у них была семья, маленькая, но дружная.

Мама, тётя Валя и Ланочка.

Вообще, по свидетельству о рождении и по паспорту она была не Ланочка, а Светлана Дмитриевна Самарина. Но оттого, что была она гибкой, тонкой и легкой, как сказочная лесная лань, звали ее Ланой. С детского садика это пошло.

Светланка-Ланка. А потом первая часть имени-прозвища пропала, и в школе уже само собой как-то получилось, что, тоненькая девочка с огромными, как у лесной лани, черными глазами стала подписывать свои тетрадки Лана Самарина.

Тетрадь по чистописанию ученицы первого А класса Ланы Самариной…

А со второго класса и в классном журнале ее стали записывать как Лану. И в детской поликлинике в карточке было написано – Лана Самарина. И когда лесная лань пошла получать паспорт, на семейном совете думали, записаться ли в паспорт Светланой, как в свидетельстве о рождении, или Ланой Дмитриевной, как сложилось по жизни?