В ответ на робкие жалобы бывших имперских граждан служебный персонал ссылался на главного режиссера, а сам Дейк Мердок лишь сочувственно разводил ручищами:

– А что прикажете делать? Сцены должны выглядеть правдиво, ради этого я готов на все! Именно для этого вас и спасли. Так что терпите! Как там у вас говорится: до свадьбы заживет. – И, хохотнув, добавлял с откровенным цинизмом: – Хотя до свадьбы доживают почему-то не все!..

Настроение у пленников после таких сцен падало до предела, а душу грызли нехорошие предчувствия.

На четвертый день появились первые травмы. Пострадала самая скромная, тихая и незаметная женщина, которая старалась не сталкиваться с гаибсами без необходимости, – Бетти по прозвищу Курочка. Так это прозвище к ней пристало, что фамилии ее уже никто и не помнил, даже влюбленный в Бетти Грэг Доминго. Но Руту Галичано было плевать на имена и фамилии, он давно искал себе беззащитную жертву.

Случилось это не на съемочной площадке, а когда актеры уже расходились на обед – точнее, разбегались после грозного рыка главного режиссера, приказавшего через полчаса находиться на рабочих местах.

Бетти в общей толпе поспешно выскочила в длинный коридор и там налетела на столбом стоявшего Рута. По всей видимости, он специально так замер, отыскивая повод для очередного издевательства.

Невзирая на то что женщина после столкновения с ним рикошетом отлетела в стену и неудачно упала, звезда кинематографа страшно и грязно выругался и рывком поднял свою жертву за шиворот со словами:

– Ах ты поганая червячка! Да ты совсем обнаглела!

Придерживая свою поврежденную руку, Курочка рассыпалась в извинениях:

– Простите, господин, простите! Я не видела! Здесь так темно после площадки. Контраст… Простите, не видела…

– Не видела?! – взревел Рут и сардонически расхохотался, словно вспомнил роль злобного урода. – Ну так я тебе укажу направление!

С этими словами он швырнул Бетти вперед, словно тряпичную куклу, и наподдал ей ногой в спину. Удар был такой сильный, что женщина, взвизгнув от боли, пролетела несколько метров в воздухе, а потом еще метров пять прокатилась по металлическому полу, чуть не сбив несущегося навстречу Грэга. Парень, видимо, обеспокоился отсутствием своей любимой, вернулся на поиски и как раз успел увидеть заключительную сцену. На Доминго страшно было смотреть: красный, взбешенный, гудящий от ярости, словно трансформатор, парень на всей скорости перескочил тело своей Курочки и понесся на актеришку-садиста. Тот выставил свои кулачищи вперед и, хохотнув, приготовился к бою:

– Во, гляньте! Еще один бойкий червячище!

Стоящие сзади него охранники, до того с полным равнодушием взиравшие на развитие событий, теперь ловко и быстро выдвинулись вперед и попытались взять своими телами несущегося Грэга в блок захвата. Но тот неожиданно прыгнул на боковую переборку, потом оттолкнулся от пола и вновь скакнул от противоположной переборки – и, ко всеобщему изумлению, оказался у охранников за спиной. А в следующую секунду прекратил веселье Галичано: от удара обеими ногами в живот звезда кинематографа шмякнулся всем телом о переборку и на несколько секунд лишился дыхания. Разошедшийся Грэг успел оседлать его и от всей души несколько раз приложиться своими кулачищами по ненавистной щетинистой роже.

К тому времени охранники очнулись от ступора, живо стянули извивающегося парня с окровавленного актера и стали охаживать дубинками. Поднялся невообразимый гвалт: одни гаибсы звали охрану, другие – преимущественно актеры – науськивали Рута, пленники ревом поддерживали своего коллегу, кто-то из помощников режиссера взывал к своему шефу. Как ни странно, главный деятель кино появился тотчас же. И как раз вовремя: Рут поднялся с земли, вытирая окровавленный рот и восстанавливая дыхание. При этом его глаза светились такой злобой, а лицо было так перекошено гримасой ненависти, что всем свидетелям стало понятно: сейчас он постарается отомстить Грэгу Доминго по полной программе. И в этот момент Дейк Мердок воскликнул:

– Гениально! Потрясающе! Рут, миленький, запомни это свое выражение! Так и держи его по моей команде! Как здорово! Вот это настоящие чувства!!!

Но Галичано продолжал медленно двигаться вперед и остановился, лишь когда главреж буквально повис на нем.

– Пропусти! Я его убью! – хрипел актер.

Мердок схватил Рута за шею и пригнул его голову к себе:

– Убить? Зачем? Это же твой коллега! Такие вещи творить нельзя. Гнев – это одно…

Их глаза были очень близко, казалось, сейчас между ними проскочит молния, но Галичано лишь прошипел:

– Пусти! – и усилил натиск. Однако главный режиссер даже не дрогнул, доказывая, что его вздувшиеся мышцы тоже чего-то стоят.

– Слушай, Рут, успокойся! Приказываю! И прошу не путать в дело бытовые ссоры. Тем более что…

Далее он силой пригнул голову Галичано еще ниже и стал шептать тому прямо в ухо что-то злое, но убедительное. Через минуту Рут, ко всеобщему удивлению, расслабился, злорадно усмехнулся и согласно кивнул:

– Конечно! Я выше всех этих червяков, вместе взятых, и могу голыми руками удавить любого. Но я великий артист и не стану марать руки таким способом… Согласен!