— Катерино! — куда более сурово кричал профессор Корти.

С улицы профессор Тиболла рявкнул не хуже полицейского:

— Тут нужен молоток! Возьмите молоток, друг мой, и хорошенько стукните его по башке. А если и это не поможет, пропустите через него ток.

Профессор отыскал в кухне молоток и занес его над головой робота.

— Осторожнее! — взмолилась синьора Луиза. — Ты же знаешь, во сколько он нам обошелся. Ведь мы до сих пор не внесли последний взнос.

Всюду — на улице, на балконах, в окнах — люди затаили дыхание. В ночной тишине удары молотка прозвучали как удары судьбы, постучавшейся в дверь. Бум, бум, бум!

Наконец Катерино аевнул, потянулся, потер руку. Со всех наблюдательных пунктов донеслось дружное «Ах!». Катерино вскочил и в тот же миг понял, что кроме профессора Корти чуть ли не полгорода следило за его пробуждением.

— Я спал? — спросил он.

О, ужас! Этот наглец еще смеет задавать подобный вопрос!

В ту же секунду послышался вой сирены. Полиция, предупрежденная ревностной прихожанкой из дома напротив, примчалась, чтобы внести свой вклад в решение вопроса. Он оказался весьма простым и недвусмысленным: на Катерино надели стальные наручники, погрузили его в фургон и отвезли в суд. Сонный судья приговорил беднягу к двум неделям тюрьмы.

Судья был человеком хитрым и многоопытным. Он посоветовал полиции не разглашать неприятной истории. Вот почему на следующий день ни одна газета не сообщила своим читателям о преступлении робота. Однако за сценой пробуждения Катерино наблюдали не только люди, но и многочисленные домашние роботы. Ближе всех к месту происшествия находился Терезио, робот профессора Тиболлы. Он благоразумно не вмешивался в оживленный разговор своего хозяина с профессором Кортп, но, стоя у кухонного окна, жадно ловил каждое слово. Да и в соседних домах роботы навострили уши. К тому же в четверг, когда роботы свободны от работы и собираются в городском парке, Терезио подробно рассказал друзьям о невероятном событии.

— Верите ли, Катерино спал в точности, как люди. Нет, даже красивее. Он не храпел, как многие из них, а издавал чудесные, музыкальные звуки. Это была настоящая электронная симфония!

Роботы с величайшим волнением слушали его рассказ. В их металлических головах, наделенных электронным мозгом, словно разряд тока в три тысячи вольт, мелькнула мысль: «А ведь и мы можем заснуть». Главное — постигнуть систему подготовки и воссоздания сна. Но пока об этом знал только Катерино, а он, увы, сидел в тюрьме. Значит, ждать, пока Катерино выйдет из заточения и откроет им секрет? Нет, это было бы недостойно роботов с совершенным электронным мозгом.

Выход нашел Терезио. Он знал, что Катерино особенно дружен с детьми профессора Корти. Маленький Роландо, чье доверие Терезио завоевал не без помощи жевательной резинки, поведал ему, что, видно, Катерино удалось посчитать овец, прыгавших через изгородь.

В ту же ночь Терезио попытался повторить эксперимент Катерино и, представьте себе, сразу добился успеха. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь самые большие трудности обычно выпадают на долю первооткрывателя, а остальные идут уже по проторенному пути.

Три ночи спустя жители города были разбужены необычной музыкой: тысячи роботов, устроившись в креслах, на мраморных кухонных столиках, на балконах среди горшков с геранью, на коврах, спали и при этом весьма мелодично посвистывали во сне. Полиция ошалела от беспрестанных телефонных звонков. Но не могла же она арестовать всех роботов Рима! Да и тюрьмы-то таких размеров в городе нет.

Судья, который приговорил Катерино к двум неделям тюрьмы, выступая по телевидению, предложил властям договориться с роботами. Собственно, властям ничего другого и не оставалось. Ведь не вводить же в самом деле ночные дежурства полицейских и пожарных, вооруженных молотками! А только так можно было помешать роботам заснуть. Но из-за грохота молотков сами люди не смогли бы глаз сомкнуть!

Пришлось властям Рима заключить соглашение с роботами. После Рима настал черед Милана, Турина, Марселя, Лондона и Тимбукту.

Когда Катерино вышел из тюрьмы, его встречали десятки, нет, сотни тысяч роботов. Они кричали: «Ур-ра нашему славному Катерино!» и громко аплодировали. А Вибиальди, домашний робот дирижера оркестра трамвайщиков, сочинил по столь торжественному случаю прекрасный гимн:

С пением гимна и с дружными криками «Эввива!» роботы прошли по древним улицам Рима. И, надо сказать, незлобивые римляне, забыв о своей досаде, дружно хлопали в ладоши.

Впрочем, если в Риме и есть что-либо священное и неприкосновенное, так это сон. Римляне любят спать ночью, любят спать днем, но особенно любят поспать после обеда. Один весьма солидный ученый, проанализировав историю с Катерино, изложил свои выводы на двух тысячах четырехстах страницах, причем его пухлый труд был богато проиллюстрирован цветными фотографиями.