Казбек Ачилович поворачивается к Ангелу.

– Погиб один из моей подстраховки… Похоже, сорвался с крыши… – в голосе и сожаление, и сомнение, и некоторая растерянность.

– У тебя в подстраховке ходят женщины? – Ангел начинает игру. Понимает, насколько игра эта опасна, но он таким образом высоко поднимает собственное значение, как боевой единицы.

– У меня под командой только проверенные люди… – Казбек Ачилович обижается. – Все проверены в деле. А сорваться с такой крутой крыши может любой…

– Я в свое время немало полазил по крышам и ни разу не сорвался… Однажды мне пытались помочь это сделать, но я удержался, и упал тот, кто хотел отправить меня вниз… Я не верю, что проверенный человек упал сам… Ему помогли!

– Кто?

– Моего «подопечного» уже допрашивают?

– Черт! Допрашивают… Кто они такие?

– Это вопрос не ко мне, а к нему. Кстати, тебе ничего не говорит такой адрес?

Ангел называет адрес дома, где обосновались Казбек Ачилович и трое его парней.

– Говорит… Мы живем в этом доме…

– Я видел, как парни на «Ауди» дежурили там… В бинокль рассматривали окна…

– Черт… Черт… Черт…

– Допрос, надеюсь, не там ведется?

– Нет, в другом месте…

Ачилов поворачивается к своим парням и что-то быстро говорит им по-чеченски. Парни сразу уходят в сторону стоянки. Мимо толпы, окружившей их погибшего товарища, проходят без остановки.

– Так ты принял решение? – сердито спрашивает Ачилов, вынужденный совмещать сразу несколько дел и оттого нервничающий. Спрашивает, а сам смотрит в сторону стоянки, где уже выруливает на дорогу такая же старенькая, как и первая, «жучка».

– Скорее всего я соглашусь. Но я должен знать подробности операции… Скажу честно… Меня сильно смущает то, что вокруг тебя происходят неприятные события… Я обычно пресекаю такое, чтобы иметь свободную голову…

– Когда скажешь окончательно? – отставной подполковник торопится.

– Тебе сейчас некогда… Правильно… Займись допросом. Когда закончишь, вместе с Зурабом приезжай ко мне. Я буду ждать дома… Не скрою, что мое решение зависит от результата допроса… Но в целом мне нравится ход твоих мыслей…

Санек так и не понял, что произошло со Стасом. Он не заметил момента удара. Да с такого расстояния короткое и быстрое движение Ангела вообще невозможно было увидеть, если уж его не увидели те, кто находился близко. Единственно, Санек увидел, что Стас лежит на асфальте, а вокруг него стоят люди. И не сразу даже разобрал, что там же стоят и чеченцы, за которыми они следят. Первым побуждением Санька было поскорее подойти, чтобы помочь. Он торопливо направляется в сторону противоположной части площади, когда видит, наконец, что чеченцы остановились рядом с Саньком. Видит, как подъезжает машина и Стаса загружают в машину.

Если бы он сидел сейчас в «Ауди», он смог бы в бинокль рассмотреть, что происходит около входа в подземный переход. Но с биноклем по открытому пространству гулять смешно – это значит привлечь к себе внимание, и потому бинокль остался в «Ауди» на заднем сиденье, куда положил его Стас. А рассмотреть издали, что за люди увозят напарника – невозможно. Только машина показалась знакомой. Переднее крыло грунтовкой окрашено. Правда, таких машин много, крылья мнут чаще всего и вынужденно меняют. Но на такой же, кажется, чеченцы ездили…

Санек вдруг понимает, что Стаса увезли именно чеченцы. Он видит, как распоряжается там, у входа в переход, старший чеченец. И видит, как тот звонит куда-то…

Звонит?

Звонит другим, которые разошлись в разные стороны, чтобы они его, Санька, перехватили и увезли туда же, куда повезли Стаса? Не зря Валерьев предупреждал, чего-то не договаривая… Боялся сказать, испугать боялся, не зная наверняка, только просил быть осторожнее…

Санек хватается за трубку мобильника, но понимает, что сейчас стоять на месте и звонить просто опасно. Его успеют перехватить раньше, чем сюда приедет Валерьев со своими ментами. И потому он резко разворачивается и спешит к стоянке.

«Ауди» не знает проблем с зажиганием. Машина урчит двигателем, когда селектор коробки-автомата устанавливается в сектор «Drive» и сразу на выезде и на повороте набирает скорость под восемьдесят километров в час. Хорошо, что на улице такая жара. В жару людей меньше, иначе трудно было бы проехать здесь так быстро. И уже выезжая на дорогу, Санек видит, как сюда же с разных сторон почти бегут два чеченца. Но он сообразил вовремя, вовремя прочухал опасность, и теперь им не угнаться за ним.

Стас выезжает на одну улицу, смотрит в зеркало – нет ли преследования? Преследования нет, но он все равно сразу сворачивает на боковую, затем делает еще несколько поворотов, проскакивая даже на красный свет, и только после этого снижает скорость.