А Борщанский, тот тоже с норовом, ему уже утром сказали, что сынок его видеть желает, а тот – хоть бы хны!

И всего-то езды от Останкино до гостиницы "Космос", где студии в трех смежных номерах оборудовали, всего-то езды десять минут, так нет! Борщанский-старший целый день паузу выдерживал, характер показывал. Сперва полдня в офисе тусовался, потом обедать в Славянский базар ездил. Потом сиесту** себе устроил, куше-дормир авек зи-зи***, и только к семи вечера заявился в студиях.

Там этот исторический разговор отца с сыном и произошел. ** двухчасовой послеобеденный пререрыв в странах западной Европы ***с фр. букв. "лежать-спать с любовницей" …

После беседы с сыном, которая проходила тет-а-тет в переговорной, Борщанский-старший, ни с кем не пожелав разговаривать, хотя тут его пытались подловить и врио с какими-то своими вопросиками, и Милявская с бумажками на подпись, Борщанский всех решительно отверг и, прошагав к лифту, бросил только в мобильный своему шоферу, дожидавшемуся его внизу: "Заводи бибику, уезжаем в Усово"…

В Усово по Рублевке у Борщанского дача была. Вернее, коттеджик на тридцати сотках – с кортом и с крытым бассейном в оранжерее ботанического сада с кусочком натуральных островных джунглей: цветами Альбина-Регия и ручными попугаями ара…

В машине Борщанский крепко задумался.

Поднял стекло, отделяющее его от водителя, открыл бар. Налил себе виски.

Ничего себе сыночка вырастил!

Сын безжалостно ему все счета выкатил к оплате.

Ты меня матери лишил.

Ты меня в сексуально перекошенного урода из-за этого превратил.

Ты, лишив меня матери, сам мной никогда не занимался.

А знаешь, зачем я сюда на шоу пошел?

Чтобы денег заработать и от тебя, от сволочи скрыться, уехать от твоего счастья, что ты мне дал, взамен матери.

Твоё МГИМО мне мать заменило?

Думаешь, заменило?

Я из-за твоей опеки уродом стал, меня из-за этой тобой организованной биографии на старых женщин тянет, а не на девчонок, вот чего ты добился.

Где моя мать?

Думаешь, я ее сейчас поеду искать?

Но дело все в том, что всякая ложка нужна только к обеду…

Начну встречаться с матерью сейчас?

А она мне нужна была тогда, когда мне было и два и три и четыре годика.

А ты сам где был в это время?

Виски с приятелями лакал в Сочи да в Геленджике! А меня бабушке с дедушкой сплавил?

Так знай, я сюда пришел денег заработать, чтобы и от твоей гнусной рожи уехать подальше и от твоего МГИМО, где таких же уродов моральных готовят типа тебя…

– Что ты хочешь от меня? – спросил Борщанский-старший.

– Я хочу, чтобы главный приз достался Верочке Мигуновой, – сказал Борщанский младший. – Она сюда пришла, чтобы заработать деньги для отца, которого ты выгнал с работы, и если ты этого не сделаешь…

– Ее отец умер – сказал Борщанский старший. – На той неделе схоронили.

Они долго молчали.

А потом сын сказал.

– Если ты не дашь главный приз Верочке, то я тебе обещаю, что ты тоже потеряешь эту работу, как ее отец, я сумею это сделать… ….

Вот так.

Вот так бывает.

Верочка пришла, чтобы спасти отца.

А этот пришел, чтобы своего отца погубить.

Борщанский еще налил и еще налил..

Пил и не чувствовал, что пьянеет.

Выдержки из дневника участника риэлити-шоу "Последняя девственница" Серого Волка Отвела меня в сторону Танька-Шапка, туда, где камеры не достают и начала:

– Ну чё, Вовчик? Упс! Облажался ты по полной программе!

Я поначалу не понял, чё это за гон с ее стороны. Я всегда к ней с понятием относился, особо ее не дергал – рассчитывал сначала уж Белоснежку оприходовать, а потом и Шапку.

– Ты чё? Шапо? Ты мне, блин, конкретно говори, в чем проблема? Где ж я облажался?

Это эта овца со своим Карабасом облажались, а я чист.

Танька – девка ушлая, с понятием, она мне все объяснила так, как надо.

– Ты, Волк ты наш Серый, вообще не вьезжаешь, ни фига, – говорит. – Ты чё, правда рассчитываешь бабки срубить тут по легкому? Типа ты кого-нибудь соблазнишь и тебе сто штукарей вывалят с большой радостью и благодарностью?

– Ну а чё? Не так что ли?

– Так-то оно так, да вот не получится у тебя Белоснежку соблазнить, стопудово!

Не фиг было кулаками махать да тупить всех! Нежка теперь ни за что с тобой не будет.

Я прикидывать стал, не мог понять к чему это Шапка клонит:

– А ты, – говорю, – Шапо, как насчет покувыркаться со мной?

А она:

– А знаешь, Вовчик, может, в других обстоятельствах я и не против, но тока не та масть сейчас.

– Ну, ты чё, Танька? Ты к чему клонишь, не пойму?